Сережа Шаргунов (#3 в федеральном списке "Справедливой России")
с лидером партии С.Мироновым.
1) Мусульманином (или хотя бы косить под него).
Русский мусульманин.
“Аллаха вольные рабы,
Нам нет другого господина...”
Метельный ветер из трубы
Взывает с верой муэдзина.
А телевизора экран
темнеет пусто и понуро.
Мое дыхание – Коран.
Все прочее – литература...
2) Наркоманом (или наркоторговцем).
Сергей Шаргунов: «В ноябре 1999 года я продавал наркотики».
Наиболее трогательно Шаргунов описывает в повести «Ура!» сцены совместного употребления наркотиков с Алиной Витухновской («Алисой»): «"А мы с Алиской уже с утра гонца послали. Клевый, говорят, товарец”. Они, героинщики... Я сидел на плюшевом диване, задумчивый, влюбленный в Родину. А Рустам бойко действовал. Он выложил шприцы. “Ложка и вода-а”, — звякнула принесенными с кухни предметами Алиса. В углу столика скапливались отбросы, упаковка шприцов, обертка... Макар выложил белый комок на ложку, а фантик жестко свернул и метнул в кучу отбросов. “Для барсука”, — рассмеялся скороговоркой. Барсук? Что-то сленговое... Ну а я вспомнил мальчика по кличке Барсук, шестнадцатилетнего, я его видел пару раз, умер он недавно от передозы. “Так тебе сколько? — принялись меня травить. — Тебе отложить или все сразу?” А я в этом не понимал... “Побольше, побольше”, — обреченно бормотал я. Первой кололи Алису. Она закатала рукав черной кофты. “Только не бо-ольно”, — ныла. Когда-то я любил тебя, Алиса. “Бо-ольно! — визжала Алиса. — Соседа... Позовите соседа, он умеет”… Тут же взялись за меня. Увы, с первого раза не получилось. По правде, читатель, у меня уже был красный бисер уколов, я до этого винтом обкололся… Белизна заходила в вену, растворяясь в Шаргунове Сергее. Все. Вытащили шприц. Ватка. Я откинулся… у меня почти передоз» – пишет о себе Сергей Шаргунов.
«Один раз я на наркоте заработал. Не важно, что там было. Получил выручку. Это был мой желто-багровый, в вонючих дымах города месяц ноябрь. Я зло вступал в девятнадцатую в моей жизни зиму» – пишет Сергей Шаргунов.
3) Молодежным политиком.
«За Родину!» переименуют в «Ура!» в честь наркотической повести Шаргунова.
Но откуда же всё-таки взялся этот бред – «организация «Ура!»? Всё просто: так называется повесть самого Шаргунова, опубликованная еще в №6 «Нового мира» за 2002 год. «Писатель» просто решил «пропиарить» таким образом свою повесть, которую до сих пор никому не приходило в голову прочитать.
Но мы с вами чуть-чуть почитаем её. Тем более, что повесть находится в свободном доступе на журнальном сайте: каждый желающий может ознакомиться с ней, зайдя по ссылке http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2
Вот как Сергей Шаргунов описывает суть названия повести и молодежной организации: «“Хуй” — розовато-сизый, хрипловатый. А “Ура!” — атакующе-алое... Преподавательница музыкальной школы Валя, всю жизнь переживающая краткий роман с Бродским, утонченное нервное создание. На нее в подъезде набросился насильник, придавил к стене, расстегивая ширинку. Потрясенная, она вдруг выкрикнула: “Ура-а-а!” И... самца как ветром сдуло, только дверь подъезда хлопнула».
Но особенно много места в повести «Ура!» посвящено теме наркотиков: «Помню, в апрельский денек я шаркаю по Манежу, правую руку придерживая левой. Левая парализована, чугунная, после неудачной вчерашней колки. Если засучить рукав, под курткой и под свитером — на вене красненькие следы уколов» – пишет о себе Сергей Шаргунов.
4) Пидарасом (хотя бы латентным).
«Я бы смело сравнил человека с членом. Читатель, стань членом!».
Рассказывает Шаргунов в повести «Ура!» и о гомосексуальных соблазнах, подстерегающих на каждом шагу: «При мне он ссал в метро. “Я же не виноват. Писить хотелось”. И вот с этим Стасом я подружился… Старичок, вылитый Калинин, в костюме-тройке, аккуратно седобородый, в пенсне, расхаживал. Высматривал себе парочку. Ручки заложил за спину. А на подиуме извивался негр, лоснящийся, в золотых трусах. То и дело приближался к обрыву, ему совали в трусы купюры, оттягивали и захлопывали резинку трусов. И он оттанцовывал в центр подиума. Мы сели со Стасом за столик, пили. Все толкались, как же иначе в такой тесноте, задевали друг друга, превращая это в щипки, в поглаживания... Тьма. Сзади чья-то рука сжала мне ягодицу. Я помню, волосатый доктор. Обычный профилактический осмотр. Он лез ко мне подлыми короткими руками. Волосатые руки высовывались из-под белого халата, на смуглом запястье горели золотые часики. Он близил ко мне рот… И все же он смаковал свои слова, он сладко выговаривал их, подсюсюкивая, и толстым языком выпихивал наружу. Я подумал: его язык... Наверно, при поцелуе у этого языка вкус чернослива…».
Впрочем, уйдя от гомосексуальных соблазнов в повести «Ура!», опубликованной в 2002 году, Шаргунов снова попадает в них в рассказе «Как меня зовут», написанном три года спустя. В рассказе пьяный прототип Щекочихина («Куркин») упорно целует в губы прототипа Шаргунова сначала в редакции «Новой газеты», а потом у себя дома… (http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2
5) Предпочитать межрасовый секс.
Анна вышла замуж за Шаргунова после такого, как он у нее дома занялся сексом с негритянкой.
Тема негров и негритянок у Шаргунова больная: они регулярно появляются в его «писательских трудах». В той же повести «Ура!» неизменно возникает фраза: «Над баром черное нутро динамика ритмично сотрясалось. “Как у негритянки”, — представил я». А вообще лидер молодежной «Родины» любит вспоминать о том, как несколько лет назад был в Германии и там во Франкфурте нашел некий квартал, где переспал с десятком негритянок. «Жалко, что в Москве нет таких кварталов» – вздыхает «патриот» Шаргунов.
Впрочем, неравнодушие к негритянской порнографии обнаруживается не только у самого Шаргунова, но и у его жены – Анны Шаргуновой, до брака с Сергеем в июле 2003 года носившей фамилию Козловой. Именно под именем Анны Козловой известна сия «писательница», но по паспорту она – Шаргунова Анна Юрьевна.
Так вот Анна Шаргунова описала происходившее между ней и будущем мужем в повести «Ревность» – там даже имена не изменены: действие происходит в квартире тогда еще Козловой, у которой одновременно в гостях подруга-мулатка по имени Полина.
–Аня так плохо сосет, – говорит Сергей, – у нее рот слишком маленький и острые зубы. – Для наглядности он скалится, засовывает в рот палец и двигает им в направлении глотки.
Полина, понятное дело, – королева минета. Она всю жизнь свою только тем и занималась, что разевала пасть, в которую падали хуи, и, уж поверьте, в этом многотрудном деле (в некотором роде индикаторе жизненного успеха) ей нет равных…
Ты променял меня на Полину, ты променял меня на минет – не надейся, любимый, тебе не понравится, ты даже не кончишь, ты будешь тупо и долго думать обо мне… Мой любимый сидел на стуле, а она примостила у него между ног свои окорока и осуществляла грандиознейший отсос всех времен и народов» («Поколение Лимонки»: Анна Козлова, «Ревность». «Ультра. Культура», Екатеринбург, 2005, стр. 320-323).
Впрочем, эта же повесть существует и в переделанном виде: главного героя там переименовали в Ивана, а название повести в «Плаксу», но содержание осталось на 99% прежним. Только в конце еще добавилось еще откровение Анны, прогнавшей будущего мужа за «отсос»: «Вечером я звонила по объявлению: «Шоколадные мальчики для любителей экзотического отдыха»» (Анна Козлова. Плакса. Москва, «СовА», 2005, стр. 262).
6) Жениться на русофобке.
Секретарь молодежной «Родины»: «Лучше трахаться с хачами, чем с пьяной скотиной, которая даже на унитазе выпукивает гимн СССР».
Героиня её книги, которую она постоянно олицетворяет с собой, в романе «Открытие удочки» гордится своей статьей под названием «Если рядом нет русских – Вы спокойны» (Анна Козлова. Плакса: Открытие удочки. Москва, «СовА», 2005, стр. 117).
У нее даже сформировались «подсознательные стереотипы в отношении безвозрастного русского патриота – почти всегда алкоголика с прогнившими зубами, зимой и летом пошагивающего по земле в растоптанных китайских кедах» (стр. 123).
Отвратительным патриотам у Анны Шаргуновой есть и вполне конкретная альтернатива: «Я вижу больше смысла трахаться с хачиками-абстинентами, чем с пьяной скотиной, которая даже сидя на унитазе выпукивает гимн СССР» (стр. 135). Но и хачи не могут её полностью удовлетворить: «Я познакомилась с негром, его звали Фредди… до сих пор жалею, что чертова Любка разорвала бумажку с его телефоном» (стр. 136).
Источники:
http://www.compromat.ru/main/margin
http://www.islam.ru/rus/2006-05-11/
http://www.litrossia.ru/article.php?art
http://www.litrossia.ru/article.php?art
P.S. Наркомана поставили третьим номером в списке "Справедливой России", а борца с наркотиками Евгения Ройзмана оставили за бортом. Справедливо?
|
Кем нужно быть в современной России, чтобы оказаться в 27лет в федеральной тройке 2-й партии власти.
В Новосибирске кавказцы растреляли футболистов.
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)