2:24pm: Сегодняшнее
Как может уживаться любовь к Православию и любовь, уважение к СССР и его атрибутике, его ключевым фигурам, скажем, к Ленину? В глазах людей старшего поколения - две вещи несовместные.
А на самом деле все просто.
СССР - юность отца и мамы
Ленин - мое детство
Церковь - жизнь прабабушки, бабушкины праздничные просфорки и зеленые ветки
Как же мне и не любить их?
*
Канон Андрея Критского во вторник первой седмицы Великого поста.Или, хотите, - да вот хотя бы
аудиозапись первой части Канона.
Вторая
здесь.
Возьму на себя дерзость еще раз попросить всех: если не сходить, то послушать.
2:55pm: Сын Бога
Сын Бога — Иуда. В беспредельной Своей благодати Творец воплотился в презренное из существ — в предателя, снизошел до самого низкого из Своих произведений, и тем явил беспримерное смирение, глубину которого не может постичь человеческий разум.
Он оставил нам в молитвенное и благоговейное воспоминание вечный кровавый символ Евангельской мистерии, единственной, пожалуй, истории, которая в полном смысле одна только и разыгрывается, в бесчисленных вариантах, во всех странах на всех континентах, на примере каждой человеческой судьбы, и всякий из нас — Иисус Христос и Иуда, Синедрион и толпа, Пилат и апостолы, Каиафа и Мария.
Мы рождаем друг друга, предаем и спасаем, бьем по лицу и говорим целительные слова — и все в одно и то же время.
3:00pm: Список всех списков
Список всех списков, несомненно, включает каталоги изданий всех издательств и библиотек по хронологии, досье всех спецслужб, перечисленные в алфавитном порядке, инвентаризацию всех вещей на планете, перепись населения и перепись переписей населений всех стран за все годы, перечни документов, которые надо сдавать на получение загранпаспорта и для налоговой отчетности на предприятии, а также списки продуктов, которые написала мама перед отправкой на рынок: раз она их писала, они существуют. И, может быть, списки продуктов реальнее самих продуктов, давно съеденных и превратившихся в энергию для написания новых списков.
Он вполне возможен, список всех списков, хотя и непредставим, как непредставима ветвь гиперболы, всегда приближающаяся к оси абсцисс, да так никогда и не пересекающая ее. Он реален, тот список, как реален играющий мускулами Ахиллес, рвущийся из всех законов физики и математики, напрягающий до мыслимого предела все свои силы, чтобы обогнать толстую прыткую черепаху, увешанную золотыми наградами всех олимпийских игр, монументальную в своей неповоротливости, но всегда первой пересекающую финишную прямую по известной Зеноновой апории. Как в той побасенке, когда охранник в зоопарке был найден сидящим в роденовской тоске возле клетки с этими самыми черепахами: «Я только приоткрыл дверцу, а они ка-ак ломанутся…»
Список всех списков возможен так же, как возможна жемчужная сеть Индры, для которой трехмерного пространства явно недостаточно — бесконечное множество жемчужин, в каждой из которых отражается бесконечное множество жемчужин, отстоящих друг от друга на равном расстоянии.
И последним в том списке будет значиться список всех списков, включающий себя все списки, в том числе тот, который содержит все списки — и так до бесконечности.
Список всех списков очень возможен. Но одного списка в нем все-таки не будет: самого последнего. То есть его самого.
10:45pm: Давид (переложение 151 псалма)
Алексей Сагань
I
Средь братьев, ростом не велик,
я младшим был на бранном пире
и струн воинственной псалтыри
касаться с кротостью привык.
Один среди овец смиренных,
под леса сумрачной стеной,
тревожил утренний я зной
органа голосом священным.
Кружил лишь полдень золотой
орлом над голыми холмами,
моих молитв под небесами
лишь Бог был Слушатель Святой.
II
Священник-старец предо мной
предстал - величественный, строгий:
"Избрал тебя из братьев многих
Господь". - Изогнутый луной
он рог вознес. "Рукой высокой
исполнит слово Он Своё,
певцом и воином-царем,
и стражем, чье не дремлет око
ты будешь". Тотчас же обильно
елеем кудри мне смочил.
И внял я песни горних сил,
и Ада ропот внял безсильный.
III
Навстречу чужаку с одною
пращей пастушеской я вышел.
Стоял он гордый, ростом выше
пик острых, вздыбленных над строем.
Хвалясь о идолах своих,
меня он ими проклял. Всуе!
Сломил вдруг, как сосну сухую
и мужество, и гордость их
один удар пращи смиренной.
Сломил их крепкою рукой
Мой Бог вовек Благословенный.
Знакомый прислал. Что само по себе небезынтересно. Современник прелагает божественные псалмы, а его читатель шлет стихи по электронной почте.