| УЖОСЫ СИАНИЗМА 112 |
Jan. 2nd, 2007|11:27 pm |
Репатрианта обвиняют в намерении убивать арабов
01 января 2007. Продолжается судебный процесс над репатриантом из США (в Израиль) Шмуэлем Затамом (Джеффри Сит). В минувшую среду в областном суде Хайфы состоялось очередное заседание. Судья Браха Бар-Зив слушала показания защиты. Основным свидетелем в свою пользу выступал сам Шмуэль и одна из двух запланированных свидетельниц, Линда Вольф.
Несмотря на плохую погоду, в зале суда присутствовало около двадцати друзей и сторонников Шмуэля, приехавших из Иерусалима, Бейт-Шемеша, Кфар-Тапуах. Хайфу гордо представляли не побоявшиеся дождя и пронизывающего ветра русскоязычные пенсионеры во главе с Женей Соколовой, которая сокрушалась, что более молодые не пришли. «Видимо, еще не поняли, что настало в Израиле время для активной правозащитной деятельности, и что посещение подобных судебных процессов является одним из эффективных методов защиты людей, обвиняемых в надуманных преступлениях, а фактически – за «неправильную» идеологию.
Дина Москович, добровольческая «мама» заключенных-одиночек, назвала эту русскоязычную группу «наши оранжевые русские» и сказала, что Шмуэль был до слез тронут их присутствием. В телефонном разговоре с вашим корреспондентом на исходе субботы Затам подтвердил, что это внимание и дружеская поддержка очень помогают ему.
Допрос Шмуэля Затама начался с опозданием на час (в 13 час. Вместо запланированного полудня). Суд не позаботился о предоставлении переводчика для подсудимого, не знающего иврита, поэтому в первой части допроса адвокат Барух Бен-Йосеф вынужден был переводить свои вопросы подсудимому и ответы последнего для судьи. Переводчик появился позднее и сидел рядом с Затамом на протяжении его выступления.
В первой части допроса подсудимого адвокат спросил его о его семье и жизни в США до алии в Израиль, о его интересе к иудаизму, который, как выяснилось из ответа Затама, появился у него с 15 лет, а также о работе, которой он занимался в Северной Каролине, где он жил, и о его хобби. В рамках своих ответов Шмуэль Затам рассказал, что его хобби было коллекционирование оружия. У него была коллекция в 300 винтовок. Кроме того, он увлекался охотой на опасных животных.
На вопрос, зачем у одного человека было столько оружия, Шмуэль ответил, что он практиковался на своих винтовках в стрельбе, и что в США коллекционирование оружия вовсе не является необычным. Он подтвердил, что все его винтовки были приобретены и хранились им в соответствии с американским законом. В связи с этим вопросом Шмуэль рассказал, что в Северной Каролине процесс получения разрешения на приобретение и ношение оружия довольно прост: лишь в случае если оружие спрятано на теле, требуется разрешение на ношение оружия.
Адвокат спросил, зачем подсудимый приобрел ту конкретную винтовку, которая была найдена в его багаже и из-за которой он был арестован. Затам ответил, что это самая точная и быстрая из существующих сегодня винтовок (стреляет с абсолютной точностью на расстояние до мили), она была совершенно новой в тот момент даже в Америке, и он хотел привезти ее ЦАХАЛу как оружие для тестирования, чтобы они захотели ее потом приобрести (в массовых количествах для вооружения армии – ред.). Ввиду того, что в тот момент этот вид винтовок, вышедших на рынок лишь за полгода до этого, производился только в очень малых количествах и был экспериментальным, и его было трудно достать, Шмуэль был уверен, что у ЦАХАЛа еще не было такой винтовки, и хотел привезти армии такой подарок.
На вопрос, каковы его связи с армией, и почему он хотел привезти армии подарок, Шмуэль сказал, что он был воспитан в религиозном доме (как мы уже писали в прежних сообщениях, его отец был евреем, а мать – из индейского племени чероки) и в нем было воспитано сильное чувство долга и поддержки по отношению к Израилю и стремление помогать ЦАХАЛу в борьбе с терроризмом. Кроме того, в 2002 г. он на протяжении трех месяцев был добровольцем в ЦАХАЛе в рамках программы «Сар-Эль» на базе возле Тверии, а также жертвовал деньги на ЦАХАЛ через свою синагогу в Северной Каролине.
На вопрос, что еще он привез для ЦАХАЛа, Затам ответил, что привез амуницию и три телескопических устройства для винтовок. Он сказал, что был удивлен, когда при обыске в его комнате в Тапуахе было найдено только одно такое устройство, причем самое дешевое из трех. Он упомянул имя человека, который, по его словам, хотел купить эти устройства, и которого он подозревает в том, что он просто взял их из его комнаты. Он также привез для себя самого маску для защиты от шрапнели и пуленепробиваемый жилет – это для использования на охране поселения, в котором он (как и все жители) нес охранную службу – с собаками, но не с оружием.
Затам также описал собак, которых он тренирует. Это его второе хобби, которое превратилось в профессию. Трех таких охранных собак, натренированных им самим, он тоже привез с собой. Это очень смелые собаки, которые не боятся нападать на диких животных.
Адвокат спросил, почему он спрятал винтовку в багаже, если он вез ее для армии. Затам ответил, что он боялся, чтобы она не попала не в те руки, если багаж случайно откроют по дороге, и что все приготовленные для ЦАХАЛа подарки он упаковал отдельной красивой упаковкой. На вопрос, почему он не предъявил винтовку на американской таможне на выезде, он сказал, что она была бы таможней конфискована.
Из ответов на дальнейшие вопросы адвоката следует, что по прибытии в Израиль, Затам спросил представителя министерства абсорбции в аэропорту, как связаться с ЦАХАЛом на предмет передачи подарков. Речь идет о том чиновнике, который выступал на прошлом заседании в качестве свидетеля обвинения и сказал, что он не помнит о таком разговоре с Затамом, но помнит, что ему помогала переводить встречавшая его представительница AACI (организации англоязычных репатриантов в Израиле). Имелась в виду Линда Вольф.
Спрашивал он об этом и других людей, в частности, Шауля из Тапуаха, который также выступал на прошлом заседании как свидетель обвинения и сказал, что не помнит этого.
Уже после ареста кто-то из друзей связал его с армией, но там сказали, что ничего нельзя сделать, пока не вынесено решение суда.
Адвокат перешел к вопросу об утверждениях обвинения, что Затам намеревался убивать арабов из привезенной винтовки. Он спросил подсудимого, на чем, по его мнению, основаны эти утверждения. Затам ответил, что он слышал эти утверждения, но что в его намерения не входило причинять ущерб кому-либо. Он помнит, что ШАБаК пытался выбить из него согласие с этим утверждением, но ничего не добился и отказался от этой затеи. На вопрос, почему его в этом подозревают, Шмуэль ответил просто и прямо: «Потому что я живу в Кфар-Тапуах». (Имеется в виду, что сам факт проживания в поселении, где живут многие последователи р. Меира Кахане, да отомстит Г-сподь за его кровь, является в глазах израильских властей если и не преступлением, то доказательством преступных намерений — ред.)
В отношении двух конфискованных в его комнате компьютеров Затам сказал, что они ему не принадлежат. В его собственном компьютере (из его багажа) были найдены Интернет-сайты израильской англоязычной газеты «Джерузалем пост», некоторые труды р. Кахане, сайты движения ХАБАД и многое другое.
Дина Москович отметила, что в этот момент все присутствовавшие друзья Шмуэля были очень им горды, когда он заявил суду, что Рав Кахане был великим человеком и учителем и что он не призывал к насилию в своих работах, а говорил слова Торы.
На вопрос, принадлежит ли он к одной из организаций, имеющим отношение к р. Кахане, Шмуэль ответил, что он только тренирует собак. Он ничего не имел сказать о «Еврейском легионе» — лишь констатировал, что не является его членом, а просто учится в ешиве.
В этот момент вмешалась судья Бар-Зив, которая пожелала получить больше информации о «Еврейском легионе» (А-гдуд а-иври). Затам сказал, что ему известно, что «Е.л.» имел спарню с охранными собаками, но потом ее закрыли. Его же работа заключается в тренировке собак и несении с ними охранной службы. На вопрос, почему н выбрал именно Кфар-Тапуах как место своего проживания, он сказал, что это просто намного дешевле, чем где-то еще.
И Дина Москович, и Женя Соколова, не сговариваясь, сказали, что Шмуэль Затам в своих показаниях произвел впечатление совершенно честного, искреннего и распахнутого человека. Женя Соколова использовала слово «раскованный». Ему даже кандалы на ногах, казалось, не мешали, отметила она. «Вы бы видели этого человека! – пишет Соколова на своем блоге в ЖЖ. — Сколько в нём достоинства, искренности, простодушия, свободы! Понимаю, что его характер сформировался в его прошлой жизни на просторах Северной Каролины. Он не задумывался, как подать себя суду, как лишним словом не оговорить себя, подать в выгодном свете судье. Он был самим собой — Джеффри из Северной Каролины, отец которого завещал ему быть евреем».
После 10-минутного перерыва последовал короткий допрос свидетельницы Линды Вольф, которая помнит, что у Затама были какие-то «вещи» для армии, и он спрашивал, как их передать. Она помнит, что они говорили о войне с террором и что Щмуэль привез собак, чтобы передать армии для борьбы с террором. Конкретно об оружии она не запомнила, так как больше всего запомнила, что ей, уроженке Лос-Анжелоса, было трудно поначалу понимать южный акцент Шмуэля. В целом ее показания мало что добавили к аргументам защиты, но зато поддержали доверие к показаниям Затама, что он говорил в аэропорту, что привез что-то для армии.
Затем свидетель-подсудимый был передан для допроса прокурору. Подход прокурора строился на попытках доказать, что Затам производит впечатление человека, склонного к насилию и связанного с «незаконными» организациями. Прокурор пыталась вытянуть из Затама слова, которые звучали бы как противоречие самому себе и своим показаниям на следствии.
Она описала его как человека, жизнь которого была всегда связана с насилием (охота на диких животных и на «кошек», сказала она, не потрудившись разъяснить, что речь шла не о домашних кошках, а о хищниках из семейства кошачьих), с оружием и т.д.
Затам подтвердил, что владел большой коллекцией оружия, но сказал, что продал ее, чтобы оплатить долги, которые у него остались от похорон отца, и чтобы помочь матери, у которой после смерти мужа были финансовые проблемы.
Прокурор спросила, как подсудимый был в курсе происходящего в Израиле, и он ответил, что пользовался Интернетом. Она заметила, что он знал, что ситуация с безопасностью в Израиле плохая, и он подтвердил, что именно поэтому он и привез пуленепробиваемый жилет.
Дальше вопросы крутились вокруг его добровольческой службы в ЦАХАЛе, о его чувствах по отношению к ЦАХАЛу и сохранил ли он связи с людьми, с которыми познакомился в армии. Она также напомнила, что подсудимый чудом остался в живых, оказавшись в центре теракта в Иерусалиме, совершенного первой арабской женщиной-самоубийцей. Шмуэль подтвердил, сказав «Барух А-Шем» («Слава Богу!»). Был вопрос, почему у него заняло почти четыре года после той службы в армии, пока он решил сделать алию в Израиль, и Шмуэль сказал, что это было связано с потерей двоих друзей за это время, а также с тем, что он выплачивал долги, оставшиеся после похорон отца.
Он подтвердил предположение прокурора, что он хотел приехать, потому что он любит Израиль. Отсюда прокурор перешла к тому, что он сказал на следствии, что хочет спасть жизни евреев и тренировать собак на поиск взрывчатки. На вопрос, считает ли он, что арабы не должны жить здесь, он ответил, что это вопрос который должно решать правительство.
Прокурор выложила на стол свою «козырную карту», сказав, что на следствии Затам сказал, что он готов на все ради спасения жизней, но что он со смехом отверг вопрос «Любых жизней?» и сказал: «Только еврейских жизней». Она подчеркнула, что на следствии Затам говорил, что арабов следует выслать в арабские страны, что Израиль не их страна, и они только хотят убивать евреев, и что он их не уважает.
На эту попытку вывести его из себя Шмуэль спокойно ответил: «Но это не означает, что я хочу убивать арабов!».
Он добавил, что в его компьютере имеется множество еврейских сайтов, в том числе сайты р. Кахане, ХАБАДа и др. Но это же не доказывает, что является последователем этих движений.
После этого прокурор надолго прицепилась к вопросу о двоих членах движения «Кахане Хай» и «еврейского легиона», с которыми Затам познакомился еще до алии. Затам ответил, что они переписывались с ними в основном до его приезда, да и то только на общие темы и о собаках. Однако прокурора этот ответ не удовлетворил, и она так долго продолжала расспрашивать о том, что знал подсудимый об этих людях, что даже судья не выдержала и раздраженно оборвала ее, сказав, что здесь суд над Затамом, а не над этими двумя, и что после столь долгого допроса прокурор еще ни на йоту не продвинулась в доказательстве преступных намерений подсудимого!
Прокурор совсем растерялась и попыталась убедить судью принять за доказательство косвенные улики, такие как «экстремистские» взгляды, количество оружия, которым он когда-то владел, и то, что он привез с собой в Израиль, его предположительное членство в определенных «организациях», и т.д. Однако судья не была готова принять все это за доказательство чего бы то ни было, и оборвала прокурора словами, что членство подсудимого в организациях «нерелевантно».
После этого замученная массой бессмысленных вопросов судья Бар-Зив объявила, что продолжение допроса подсудимого переносится на следующую среду, 3 января, 12 часов.
Дина Москович еще раз напоминает, что присутствие общественности имеет чрезвычайное значение, особенно ввиду того, что из выступления прокурора стало ясно, что все обвинение строится на чистых домыслах. В этих обстоятельствах вынести обвинительный приговор при явном общественном интересе и опасности публикаций в широкой прессе судье будет труднее, чем если перед ней будет пустой зал, свидетельствующий о том, что для общественности это дело не представляет интереса. На фоне явного «завинчивания гаек» в вопросе обращения с идеологической оппозицией процесс над Шмуэлем Затамом приобретает особое значение и требует повышенного внимания правозащитников.
Желающие присутствовать на следующем заседании суда (среда 3 января в 12 часов дня, Бейт Мишпат Мехози, Хайфа) могут обращаться за подробностями к Дине по тел. 6250324 или 0508-751145.
Репортаж Элеоноры Шифрин |
|