stety's Journal

Про траву под дровами двора.
Про вегетерианство то есть.
В розовый период моей жизни, в 14-15 лет то есть, у меня была очень низкая самооценка. Точнее, самооценка у меня практически отсутствовала. В то время я очень большое значение придавала мнению моей мамы. Я была послушной по большому счету, позволяя себе только совсем небольшие вольности. Одной из вольностей было отдельное питание. Готовит моя мама безобразно, бабушка (ее мать) умела немногим лучше. Настоящим кулинарным гением была другая бабушка - по отцовской линии. Началось с того, что я стала сама варить себе кашу. Супы я в принципе как-то не очень люблю, поэтому чрез некоторое время начала ваять себе обеды, а где обеды - там и ужины.
Летом нас, школьников, бывало, гоняли на сельхозработы. Не как сейчас - за деньги, а за бесплатно. Нынешние детки такого представить себе не могут. Максимум, что получалось - притащить что-то с поля. Особенно здорово было, когда нас гоняли убирать щавель. Какой-то очень удачный он был, в меру кислый и очень сочный. Притаскивала я его домой около килограмма и... Нет, конечно, суп я не варила! Зачем портить свежий продукт? Я по-простому запекала в духовке противень картошки с маслом, на последок выворачивала туда банку ветчины "Великая стена", резала мисочку щавеля помельче, как капусту, чтобы получился такой типа салат. Кайф! Даже вспомнить вкусно. Но ничто не вечно под Луной - особенно запасы китайской ветчины. Но и без нее было неплохо. Тогда я в первый раз задумалась: а зачем я вообще ем это мясо? Ну, привыкла, да. Ну и что? Если картошки со щавелем навалить побольше, совершенно незаметно, что мяса нет. Заблуждение это рассеялось через неделю, когда у меня началась самая настоящая мясная "ломка". Меня возбуждал вид и запах магазинного фарша. Котлеты в кулинарии были вызывающе прекрасны, а курицы на прилавках... Простите, принято считать, что в Питере говорят [кура] и [дошть], а в Москве - [курица] и [дощ], но я эти слова почему-то не выговариваю по-питерски. В общем, курицы, даже те, что были "по рупь семьдесят пять, синенькие", смотрелись как верх природного совершенства. Зверь ли во мне проснулся или человек? Дело в том, что тогда я впервые взглянула на наскальную живопись глазами пещерного человека. Охотник охотника поймет - это не просто красивые животные - это знатная добыча, пища! Это было последней каплей. По пути домой из библиотеки я зашла в кулинарию и купила две котлеты.Через пару лет жизнь выкинула невеселый фортель - пришлось заниматься сельским хозяйством в тихо спивающейся Новгородской области. Не только картошку с кабачками сажали, но и скотинку держали кой-какую: кур, поросят, кроликов. Как я отношусь к убийству животных, выращенных на убой? Как к части процесса приготовления пищи - все должно быть сделано по уму, чтобы продукт не испортить. У мужчин это обычно ловчее получается. К охоте и рыбалке у меня отношение аналогичное: отвратительно ощипывать и потрошить птицу, у которой дробь по всей тушке "ровным слоем" - суп-пюре из такого варить, что ли? Ведь все равно никакой гарантии, что вытащена вся дробь. И глушеную рыбу не уважаю: вспорешь, а там желчь растеклась...
Дикая я женщина. Как в песенке было: "она тигровая, она пещерная". Морковку и прочую другую овощ я, конечно, тоже люблю и уважаю, но не до полного отказа от кусочка того, что недавно бегало, плавало или летало. Ползало - тоже сойдет.

Прекрасные и апетитные.