svjatko's Journal

Вы будете смеяться, но в моей голове бывают мысли. Допустим, такие (постов подобного рода будет несколько).

Известна фраза «о мёртвых или хорошо, или ничего». Она стала своеобразным «законом» для многих Православных людей. Но насколько буквально её стоит толковать и насколько верно следовать ей в своих действиях? Я вижу наиболее жизненным следующее толкование.

Вот смотрите: Гитлер и Сталин мертвы? Мертвы. Чезаре Борджиа мёртв? О да, мёртв уже несколько столетий. Что же мы можем сказать об этих людях плохого или хорошего? Если мы не будем говорить о них вообще ничего, то совершим серьёзную ошибку, поскольку их поступки и идеи во многом определяли жизнь окружавших их людей, да и не только ближайших – они определяли жизнь целых поколений и, их анализ – это очень полезное дело для живых людей (а ориентироваться надо на живых, вспомните, кстати, что говорилось о мертвых в Евангелии).

Если мы будем говорить о них только «хорошее» (как мы его понимаем) - это будет в любом случае лицемерием. Это будет своего рода попыткой вторгнуться в качестве свидетеля защиты на Страшный Суд, который вершить не нам, да ещё и подтасовать факты при этом. И зачастую те, кто при жизни хаял и поносил кого-либо, а затем после смерти начинают якобы по христиански неистово любить и оплакивать умершего, были или являются откровенными невротиками, подобным образом лелеющими свой комплекс вины.

Хаять же уже мёртвого человека не только некрасиво (он не может ответить), но и бессмысленно (пустое сотрясение воздуха – мёртвый всё равно самостоятельно ничего уже изменить не может).

Остаётся говорить… «ничего». Я не ошибся. Говорить правду, но «ничего личного», т. е. говорить голую правду, которую мы знаем, анализировать его поступки и т. д., извлекать уроки, но внутренне уже не осуждая его, вот в чём соль и перец. Не зачитывать умершему «приговор», а просто вспоминать что именно было и как это влияло на людей – и это ЧЕСТНО.

То есть воздерживаться от аффектации, вспоминая человека, совершившего много злодеяний в отношении других. И всё. Но вспоминать и мотать на ус.

Примерно как у меня не осталось злобы на тестя, или нет ЛИЧНОСТНОЙ злобы в отношении Сталина и Гитлера, совершивших много зла. И если я говорю, например, что Чезаре Борджиа, насколько мне известно, был подлым убийцей, то ключевое слово здесь – «был». Те же слова, сказанные при жизни этого персонажа, имели бы иной оттенок в силу того, что я испытывал бы иные чувства к нему как к живому.

А так – это характеристика его поступков (а не «приговор», как при жизни), выраженная кратко, не более того.

Так что «говорите на здоровье о бывших злодеях что угодно, только поменьше вкладывайте в это душу и не распыляйте её ненавистью» – вот о чём эта фраза.

А вот о тех, кого мы любили, говорить хорошо, вкладывая в это душу, не возбраняется. Потому что это не деструктивное чувство. И сушащая душу ненависть заменяется трезвым анализом – это хорошо, а любовь продолжается – это ещё лучше.

Но главное не впадать в лицемерие – это ещё хуже, чем ненависть. Лицемерие в таких вопросах – это ложь прежде всего себе, а ложь себе – это признак болезни.