Культовый Журнал's Journal

Самозванцы
Прочла, наконец-то, историю Анны Сорокиной-Делви, нью-йоркской самозванки.

Как всегда, коротко рекап: Анна Сорокина, уроженка Домодедово, в 16 лет с родителями и братом эмигрировала в Германию. Жила в предместье Кёльна. Отец, судя по всему, человек делового склада, начал новую жизнь водителем грузовика, дорос до руководящей позиции в компании, а потом открыл свой бизнес - что-то обогревающее и энергосберегающее. Семья очевидно не нуждалась, поскольку окончив немецкую школу, Анна отправилась в Лондон в колледж Сент Мартин, который, правда, вскоре бросила, потусовалась в Берлине, поработала интерном в пиар-компании, связанной с модой, оттуда перебралась в Париж, где опять интерном устроилась в дерзкий и модный журнал Purple (бунтарский глянец вроде Ома и Птюча). Там же она сменила прозаическую фамилию Сорокин на Делви. Всё это время семья оплачивала её расходы на жизнь, но остальное она добывала сама, теперь понятно, как.

Получив необходимый объем знаний об устройстве мира престижного потребления и навыки налаживания связей с "общественностью", Анна приехала в Нью-Йорк и стала строить образ богатой наследницы из Европы. Жила в дорогих отелях, за которые не платила, обедала в самых модных ресторанах за чужой счет, покупала одежду, но главное - выбивала кредиты, а лучше инвестиции под свой мифический проект - шестиэтажный клуб с блэкджеком и шлюхами (арт-галереей, соковым баром, пекарней и прочей хипстерской ерундой). Упрощенно схема в идеале была такова - она получит под несуществующий клуб кредит в банке 22 млн долларов, а еще 20 млн даст инвестор. Они будут на равных, так сказать.

Всю дорогу я ожидала появления фамилии "Дрокова".

Вот с миллионами дело не заладилось совсем, но по мелочи она насшибала там и сям в общей сложности на пол миллиона, а то и больше. Эти деньги она тратила на пускание пыли в глаза и усыпление бдительности своего нового окружения, чтобы потом жить за счет этого окружения. Но недолго музыка играла, её выдворили из отеля, потом из другого, слухи множились, светские знакомые стали делиться друг с другом неприятными эпизодами, когда Анна приглашала их развлечься, а им пришлось за это заплатить, и она забывала вернуть деньги. В конце концов арест-суд-тюрьма Райкерc.

При заурядной внешности, отсутствии обаяния и воспитания, как потом отмечали очевидцы, она брала исключительно наглостью и коммуникабельностью. Она прекрасно знала все модные рестораны Сохо и дизайнерские отели, легко и даже агрессивно заводила доверительные отношения и постоянно симулировала бурную деятельность. Потом она скажет, что она вовсе не собиралась быть светской тусовщицей, её ужины и вечеринки были исключительно деловыми, она собиралась делать бизнес, а не просто праздно развлекаться.

Она даже не выглядела богатой! Она носила одежду известных, но не особо дорогих брендов - Supreme, Acne, и не одевалась ни модно, ни стильно. Даже наоборот. Как пишет Vice, She didn’t look like her outfit cost a million bucks—and that’s why she looked like she had a million bucks. Мол, как Марк Цукерберг ходит в блеклой майке, потому что он очень богат. Только миллиардер может позволить себе носить дешевую невыразительную одежду. Поэтому Анна в поношенных туфлях и трениках "Александр Вэнг" выглядела миллионершей, которой не надо стараться и казаться. (Это в Штатах, для России такое не работает, и не надейтесь на свой H&M и потертые тапки Майкл Корс).

Анна раздавала чаевые стодолларовыми банкнотами, чтобы создать впечатление, что у неё где-то несметное богатство, ровно так же её брендовые, но немодные вещи - очки Селин, тапки Гуччи, приличная сумка - лишь намекали, что она может себе позволить больше, просто не хочет. Когда тучи сгущались, она делала дорогие подарки - коробку Дом Периньон, футболку за 400 долларов, и жертвы, как в перевернутой притче про слепых и слона, думали, что вот этот канат - это хобот, а там дальше есть и целый слон. Но это был только канат, не привязанный ни к чему.

Мне кажется, что сейчас все подгоняют объяснения, почему такое очевидное Никто, которое выглядело, как Никто, и вело себя так же, производило впечатление на богатых и известных в местных кругах людей. Ответ не в её одежде, не в манерах, и вообще не в ней. По-моему, люди просто верят в то, во что хотят верить. "Она одна из нас". Почему? Потому что "мы не такие как все, задроты и ничтожества при приближении к нам превращаются в пепел". Если ты попал в клуб, ты уже член клуба, хоть в трусах и майке ходи.

Такая же история случилась с "Вилльямом Бэкелэндом" и клубом богатых путешественников, которую рассказал Тема Лебедев, а потом уже и Роллинг Стоун и другие издания. Юноша Джесси Гордон из Бирмингема разводил богатых бездельников, коллекционеров экзотических поездок, на деньги. Он плыл с ними на одном корабле, он уже был в клубе, раз попал, значит, имеет право. Но больше всего их убедило то, что у него была отдельная каюта на этом ледоколе. Ни у кого не было, все, за огромные деньги, ютились в консервных банках по несколько человек, а у него каюта. Одевался он, как Паганель в современной версии. Чудаковатый аристократ.

Но вне клуба, где-нибудь в Кофехаузе, он просто задрот. Как и Анна Сорокина.

Тут я прервусь, потому что мне надоело писать так много.