Еще немного воспоминаний Поскольку мы сейчас стремительно движемся во времени назад, пролетая дефолтный 98-й, и въезжая в начало 80-х, которые, надо сказать, не были изобильными, как их любят называть по непонятной мне причине, то вспомню, как оно было.
На третьем курсе, по-моему, у нас был стройотряд. Небольшая часть отправилась в Коми на строительство железной дороги, на самом деле разобрать то, что настроили наши студенты за год до того. Ушлые везунчики строили детские площадки в городе. А я попала на пищевой комбинат, вот то большое здание напротив Московских ворот, укладчицей-упаковщицей. Складывала в ящики кисель в брикетах и пакетированные супы.
Как это выглядело: небольшая конвейерная лента, на одном конце сидит баба и жмет на кнопку, на другом конце стою я в казенном сером халате с кучей картонных ящиков. По ленте едет этот расфасованный кисель, я должна двумя руками хватать такою колбасу из десяти брикетов и пихать в коробку, когда ящик заполнится, надо замотать его коричневой изолентой, и, по-моему, еще шлепнуть этикетку. Готовый ящик надо переставить на тележку. С моими ручонками удерживать вот так по десять брикетов было не просто, всё это падало, я не успевала, образовывался затор, я кричала бабе, чтобы она остановила ленту, баба отвечала "С чего это?". Ящик весил 10 килограмм, и это хорошо, потому что у тех, кто укладывал в другом цеху печенье "Листики", он весил 16. Что привело к очередному бунту (мы регулярно противились, у нас были активисты), поскольку это превышало норму, допускаемую КЗОТом. Не должна женщина каждые десять минут поднимать вес больше 15 кг.
С киселя меня перекинули на "автоматизированную линию" супов. Система была примерно та же, но только супы ехали по ленте вверх, и оттуда падали в ящик. Автоматизация заключалась в том, что там стоял какой-то датчик, который по идее должен был отсчитывать сто пакетов и закрыть шторки, чтобы я успела снять одну коробку и подставить другую. Но датчик ничего считать не умел! Поэтому мы пересчитывали все супы вручную, пока они продолжали валиться нам на голову и на пол.
В состав супа входило сушеное мясо, которое подвозили в больших металлических вагонетках. Одна обычно стояла в углу. На ней сидел (вы правильно понимаете, попой на этом мясе) очень толстый парень и ел мясо. Цеховые бабы этого парня обожали. Видимо, он был им вместо кота - такой умилительно-толстый и всё время кушает.
Тут у нынешнего поколения всплывет в голове слово "санитария". Описывать состояние цехов, склада и оборудования я не буду, но однажды меня за споры из-за неработающего датчика отправили в "штрафбат" - в камеру пареного гороха. Горох распаривали этажом выше, а дальше он по широкой трубе с прорезями падал куда-то вниз, видимо, охлаждаясь по дороге. В камере была только эта труба, через прорези которой во все стороны разлетались мелкие горошины. Жара там как в бане. И вот я в халате на голое тело и резиновых сапогах, с ведром, совком и шваброй, сметаю с пола этот горох в ведро, а потом высыпаю его через люк обратно в трубу.
Но всё это ничто по сравнению с "перцовым цехом". Там фасовали специи. Заходить туда было невозможно, там стоял красный туман. Работали в обычных респираторах. Оттуда все выходили красноглазыми и краснорукими. Куда попало, в общем.
И я категорически не помню, платили ли нам за это. Но может, и платили рублей 60.