Блог Игоря Яковенко's Journal

НЕЕДИНАЯ РОССИЯ - 32. ДЕФИЦИТ ПОЛИТИКОВ И ПОЛИТИКИ

Исходник - тут:http://afterempire.info/2018/04/12/no_politicians/

Этот текст – послевкусие от дебатов, которые состоялись 6.04.2018 на канале SotaVision. Тема – политический и социальный протест: проблемы объединения. Участники дебатов: Николай Ляскин, член команды Навального и Николай Дижур, депутат городского округа Чехов, постоянный участник протестных митингов в Подмосковье.

Мне, как организатору и ведущему дебатов, было интересно узнать, как люди, занимающиеся конкретной политикой, оценивают проблему параллельного существования политического и социального протеста. Последние события подтвердили, что эти два явления никак не сходятся именно в тех местах и в то время, когда им, казалось бы, сам Бог велел сойтись.

Почему никого из оппозиционных политиков федерального масштаба не было ни в Кемерово ни в Волоколамске? Участники дебатов, судя по всему, не увидели этой проблемы. Николай Дижур сообщил, что он «не разделяет социальный и политический протест», поскольку участвует в социальном протесте и при этом считает себя политиком. «Прогоняют (с протестных митингов) политиков, которые, паразитируя на протестной среде, хотят получить политические дивиденды», - объяснил Николай Дижур. На вопрос, почему на протестных митингах в регионах не было ни Навального, ни Грудинина, ни Явлинского, ни Собчак, Николай Дижур иронически назвал их «великими политиками» и предположил, что «они не видят в силу своего величия масштабов того, что сегодня происходит и реально не ощущают, что сегодня эта тема, вонь, которая стала драйвером политических процессов в Московской области, является началом процессов, которые могут реально изменить политическую ситуацию в России. А они, в силу своего величия и божества, этого не видят». Конец цитаты.

Николай Ляскин объяснил, что команда Навального делает очень много для поддержки социального протеста, а что касается личного участия Алексея Навального в том или ином митинге, то «он не приехал просто потому, что у него, видимо, был такой график, что он не попадал конкретно туда»…

Каждый из участников дискуссии, сам того не желая, описал пропасть между политическим и социальным протестом. Причем, каждый из них сделал это стоя на своем «политическом берегу»: Николай Ляскин с позиции команды Навального, Николай Дижур с позиции муниципального депутата.

С одного берега проблемы свалок и вони (а также проблемы дальнобойщиков, дольщиков, обманутых вкладчиков и т.д.) – суть проблемы частные и второстепенные, а значит, в плотном графике федерального политика для них может не найтись места.

С другого берега федеральные политики представляются паразитами, стремящимися «оседлать» гражданский протест, а значит, на гражданских митингах им места нет.

Эта пропасть имеет искусственное, рукотворное происхождение. Эту пропасть старательно копали в администрации президента в Госдуме и Совете Федерации, ее углубляли и расширяли местные и муниципальные власти. В России запрещено создавать региональные партии, а значит местная, региональная политика изначально должна либо стать частью федеральной политики, причем, подчиненной, изначально несамостоятельной частью, либо мимикрировать, выдавать себя за неполитический протест.

Власть в России кичится тем, что не поддается давлению, а шанс быть услышанными есть только у тех, кто униженно просит, а кроме того, передает свои просьбы через «правильных» людей «правильным» образом. Любая политизация гражданского протеста закрывает возможность договориться с властью и решить ту проблему, которая и вызвала этот протест к жизни. «Лично я за стол переговоров с отравителями не сяду, с убийцами не сяду!» - объявил муниципальный депутат Николай Дижур. – «Протест людей должен оказывать на этих ребят такое давление, чтобы они ушли с политической сцены». Член команды Навального Николай Ляскин тут же солидаризировался со своим оппонентом. По его мнению следует «решать политические вопросы до тех пор, пока не полетят головы тех, кто отвечает сейчас, Чайки и всех этих людей. И они скажут: «да, мы проиграли».

Идея, чтобы «эти люди ушли с политической сцены», а Чайка и ему подобные сказали: «да, мы проиграли» выглядит крайне привлекательной. Весь вопрос в ее реализуемости в данный момент данными силами. Поскольку всем очевидно, что в настоящий момент соотношение политических сил таково, что Чайка и ему подобные вряд ли заявят о своем проигрыше и убегут с политической сцены, то такая позиция выглядит достойной и последовательной, но вполне бессмысленной с точки зрения решения конкретных проблем людей, которые протестуют против отравления свалочным газом, точечной застройки, ограбления дальнобойщиков и т.д.

В России нет ни одного политика, который «дорос» бы до федерального уровня, решая проблемы своего региона или конкретные проблемы, вызывающие гражданский протест. Такие политики не появились ни из среды экологов, ни из среды дальнобойщиков, ни из среды обманутых вкладчиков.

Власть очень старательно зачищает политическое поле, стремясь не допустить такого появления. Запрещены региональные политические партии. Лидеры федеральных политических партий воспринимают все живое, что появляется в регионах, не как партнеров и равноправных союзников, а как подчиненных, которые должны выполнять команды из центра.

В России сегодня дефицит политиков, обладающих ясным пониманием масштаба проблем, стоящих перед протестным движением, а главное, способных предъявить обществу дорожную карту решения этих проблем. Возможно, это и есть главная проблема страны…

Поддержать блог Игоря Яковенко можно так:

4081 7810 4042 2000 8420 - Счет Альфа-Банка (Перевод для Яковенко Игоря Александровича)
6390 0238 9051 578359 - Карта Сбербанка

ВОЙНА СЛОВ - 202. ИСКУССТВО ЗАГОЛОВКА И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

На сайте РИА Новости 11.04.18 опубликована статья под заголовком: «Экс-министр обороны заявил, что Украина может исчезнуть с карты мира». Когда подобные заявления постоянно звучат в эфире российских телеканалов из уст профессиональных украинофобов, это оказывает воздействие на вполне специфическую часть аудитории – ту, которая склонна верить в распятых украинскими силовиками младенцев и в гонениях на снегирей за их пророссийское оперение. В данном случае автор прогноза, сулящего Украине погибель, бывший министр обороны и лидер партии «Гражданская позиция» Анатолий Гриценко, никакой не украинофоб, а самый что ни на есть украинский патриот, что может заставить задуматься над его словами и тех, кто российский телевизор не смотрит.

Украинский апокалипсис Анатолий Гриценко предсказал в программе «Большой вечер» от 10.04.18 Тиграна Мартиросяна на канале NewsOne. Это случилось, когда Гриценко и Мартиросян обсуждали проект «Северный поток – 2» и его последствия для экономики Украины. Гриценко был настроен оптимистично и заявил, что Украина, конечно, понесет потери, если газ пойдет по другим газопроводам, но эти потери не будет катастрофичны.

Покончив с «Северным потоком – 2», Анатолий Гриценко принялся рассуждать о коррупции. И тут оптимизм его внезапно исчез, а вместо него появился лютый пессимизм. «Из-за коррупции украинцы сами уничтожили свои авиапромышленность и кораблестроение», - пожаловался Гриценко. После чего и выдал свой прогноз, который так понравился РИА Новости, что стал заголовком статьи. «Мы можем исчезнуть с карты от массовой коррупции и разочарования. Люди все выедут, а Украина как территория останется».

Будучи гражданином страны – агрессора, оккупировавшего часть территории Украины и ведущей против этой страны агрессивную войну, я не считаю себя вправе комментировать политику Украины и давать публичные характеристики украинских политиков и журналистов. Но тут придется сделать исключение из этого правила, поскольку высказывания экс-министра обороны Украины используются российскими СМИ в информационной войне против Украины.

Дело в том, что Анатолий Степанович Гриценко всегда отличался размашистым словом и безудержной разудалостью высказываний. Например, когда Россия в 2014 году оккупировала Крым, Анатолий Степанович призывал украинские спецслужбы организовать ликвидацию Путина. Идея убийства Путина в публичных выступлениях экс-министра обороны Гриценка звучала неоднократно. Недавно он еще раз высказал ее, выступая на телеканале ICTV. «Он враг всей страны, значит, и мой, как гражданина Украины. Если мы говорим серьезно, о войне, о враге, о том, кто отдавал приказы сбивать самолеты и убивать наших людей, то какой другой подход?» - обосновал свою позицию экс-министр обороны. Желание смерти врагу, на руках которого кровь твоих сограждан, по-человечески понятно. Высказывание этого желания по телевизору публичным политиком отдает популизмом. Публичный призыв к украинским спецслужбам организовать ликвидацию главы ядерной державы из уст экс-министра обороны отдает безответственностью на грани провокации. По вышеизложенным причинам я бы не стал комментировать высказывания украинского политика, если бы его слова не использовали с большой радостью российские информационные войска точно так же, как они использовали его прогноз об исчезновении Украины, сделав из них сенсационный заголовок…

Одним из важных элементов информационной войны является борьба за слова, которыми обозначают то или иное явление, навязывание «правильных» слов и энергичное выталкивание слов «неправильных». В «Воскресном вечере» от 9.04.18 украинский эксперт Александр Охрименко употребил «неправильное» слово. Стоило ему произнести: «К сожалению, после оккупации Крыма любой украинский политик не может не выступать с антироссийских позиций», - как его тут же одернул Соловьев. «А кто это Крым оккупировал?» - в голосе Соловьева немедленно зазвучали привычные раскаты оскорбленного патриотизма. Тему войны с «неправильным» словом тут же подхватил Константин Затулин. «А я вот считаю, что Крым был оккупирован в 1954 году, когда его передали Украине», - с глумливой ухмылкой заявил Затулин.

То есть, «оккупация» в словаре, который Затулин навязывает россиянам, это решение Президиума ЦК КПСС под председательством Маленкова от 25.01.1954, постановление Президиума ВС РСФСР от 5.02.1954 о передаче Крыма из РСФСР в УССР и Указ Президиума Верховного Совета СССР, подписанный Ворошиловым. При этом ни один иностранный солдат на территорию Крыма не вступал. А вот спецоперация с автоматчиками в Крымском парламенте и с зелеными «вежливыми» человечками – это никакая не оккупация, а долгожданное «возвращение Крыма в родную гавань».

Аналогично, когда Соловьев глумится над украинским языком а его «эксперты» заявляют, что украинский язык – испорченный русский, украинцы – не народ, а сама Украина – фейковое государство, то это все проявление «братских» чувств к «братскому» народу. А если кто-то выступает против имперской политики Путина, так это русофобия, она же нацизм, фашизм и вообще, это то же самое что и антисемитизм и за это надо судить…

Навязав россиянам свой язык, семантика которого не позволяет сказать что-то критическое про Россию и ее власть, а про Запад и его союзников, в том числе и про Украину на этом языке можно произносить в основном всякие гадости, российский телевизор строчит очередями ненависти и агрессии.

Комментируя арест российского рыболовецкого судна «Норд» украинской прокуратурой за «нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины», «востоковед» Багдасаров предложил открыть новый, черноморский фронт войны с Украиной. «Хватит болтать и сопли распускать!», - потребовал боевой «востоковед» от российской власти. И добавил: «Кто это делает – тот предатель!». И далее перешел к конкретным предложениям: «Захватили украинцы наше судно в Керченском проливе – пусть Черноморский флот топит их шаланды к чертовой матери!».

Было бы полбеды, если бы эти постоянные призывы к войне рождали бы сумрак в головах обычных россиян, далеких от принятия решений. Настоящая беда в том, что этим же информационным потоком заполнено сознание кремлевской верхушки, в том числе и главного обитателя Кремля. Путин и его ближайшее окружение давно говорят на этом языке, на котором Запад и его союзники, несомненно, враги, но при этом враги трусливые и бессильные. А значит, против них можно совершать любую провокацию, они все равно побоятся ответить.

Неадекватный язык порождает неадекватное сознание и неадекватное поведение. В такой ситуации угроза войны становится реальностью. Причем, эта реальность может стать последней, которую человечество сможет осознать, прежде чем прекратит свое существование.