SZG

Archive

December 28th, 2013

December 28th, 2013

04:09 am: ПРОДАВЦЫ СТРАХА
Саид Гафуров



Сразу после кенийской драмы с заложниками в супермаркете в сентябре нынешнего года, где террористы устроили настоящую бойню, один из российских телеканалов провел эксперимент – корреспонденты попытались пройти в несколько московских крупных торговых центров c большими сумками, в которых находились тяжелые металлические муляжи взрывных устройств и оружия. Выбранные для эксперимента центры были оборудованы необходимыми средствами предупреждения от террористических атак, включая дорогие электронные устройства – металлоискатели. Все без исключения попытки беспрепятственно пройти через них удались, никто из корреспондентов не был задержан.

БАЛАНС МЕЖДУ УДОБСТВАМИ И БЕЗОПАСНОСТЬЮ

Руководители спецслужб и охранных компаний тогда пытались говорить о больших расходах, неудобствах для покупателей и нежелании идти на поводу у террористов, которые только и добиваются, чтобы люди находились в постоянном страхе.

Но вскоре, 21 октября, произошел теракт в Волгограде – смертница взорвала себя в рейсовом автобусе. Так кто и когда пересмотрит сложившийся в нашей стране баланс между удобствами и безопасностью?

Прямые потери от терроризма, не говоря уже о человеческих потерях, являются только частью общего ущерба, который проявляется в том, что общество и государство оказываются неспособны исполнять одну из важнейших своих функций – обеспечение национальной безопасности. Ни одна из стран не может развиваться, если в ней не поставлены преграды насилию вообще и насилию, ориентированному на запугивание, в частности. Экономика действительно лежит в основе всей человеческой жизни, но есть и более важная вещь – безопасность.

Вспомним известный тезис, что политика – это искусство возможного. Политика (в том числе и в вопросах национальной безопасности) определяется не столько желаниями и стремлениями государственных деятелей, сколько внешними и внутренними обстоятельствами, в основе которых лежат глубинные экономические интересы правящих и некоторых других социальных групп, рвущихся к власти и большим деньгам. Основа любой политики – компромисс. Компромисс с оппонентами или обстоятельствами.

Но если это невозможно, тогда может начаться война. Терроризм в этом случае можно рассматривать как один из элементов военных действий.



ЧТО ТАКОЕ ТЕРРОРИЗМ?

Принятый весной 2006 года Федеральный закон «О противодействии терроризму» дает следующее определение: «Терроризм – идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий».

Терроризм не обязательно является индивидуальным, строго говоря, изначально слово применялось именно к государственному террору: «классическим» считается терроризм якобинцев во времена Великой французской революции. Можно считать, что для эпох революций и гражданских войн мировое обществознание определило терроризм как естественную, неизбывную форму социальных противостояний. Но только в периоды острых внутриобщественных конфликтов, когда степень ожесточенности борьбы тем сильнее, чем ожесточенней и опасней сопротивление проигравших, система репрессий сгущается в систему террора. Есть терроризм и межгосударственный.

Для победы над терроризмом нужно прежде всего понять реальное положение дел. Устрашение действительно представляет собой могущественное средство как в международной, так и во внутренней политике. Строго говоря, на устрашении основаны и война, и революция. «Победоносная война истребляет по общему правилу лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая их волю. Так же действует революция: она убивает единицы, устрашает тысячи», – писал в одной из своих работ Лев Троцкий.

Можно спорить о том, является ли терроризм частью войны или нет. Однако если вспомнить известную работу отца современной военной науки Карла фон Клаузевица «О войне», у этих двух явлений много общего. По его словам, «война – это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю…». Война выиграна, когда достигнуты поставленные цели и задачи, а ресурсы, затраченные на ее ведение, оказались меньше, чем блага, полученные в ходе войны. Клаузевиц так развивал свою мысль: «Первоначальные политические намерения подвергаются в течение войны значительным изменениям и в конце концов могут сделаться совершенно иными именно потому, что они определяются достигнутыми успехами и их вероятными последствиями».

Например, после гибели Усамы бен Ладена новый лидер «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири обратился с призывом к мусульманам наносить удары по наиболее чувствительным местам противника – по коммерческим интересам Запада и его союзников, в том числе по проамериканским арабским государствам и таким странам, как, например, Индия, развивавшая с Западом тесные, стратегические отношения. Тут важно помнить, что в настоящее время аз-Завахири находится, по всей видимости, в Афганистане или диких районах Пакистана и наиболее полно вовлечен в политическую (и экономическую!) жизнь именно этого региона. Представляется, что наблюдающийся в последние годы переход от стратегии союза кашмирских повстанцев с Пакистаном, вплоть до вхождения в его состав, – к борьбе за независимость Джамму и Кашмира как от Индии, так и от Пакистана, связан именно с влиянием аз-Завахири, так как Иран – злейший враг ваххабитов-террористов из «Аль-Каиды» установил отношения сотрудничества с Пакистаном.

В последнее время много внимания уделяется исламскому терроризму, но это в очень большой степени аберрация общественного сознания, вызванная тем, что политика мировых средств массовой информации определяется приоритетами американских СМИ, ориентированных на обеспечение внешнеполитических интересов Вашингтона. Достаточно напомнить, что называемые в США террористическими Народный фронт освобождения Палестины и Демократический фронт освобождения Палестины были основаны христианами Жоржем Хабашом и Найефом Хаватмой. А праворадикальный терроризм (французские монархисты и противники независимости Алжира, армянские националисты, боевики ирландского сопротивления, члены недавно разгромленной организации «Тигры освобождения Тамил Илама», а также многочисленные африканские террористические организации, японская Аум Синрикё, баскские сепаратисты и т. д.), равно как анархистские и леворадикальные боевые течения оставили в мировой истории гораздо больший след, чем боевики политического ислама. Сейчас крайне правые – от греческой «Золотой зари» до норвежца Брейвика – террористическими методами ведут самосуд и расправу над иммигрантами по всей Европе.

ОНИ ПОКУПАЮТ ТЕРРОР

Очень важным моментом является рациональность терроризма, которая не всегда очевидна. Террорист, как и военный противник у Клаузевица, стремится «при помощи физического насилия принудить другого выполнить его волю; его ближайшая цель – сокрушить противника и тем самым сделать его неспособным ко всякому дальнейшему сопротивлению».



Кроме того, терроризм – это ассиметричный ответ более слабого противника. Понятно, что война – дело очень дорогое, поэтому серьезные и ответственные политики обычно пытаются войн избегать, при этом некоторые государства и некоторые влиятельные политические группы, более слабые в военном отношении, могут стремиться покупать террор, прибегать к диверсиям. Именно их называют спонсорами терроризма.

Можно считать установленным фактом, что противников российских войск во время боевых операций на Северном Кавказе финансировали структуры, чьи интересы тесно связаны с интересами нефтедобывающих компаний некоторых стран Персидского залива. Когда в регионе нет промышленности и товарного сельского хозяйства, то единственным способом выжить становится либо государственная служба (а должностей, как и пряников, на всех не хватит), либо уход в натуральное хозяйство, либо эмиграция, либо криминал. Для чабана, например, получить 100 долларов за убитого офицера российских вооруженных сил или государственного чиновника означает накормить семью на месяц вперед. Понятно, что чеченцы и ингуши, карачаевцы и черкесы, кабардинцы и балкарцы, даргинцы и аварцы, адыги, кумыки, лезгины и другие народы, как и все люди, войну ненавидят. Простой кавказец не хочет убивать, но для собственного выживания и выживания своей семьи он может начать это делать, если ему заплатят деньги, и тогда его дети не будут ночами плакать от голода.

Этот бизнес на убийстве в качестве аргументов использует идеи борьбы за национальные интересы, национальную независимость либо за мусульманские ценности, как правило, мнимые, имеющие мало общего с настоящим исламом. Общественное (экономическое) бытие определяет общественное сознание (требование национального или религиозного освобождения), которое в свою очередь определяет сознание каждого конкретного боевика. Но это самоусиливающийся процесс. Тем, кто воюет, тоже хочется отхватить кусок общего пирога, и они не останутся добровольно среди тех, кому пряника не хватило.

Однако финансистам войны, готовым платить за кровь, террор нужен не всегда, а только тогда, когда для того есть внешние причины. Например, когда цены на нефть падают. Напряжение в нефтедобывающих странах и регионах вызывает рост биржевых цен на нефть, что объективно может вызвать сокращение добычи и ослабить конкурента.

Создается впечатление, что после второй чеченской войны российским спецслужбам удалось достигнуть договоренностей с «хозяевами жизни» ряда нефтедобывающих стран о том, что те «прижмут» деятельность таких вот военных финансистов. Однако быть «прижатыми» для арабских шейхов в рамках их социальных структур означает «откупиться». А откупаются они только тогда, когда цены на нефть высокие. Когда цены на нефть низкие, тогда и денег на «откупиться» меньше, и стимулы к расширению террора на территории конкурентов опять усиливаются.

Теперь, когда цены на нефть имеют тенденцию к снижению, возникают серьезные и обоснованные опасения нового витка террористической войны. Взрыв автобуса в Волгограде может оказаться только первым сигналом, разведкой боем.

ПРОДАВЦЫ СТРАХА

Вложенные финансистами войны деньги осваиваются лидерами и координаторами террористических группировок. Интересно отметить, что в условиях острой дифференциации доходов и благосостояния (как между первым и третьим мирами, так и внутри них самих) с одной стороны, а с другой – формирования глобального информационного пространства, где западный мир через телевидение, кино и интернет рекламирует чабанам, детям одиноких учительниц или библиотекарей образ жизни калифорнийских миллионеров, предложение террора заметно превышает спрос.

Кадров рекрутерам и вербовщикам боевиков хватает, другой вопрос, что кадры нужны специальные, обычный человек с улицы не подойдет. Рассказывают, правда, что в террористической атаке с захватом заложников на Дубровке среди боевиков были и совсем молоденькие чеченские девушки из театрального училища, и повидавшие военных ужасов и горя женщины постарше, и деревенские парни, даже не умевшие написать своего имени, привыкшие спать не раздеваясь (война!), и мальчишки-футболисты из Дагестана, которым не заплатили летом на стройке, и они поехали «срубить денег» в Москву. Их везли «захватывать Госдуму», и почти все террористы думали: наконец доберемся до этих чертовых депутатов, которые дают бомбить нас, а потом нас отпустят, как в Буденновске, потому что ну кто же будет штурмовать депутатов? А их, собрав в Москве, повезли к мирным людям...



Как и в любом конкурентном бизнесе, в терроре требуется отчетность перед инвесторами, учет и контроль. Для отчетности спонсорам хорошо подходят как красочные репортажи мировых СМИ с места совершения террористического акта, так и любые другие доказательства элементов паники в обществе. Можно заметить, что количество безличных терактов, при которых гибнут гражданские лица, стало превышать число операций боевиков, направленных на военные объекты или спецслужбы.

Иными словами, в целеполагании боевиков прямой урон противостоящим им правительствам и военным структурам уступает место опосредованному эффекту – деморализации противника путем деморализации общества. Помимо всего прочего, нанести удар по гражданскому населению, более уязвимому, чем охраняемые объекты, легче и менее затратно.

КАК БОРОТЬСЯ С ТЕРРОРОМ?

Если рассматривать терроризм как самостоятельное явление, то следует отметить, что он носит преимущественно социально-экономический характер, и стратегии борьбы с террором могут быть разные, включая как жесткое противостояние, так и считающиеся прогрессивными попытки решения экономических, социальных, религиозных, даже моральных проблем потенциальных и действующих боевиков.

Однако задача состоит не в окончательной ликвидации индивидуального террора (это практически невозможно), но в минимизации как количества терактов, так и ущерба от их последствий. Переговоры, уступки, дотации и субсидии, а также подъем благосостояния, создание уверенности в завтрашнем дне, снижение фрустрации мирного населения являются важными элементами антитеррористической борьбы, создающими условия для победы в ней. Однако все эти меры носят долгосрочный характер и тогда как теракты происходят, как говорится, здесь и сейчас.

Снижение вероятности террористических атак в краткосрочной перспективе может произойти в случае неотвратимости, а точнее говоря, повышения вероятности возмездия, утяжеления наказания для террористов, а также усложнения условий деятельности террористов путем повышения бдительности, принятия организационно-технических мер в сочетании с усилением агентурной и другой специальной работы.

Неприятным моментом, усложняющим борьбу с терроризмом, является то, что насилие, как отмечал Клаузевиц, «использует изобретения искусств и открытия наук». И действительно, в среде радикальных фундаменталистов в развивающихся странах доминируют люди с хорошим образованием. Например, Айман аз-Завахири окончил медицинский факультет Каирского университета по специальности «хирургия», а индуистские ультраправые националистические организации «Вишва Хинду Паришад» или «Раштрия Сваямсевак Сангх», члены которых убили Махатму Ганди, с 20-х годов ХХ века традиционно возглавляются бывшими инженерами или людьми, изучавшими естественные науки.



Последнее время на Западе слышатся голоса, призывающие к возврату неоколониализма, и это совсем не случайно. Например, британский историк Пол Джонсон утверждает, что «ответом на терроризм такого масштаба может быть колониализм». В этом же русле лежит и новая западная концепция о том, что природные ресурсы якобы представляют собой «достояние всего человечества». Борьба с терроризмом становится методом ограничения национального суверенитета стран третьего мира. То есть считающие себя ответственными белые люди (те самые, которые привели к власти Гитлера и Чемберлена, или их дети) хотят ограничить суверенитет азиатских, африканских и латиноамериканских государств, присвоив себе право распоряжаться их богатствами. Европейский союз в своих директивах, таких как «Стратегия по сырьевым материалам» или «Стратегия интегрированной промышленной политики», прямо предписывает своим государствам-членам обеспечивать интересы европейских компаний в Африке, не обращая внимания на то, желают ли их присутствия местные жители или не желают. Нам не нужно про это забывать. Россию эти люди тоже считают неспособной самостоятельно распорядиться своими ресурсами.

СОВРЕМЕННЫЕ ВОЙНЫ ВЫИГРЫВАЮТСЯ НА ТЕЛЕЭКРАНАХ

Террористы пытаются заставить противника выполнить их волю, поставив его в положение более сложное, чем жертву. Клаузевиц в этой связи отмечает, что «при этом, конечно, невыгоды этого положения должны, по крайней мере на первый взгляд, быть длительными, иначе противник будет выжидать благоприятного момента и упорствовать». Но здесь есть один важный нюанс, речь идет не об объективном положении дел у противника, а о его представлении о создавшейся обстановке. И именно из этого вытекает стремление террористов к рекламе их деятельности и саморекламе, особенно ярко проявляющейся у «Аль-Каиды».

До сих пор нерешенным остается вопрос, отражает ли освещение терактов в СМИ, а теперь и в интернете, востребованность этой информации в обществе или, наоборот, это целенаправленная информационная политика, отражая целеполагания той или иной группы людей, формирует общественное мнение. Похоже, что верно и то, и другое – журналистика и интернет одновременно служат барометром настроения общества и формируют его идеологию. И важно не забывать, что это формирование может идти и из-за рубежа.

Считается, что приоритетной задачей террористов в отношении гражданского населения является создание в обществе атмосферы паники, ужаса и беззащитности, атмосферы всеобщей деморализации, и в этой связи они крайне заинтересованы в освещении средствами массовой информации подробностей каждого акта террора. Для террористов это важно, потому что создает ощущение беззащитности общества перед страшным монстром насилия, ведет к аккумулирующемуся самозапугиванию (в конце концов, количество жертв автокатастроф много выше числа погибших в терактах). Поэтому им нужно увеличивать осведомленность граждан противостоящего государства, формируя и направляя деморализацию населения, вызывая ощущение победы духа смерти и распада над духом жизни.

Все это вызывает к жизни капитулянтские политические силы, настаивающие на общественном признании законных претензий террористов и удовлетворении этих претензий. Важно понимать, что политические претензии, например, у ирландских, палестинских или тамильских боевиков, действительно могут оказаться законными (для их решения и существует политический процесс), незаконными являются средства их удовлетворения – когда меньшинство не апеллирует к мнению общества, а запугивает его, достигая своих целей насилием.

Один из основных капитулянтских аргументов – якобы существующая практическая невозможность силового решения проблемы террора (хотя есть много случаев победы над террористами, среди последних можно назвать победу над тамильскими сепаратистами в Шри Ланке). Часто используется тезис о признании равноправия ценностей или даже правоты террористов, оправданности мотиваций их действий, признании лидеров террористов политическими деятелями вплоть до предоставления им дипломатического иммунитета – например, в Катаре чеченские сепаратисты считались гостями недавно свергнутого эмира.



Этнические чеченцы, ведущие борьбу против сепаратизма в Чеченской Республике, таковыми не признавались, их арестовывали и долгое время держали в тюрьмах без предъявления обвинений. Эти случаи получили известность после начала уголовного процесса над идеологом национального распада России Борисом Стомахиным, который подписывал открытые письма эмиру с требованием смертной казни для задержанных в Катаре российских граждан, в том числе и чеченской национальности.

Существует некая «психологическая» точка зрения, что к террору прибегают люди, отчаявшиеся привлечь внимание к своим проблемам иным способом. Они думают примерно так: пока я не взрывал автобусы, никто меня не слышал, но стоило взорвать, и мое мнение услышали миллионы телезрителей; не взорвать ли мне еще один? Помимо того, что это не может служить оправданием убийства людей, важно помнить, что свобода слова хоть и является неотъемлемым правом человека, реклама насильственных действий недопустима, так как она может повести к их эскалации.

ОРГАНИЗОВАННЫЙ ТЕРРОРИЗМ

Никто не застрахован от террористической атаки, когда выбор цели носит случайный характер. Известно, что после военного поражения чеченских сепаратистов, когда большинство населения Чечни приняло почетный мир и под руководством муфтия Ахмата-Хаджи Кадырова началось восстановление республики после войны, финансирование террористических атак взяли на себя некоторые организации стран Персидского залива, дело дошло даже до столкновений этнических чеченцев между собой на улицах Дохи, прежде чем эмиры поняли, что это финансирование нужно сокращать. Но сокращение не означает полного прекращения, дальновидный политик пытается прятать козыри в рукавах.

У терроризма как у средства запугивания есть одно важное исключение, когда его поддерживают ради сохранения и развития самих террористических организаций. В России это требует особого внимания, потому что угроза достаточно предметна. После беспорядков в московском Бирюлеве проблема трудовых мигрантов встала в полный рост, однако еще недостаточно осознается то, что незаконная трудовая миграция может быть одним из каналов проникновения в Россию терроризма.

Понятно, почему таджики или киргизы приезжают в Россию на заработки. Там была гражданская война, страны разорены, экономика разрушена. Но в Узбекистане общественная стабильность в целом сохраняется, а уровень жизни населения заметно выше, чем в соседних государствах. Нормальный узбек не поедет работать в Россию, если он то же самое получит у себя на родине, только без унижений, находясь в лучшем климате и в привычных условиях. Тем не менее узбеки приезжают к нам работать, и в большом количестве.

И при самом первом анализе, с учетом места происхождения большинства трудовых мигрантов, вскрывается очень важная вещь – приезжают те, кто принимал участие в подавленном мятеже в Ферганской долине, организованном запрещенной в России международной радикальной исламской политической организацией Хизб ут-Тахрир (со штаб-квартирой в Лондоне). Узбекские вооруженные силы и спецслужбы с мятежом расправились довольно жестко, и тогда высшие руководители – идеологи и командиры мятежа – иммигрировали на Британские острова, а рядовые бойцы (и что особенно неприятно – образованный и подготовленный средний командный состав) переехали к нам – жить и работать. Но изменились ли они, мы не знаем.

Непонятно до сих пор, кто должен контролировать этот миграционный процесс. В ФСБ считают, что это дело Федеральной миграционной службы, но там нет специалистов, которые смогут отличить мирного мигранта от члена вооруженной исламистской группировки. Более того, боевики меняют названия своих подразделений, например, формально перейдя из запрещенной Хизб ут-Тахрир в новую, созданную ими уже в России организацию под названием «Союз справедливых», которая под судебные запреты не попадает. Со сменой этикетки содержательно ничего не меняется. Люди, имеющие реальный боевой опыт мятежа, могут перейти в наступление, начать террористические действия в любой момент, когда получат приказ и финансирование.



Поправки в законодательстве о противодействии терроризму предусматривают уголовную ответственность не только за подготовку боевиков в лагерях, но и за прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности, в том числе приобретение знаний, практических умений и навыков в ходе занятий по психологической и физической подготовке, а также за создание и финансирование террористических организаций и сообществ. Кроме того, теперь закон предусматривает возмещение ущерба, причиненного террористами, в том числе за счет средств их близких и родственников. Это важно, потому что многие смертники, не видя никакого просвета в будущем, идут на самоубийственные теракты ради материального вознаграждения, чтобы обеспечить семью после своей гибели (деньги семьям «шахидов» реально перечисляются). Такая мера должна снизить количество потенциальных рекрутов. Помимо всего прочего создана база для уголовного преследования российских боевиков, участвующих на стороне мятежников в террористических действиях в Сирии.

Но проблема еще очень далека от решения. Президент Узбекистана Ислам Каримов, например, неоднократно подчеркивал, что нельзя допустить «ползучей эскалации радикального терроризма». А на недавнем саммите в Минске он заметил: «Многое, если не все, зависит от России!».

Дело в том, что стержневой элемент идеологии и пропаганды радикального политического ислама – это отказ от национальных различий. Людям говорят, что не важно, кто ты по гражданству, не важно, кто ты по языку, не важно, кто ты по происхождению и социальному статусу, все стирается, когда ты вступаешь в умму (сообщество верующих). Кстати, эта идея лежала в основе ислама со времен пророка Мухаммеда, но в практической жизни ее применение всегда встречалось с трудностями, и со временем традиционный ислам от нее отказался, сделав ставку на уважение национальных особенностей. Племена туарегов, захватившие малийский город Тимбукту ведь и на самом деле мало похожи на башкир из Уфы или рафинированных индийских исмаилитов. Но с другой стороны, для узбеков или таджиков не так важно, на какой стороне пограничной реки Пяндж ты родился, если ты говоришь на том же языке. Правда, есть у них очень мудрая пословица, которая может обозначить способ закрытия дороги ваххабизму: «Каждый сам себе муфтий».

УСЛОВИЕ ПОБЕДЫ

А можем ли мы, простые люди, что-нибудь сделать, чтобы противостоять терроризму? Да, можем. Методы противостояния боевикам, пытающихся насилием навязать свою волю большинству, делятся на активные и пассивные. Активные меры предпринимают специально подготовленные люди, работающие в соответствующих ведомствах. Но пассивные меры, которые входят в понятие гражданской обороны, доступны всем нам. При вторжении в Дагестан боевиков Шамиля Басаева один факт объявления о начале формирования народного ополчения для противостояния исламистам изменил его планы и остановил наступление.

Пассивные меры, которые входят в понятие гражданской обороны, доступны всем нам. Верно, что обычный человек скорее всего не сможет остановить или предотвратить тщательно подготовленный теракт. Но и подготовка, обеспечение теракта – дело очень дорогое, требующее большого количества сил и средств, тогда как ресурсы у спонсоров и лидеров терроризма хоть и велики, но все-таки ограничены. Организационный механизм терроризма очень сложен, он включает в себя разведку, планирование, логистику вербовку на регулярной основе, морально-политическую, специальную и военно-техническую подготовку, а также экипировку (плюс ее производство) и доставку боевиков. А меры пассивной безопасности значительно удорожают подготовку терактов, снижая как число попыток, так и их результативность.

Начинаются эти меры с внимательного отношения к забытым в публичных местах вещам, к подозрительным лицам. Все это снижает как число попыток актов террора, так и их результативность. Принято считать, что более 95% начавших подготовку террористов-смертников не доходят до поставленной цели.

«Хотим мы того или нет, – говорит генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, – но наше поколение войдет в историю как поколение, ставшее на защиту мира от терроризма». Он прав, и мы должны победить в этой войне. Мир, построенный на насилии, на запугивании, на ужасе, на терроре – это скверный мир.

http://www.vip-premier.ru/inside.php?action=statia&id=7381&pid=769

_______________

08:08 pm: Все. Завтра домой. Хорошая страна - Камбоджа, и народ тут симпатичный. Человечкам понравился. Приезжайте...

Powered by LJ.Rossia.org