| 4:18a |
Изрядная часть длинной (четной) дуги улицы Кораблестроителей - от Капитанской улицы и до набережной реки Смоленки - залита таким прекрасным гладким льдом, какого только изредка удается добиться на специальных катках, при помощи специальных машин и специального кипятка.
Только при большой удаче и стечении невиданных обстоятельств получается такая нежно-стеклянная поверхность, по которой скользишь сам собой, не прилагая для этого ни малейших усилий.
Это я не проезжую часть описываю, а тротуар, естественно. По которому (теоретически) должны ходить люди. Но людей там не было, по крайней мере в то темное время суток, когда мне приспичило там оказаться. Некоторое количество людей, правда, понуро двигалось в том же направлении, что и я, но по проезжей части - автомобили страшили их явно меньше, чем ледяная дорога, по которой невозможно идти, а что можно не идти, а кататься, они, верно, не сообразили.
А я сообразила - и, гордая собой, радостно заскользила домой небрежной елочкой. Не хвойным деревом, в смысле, а таким естественным конькобежным шагом.
Проехав таким образом примерно автобусную остановку, я затормозила и обернулась, потому что давно уже мне чудился за спиной какой-то непорядок, какая-то неправильность. И неправильность действительно была налицо: буквально в двух шагах позади меня тихонечко ехал, не сигналя и зачем-то капая на и так гладкий каток водой, задумчивый снегоочиститель.
Тут-то я и поняла, во-первых, происхождение этого немыслимого по качеству и протяжению катка, а во-вторых, откуда этой зимой в Питере возникло такое явление, как смерть под колесами снегоочистителя. |