| 10:12p |
Когда-то давно, без малого три десятка лет назад, я работала в теплоэнерговской котельной, в которой не на жизнь, а на смерть много лет воевали друг с другом две бабки. Которая из бабок была гнуснее и омерзительней, мне так и не удалось решить ни тогда, ни потом, хотя вопрос этот до сих пор кажется мне интересным. Но, похоже, ответа он все-таки не имеет, как и большинство интересных вопросов. Воевали друг с другом мерзкие бабки за власть над миром, больше делить им было нечего, а мир их был крошечный, он состоял из пространства котельной и людей, числом в десяток человек, которые имели отношение к этому пространству - и тем страшнее была их битва. Войны в маленьких мирах очень разрушительны. Ну просто очень.
Одна из воюющих сторон была борец за правду. Что может быть противнее правды в представлении недоброго и неумного человека, я не представляю себе - ну вот разве что сами борцы за эту самую правду. А вторая воюющая сторона ходила в крестике на шее и в платочке на голове и в краткие промежутки между активными боевыми действиями осеняла крестным знаменьем не только работающие котлы и газорегуляторную установку, но даже и унитаз, и раковину в туалете котельной.
Боеприпасов воюющие стороны не жалели, палили по площадям веером и жгли округу напалмом, лишь бы хоть краешком противницу задеть, и трупы мирных поселян и случайных прохожих сами собой укладывались вокруг поля этой битвы в штабеля. И как-то раз я не удержала себя в гордом молчании и спросила ту из них, которая с крестным знаменьем, как ей не ай-яй-яй вокруг себя столько вранья и подлости разводить, как ей потом, типа, прощенье за все учиненное вымаливать: ну, типа, над ней же высший суд какбэ висит. А бабуська посмотрела на меня торжествующе и сказала с этаким победным задором, залихватски так: "А мы что? Мы люди православные! Нас Бог любит - мы согрешим, Он нас простит!". И перекрестилась. Тоже этак победно. Победоносно даже, - не побоюсь этого слова. |