незначительное, ныне уже вымирающее племя, живущее в зап. Монголии, близ ос. Убса и состоящее в ведении дурбэтского вана. Их около 100 дымов; говорят они на тюрко-татарском языке и сохранили некоторые следы мусульманства. К. ведут кочевую жизнь: зиму они проводят в юртах в ущельях гор, лежащих к З от Киргиз-нора, по долинам pp. Шибэ и Бургасутай, летом перекочевывают в долину Тэллиин-гола, притока оз. Убса, где у них есть пашни. В виде подати К. обязаны доставлять дурбэтскому вану 400 кулей смолоченной пшеницы и в течение всего лета высылать на работу ко двору вана посменно 11 человек рабочих. Костюм К. в настоящую пору совершенно дурбэтский, только К. не носят косы и бреют головы; женщины отличаются от дурбэток убором волос и формой шапок. В убранстве юрт у К. нет никакой разницы от дурбэтов; утварь та же, только в ящике, стоящем против дверей, где у дурбэтов хранятся буддийские бурханы, у К. лежат арабские брошюрки религиозного содержания. Родной язык свой К. почти забыли и молодежь их говорит теперь уже на одном монгольском языке. К., вероятно, потомки тех землепашцев, о которых упоминается в наших сибирских административных актах прошлого столетия в разных местностях Чжунгарии и в том числе на р. Эмиль. Колонии таких землепашцев составлялись у чжунгаров из разных военнопленных, забиравшихся ими во время походов на вост. Туркестан. Арабская письменность, прежде существовавшая у К., в настоящую пору ими совершенно забыта; взамен ее К. усваивают теперь не практикуемый у дурбэтов калмыцкий алфавит Зая-пандиты, а настоящее монгольское письмо, которое они применяют даже к выражению своей тюркско-татарской речи.