Как я хочу писать про еблю, что меня останавливает и почему я буду это делать
Анонимус говорит, мол, не пиши про войну. "Пиши про мужские половые хуи. У тебя это хорошо получается". Что про войну мне не надо писать, это я и сама уже поняла. Но я думала, что и про хуи буду помалкивать до лучших времён. Но вот же есть запрос, совпадающий с моим желанием. Это меняет дело.
Мне всё ещё бывает немножечко неловко от того, что я так мало переживаю по поводу войны и всего этого. Неприлично чувствовать себя хорошо, когда происходит трагедия. То есть нет, никто не обязан горевать, но когда вокруг горюют, по крайней мере неприлично выступать с какими-то своими совершенно не идущими к этому глупостями. В мирное время, конечно, ебала я в рот приличия, но оно кончилось.
Когда умерла моя прабабушка, мне было лет девять, а может и больше. Мы с мамой приехали на похороны. Я поднимала кошку над покойницей, чтобы кошка могла хорошо рассмотреть, ей ведь наверняка интересно. Меня попросили так не делать. Потом я бегала по комнате вокруг гроба, размахивая воздушным шариком, и меня попросили так тоже не делать. Мне не не было жалко, по пути в автобусе я плакала весь час. Но находиться в доме с мертвецом оказалось настолько своеобразно, что интересность этого состояния спугнула все подобающие мысли и эмоции. Это были первые и последние похороны, на которых я была -- везёт мне пока что. С тех пор я довольно много узнала о том, что принято и что не принято, но подозреваю, когда/если я ещё окажусь на чужих похоронах, мне всё равно сложно будет вести себя так, чтобы никому не пришлось просить меня так себя не вести. Например, почти наверняка меня потянет громко всем рассказывать, каким мудаком был(а) покойный/ая (иногда делаю так при смертях небезразличных мне известных людей).
(Вот, кстати, может не совсем в тему, просто давно об этом думаю: мне кажется не только естественной, но и логичной такая реакция. Живых человеков надо обязательно хвалить за всё, за что только можно похвалить, во всеуслышанье, чтобы другие могли обратить внимание и присоединиться к похвальбам, чтобы человек знал, что он хорош. Это знание очень полезно для здоровья живого человека. Критиковать живого человека, конечно, тоже надо, чтобы он знал, куда улучшаться, но это нужно делать крайне деликатно и намного, намного в меньших количествах, чем хвалить. Когда же человек мёртв, хвалить его становится совершенно бесполезно, а вот критиковать можно сколько угодно, не будет же ему от этого плохо. И тут открываются потрясающие возможности для того, чтобы увидеть человека целиком и по-настоящему, и неуважением к покойному/ой будет как раз не воспользоваться такой возможностью. Каждый человек хороший и плохой, и если говорить о человеке только хорошее, то не скажешь правды. Живым правда далеко не всегда нужна, а вот покойники её вполне заслуживают. Вот он(а) лежит весь/ся завершённый/ая и беззаботный/ая, и вы собрались по этому поводу. Так почему бы не постараться всем вместе и хотя бы попытаться проявить высшее уважение: увидеть и любить человека таким, каким он был, целиком и полностью? Но нет, всё в мире должно происходить медленно и неправильно: мой самый любимый человек не желает моей живительной похвалы, а на его похоронах я постараюсь молчать, чтобы не расстроить более близких и нормальных. Впрочем, хуй там, буду говорить хорошее, но неприличное. Да кто меня туда пустит вообще? Не доживу. Бля! Очень хочу, чтобы на моих похоронах меня крыли хуями, в моё бренное тело вгрызались бы кошки и кто-нибудь бегал бы вокруг с шариками. Да, я многого хочу в последнее время. Но на самом деле совершенно насрать, пусть горюют или не горюют как хотят, я всё равно, скорее всего, ничего об этом не узнаю).
Так вот, в это непростое время мне хочется писать о глупостях, о своей глупой жизни и в том числе о ебле. Вообще я не так давно поняла, что мой любимый жанр -- порнографические мемуары про Ж. Я стесняюсь их писать и тем более публиковать, потому что ему это всё, наверное, неприятно. Хотя он мне разрешил писать всё что угодно, просил только по имени не называть. Я бы и так не стала, но это боль. Мне очень не нравится называть его любыми буквами и именами, кроме его собственного имени. Что это за имя! вы никогда такого не слышали, ни у кого такого нет. Это и не имя вовсе, а заклинание призыва в мир Идеального. Богохульно заменять это имя чем бы то ни было. Короче, я за последнее время написала с огоромнейшим удовольствием пару текстов о Ж (блять), и очень хочу всё-таки опубликовать хотя бы один, но вот как подумаю, сколько раз придётся заменить это имя на какую-то хуйню, так и не очень хочу уже.
Но в целом мне хотелось бы максимально делиться такими вещами, а ещё лучше обмениваться, и ещё чтобы про меня кто-нибудь публиковал мемуары, представляя меня в максимально нелепом свете. Да, я многого хочу в последнее время. Но меня удовлетворяет просто написать что-нибудь эдакое, не обязательно даже про Ж, и чтобы хоть кто-нибудь почитал. Вот Иван какой-то подвернулся, про него написала, и тоже мне это было весьма приятно и полезно. Но неловко. Все пишут сейчас почти исключительно о войне и России, и мои рассказы о ебле, надо думать, выглядят среди этого крайне неуместно. Правда, вряд ли бы моя писанина выглядела уместно среди чего угодно, я и всегда везде писала много того, что почему-то не принято, но в мирное время допустимо вести себя вызывающе, а оно кончилось.
Сейчас писала про неуместность, и внезапно меня осенило: может, мне стоит пойти на какой-нибудь тематический форум или типа того, где пишут про всякую еблю? Если я хочу быть уместной, но может даже почитать интересное что-то найдётся, хотя, кажется, в основном про еблю пишут с каких-то не тех сторон, которые занимают меня. Наивный психоанализ, вот что я хочу. Где дают такое, не знаете? Впрочем, ебала я в рот быть уместной в это время. Можно расширить аудиторию, но вообще мне и с вами тут неплохо.
Наверное, если хорошенько подумать, я и другие свои проявления неприличия могу рационализировать так же, как обсирание мертвеца. Вот вы, может, читаете, смотрите, слушаете -- всё война да репрессии. Ходите, думаете: война, репрессии. Чувствуете себя плоховато. А тут я вам -- бац! -- о своей глупой ебле. Омерзительно! Возмутительно! Но не так, как война и репрессии, а совершенно по-другому же! И вот вы чувствуете себя уже несколько иначе, не обязательно лучше, но почти наверняка бодрее, особенно если вам подсознательно или сознательно захотелось на меня наорать, а то и отпиздить меня. Может, людям как раз полезно вынырнуть на минутку из мира, переживающего длящуюся травму, в мир моих ебанутых откровений. Может, людям во время войны нужнее всего читать про любовь (а ведь моя ебля -- это всегда тем или иным образом любовь да тщетные потуги к ней).
Хотела написать про еблю, но сомневалась и начала с оправданий, и вот предисловие разрослось чрезвычайно и стало самодостаточным, а я перестала сомневаться. Ну и славно. Напишу про еблю отдельно несколько позже. Наверное.