| из LJR немножко |
[Aug. 21st, 2005|04:03 am] |
(читать целиком)
wind_de_nor пишет:
Когда-то я Хлебникова ставил выше всех в Серебряном веке. Почитывал стихи, расчеты законов времени, многого просто не понимал, но был во всем этом особый шарм, что ли.
almiki отвечает:
Появись сейчас Хлебников... Ну и что, подумаешь еще один Гельман икону топором рубит. А тогда - это был настоящий нерв эпохи.
Кстати, думаю, если бы тогдашним художникам и поэтам сказать: вот, смотрите, малевали свои квадраты, писали дырбулщер, вот и вышел теперь постмодерн, так что уже и сказать ничего невозможно, одни интерпретации кругом. А они бы пожали плечами и делали бы то же самое не раскаиваясь. Потому что причинно-следственная связь для того же Хлебникова то ли вовсе не существовала, то ли была на каком-то другом уровне, не нашем. А вот понимание настоящего момента, когда и что надо сказать так чтобы эхом отозвалось - это у всех тех людей было.
я отвечаю им обоим:
О Хлебникове хорошо, по-моему, написано в статье Маркова "О Хлебникове".
Хлебников от Крученыха очень отличается. Хлебников чуял задницей, как все нужно делать, и выводил из этого теории. Сколько бы он ни писал статьи о степенях тройки, все равно его главный козырь - интуитивная магия. Крученых несколько другой, в нем сквозит этакое "а может вот так еще сделать, круто будет". Крученых звуками виртуозно пользуется, а Хлебниковым самим пользуются эти звуки.
На комментарий - постмодерна не было бы наверное и без Пушкина. Это как пищеварительный цикл: на одном конце - хлеб(ников), на другом - говно. Глупо ругать за это хлеб.
Мне вот другое интересно: в 37 поубивали столько людей, которые, кажется, наконец-то сумели немножко научиться делать стихи, и вроде как самое оно сделать из них мучеников и тупо на них молиться. А культ почему-то возник посредственной Ахматовой, которая "моё-её" рифмовала не как единичный случай, а всё у нее так написано.
А большое, единственное направление работы с языком оказалось недоразработанным. Футуризм пискнул и упал замертво, а поэзия снова стала тем, чем была - скучной фигней, повторяющей саму себя. Не только сама мастерская сгорела, но и тот мешок с инструментами, который был пока в единственном экземпляре, оказалось некому подобрать. Он до сих пор лежит там в куче пепла, закопченные ржавые железяки.
А раз случился постмодерн и "нельзя ничего сказать, одни интерпретации", то поэзия должна стать работой магической - разработкой новых заклинаний и вспоминанием старых.
Эта магия, конечно, не нужна поклонникам Ахматовой и Асадова. У них там "про чувства". Нам на этих глупцов должно быть плевать. |
|
|
| звездарь |
[Aug. 21st, 2005|07:05 pm] |
бросаю невод в небосвод –
и на завод
как приду с работы –
собираю звезды |
|
|