| 2:52a |
Во время нашего последнего разговора Каролина сказала, что швейцарские йогурты всегда были для нее недостаточно кислыми.
...
Сегодня пошел в библиотеку. Потом в кондитерскую. Иду по улице, электронное табло показывает как тепло, +14, а я мерзну. Купил кусок яблочного пирога, кусок малинового пирога, пришел домой, поставил градусник, посмотрел на свою температуру и оказалось, что это не на улице холодно - просто у меня озноб.
...
Очень не люблю мозоли на руках [у меня, конечно, их нет.] Раньше думал, что это сексуально, если у мужчины мозоли на руках, а теперь думаю, что не очень, и дело совсем не в том, что мозолистые руки делают зацепки [или как там это называется] на колготках и благородном трикотаже, как-то неприятно, что ли.
...
И вот я снова болею, лежу в постели, смотрю "Отчаянных домохозяек" [я думал что буду смотреть их одинокими марбахскими вечерам, 23 вечера, но за сегодня просмотрел уже 17 серий] и удивляюсь, какая мощная все-таки вещь поп-культура. Дело не только в "Госпоже Бовари", которая там повсюду в качестве интертекста, вплоть до деревенского аптекаря, а в том, как она на тебя воздействует: ты знаешь, что это фикция, но кажется что все правда: одна из побочных сюжетных линий почти что про жизнь моих родителей. За день израсходовал пять пачек бумажных носовых платков: вытираю сентиментальные слезы. Любовь делает нас беззащитными, болезни делают нас чувствительными. |
| 3:09a |
Ах! сегодня я случайно увидел себя в зеркале, и понял, что я, конечно, постарел, выгляжу на свои 30 с лишним лет, не то что раньше. Дориан Грей существует только в книге. С другой стороны - я выгляжу не как тридцатилетний мужчина, а как симпатичный тридцатилетний мужчина [если не сутулюсь], это хорошо. [По крайней мере мне так хочется думать.] |