Friday, March 27th, 2009

Time	Event
4:52a	Виктор опубликовал совершенно гениальную статью. Я ее не заметил при публикации, так что выкладываю с почти месячным опозданием, но она того стоит 2009-03-05 Виктор Шацких Наверх вы, товарищи «Отнять и поделить» как спасительная национальная идея Когда в октябре 2003 года арестовали Ходорковского, мы как раз поехали с женой на Автозаводскую покупать зимние ботинки. Была суббота или воскресенье. Ботинки понадобились жене, она за ними и отправилась, как доехали, а я остался в машине слушать радио, и тут передали новость о захвате Михаила Борисовича. Начали мы с коллегами перезваниваться, обмениваться впечатлениями. И я навсегда запомнил, как один из позвонивших, в ответ на мои слова о том, что — ну да, посадка на сто процентов политическая, но этот парень и сам поступал не по закону, а по понятиям, и сам эти понятия нарушал; он не просто крал большие деньги, как другие олигархи, но скупал Госдуму оптом, и, кажется, всерьёз намеревался, став президентом, слить американцам российское ядерное оружие — на эти мои слова коллега ответил, что, во-первых, про американцев это полный бред. В худших традициях газеты «Завтра». А во-вторых, сказал он сгоряча (в тот день многие горячились), если и не бред, — ну и что?! Когда-то нужно выбить из России эту дурь, эту хамскую манеру вечно куда-то ломиться и грозиться ракетами, вместо того, чтобы решать свои внутренние проблемы. Если этого не прекратить, тут просто настанет трындец. Полный и окончательный. - С Ходорковским у нас могла бы получиться вменяемая европейская страна, — кричал в трубку мой бывший сослуживец, — в которой начальники так не воруют, в которой полиция это полиция, а не бандитская шайка, суды это суды, и дороги — это дороги! В это время вернулась моя жена без ботинок. В том смысле, что старые никуда не делись, но выбрать новые не удалось, хотя обошла она все ряды, и поэтому настроение у жены было сдержанно-скептическое. Я закончил разговор по телефону и поделился с женой новостью про Ходорковского. Она рассудительно ответила, что лучше уж эти, чем те, и что, наверное, имеет смысл ещё съездить на Савёловскую. В 2003 году там был неплохой, хотя и недешёвый вещевой рынок. И вот на дворе март 2009 года. Много воды утекло. Мы с женой успели родить себе сына. Ходорковский сидит, он оказался крепким орешком. Российское начальство все эти годы продолжало безудержно воровать, милиция и суды становились всё отвратительней, как и дороги, хотя в улучшение начальства, дорог и милиции засаживались огромные деньги. Поперёк России так и лежит на боку сельское хозяйство, не решён хотя бы на четвертушку «квартирный вопрос», и вообще ничего толком не сделано за отпущенный стране благополучный срок. Теперь вот пришёл мировой кризис. «Вменяемые страны» температурят, а в России, похоже, на самом деле настаёт трындец. Окончательный он или нет? Может и не окончательный. Нельзя же отвергать с порога тот вариант, что каким-то чудом, по воздуху, нам удастся перелететь пучину. После того, как к осени текущего года (это средне-оптимистический прогноз) у правительства кончится валютная заначка, а конца-края мировому шторму ещё не будет видно. И не выйдут на российские улицы оголодавшие толпы в сотни тысяч человек. Или выйдут, но убоятся ОМОНа (наверное, как раз такой поворот событий имел в виду нацлидер, говоря, что мы непременно «удержим ситуацию»). Не зашатается в отсутствие денег «вертикаль», и страна не развалится по тем трещинам, какие давно обозначились: Кавказ, Дальний Восток, Татарстан, потом Урал. Простите, если кого-то забыл. И никогда не замаршируют по среднерусской равнине, спасая мировое сообщество от последствий обрушения ядерного колосса, солдатики ООН и тем более солдатики НАТО, попутно «задирая юбки симпатичным русским девкам и разбрасывая из карманов марихуану и зерна демократии», — как сформулировал перспективу один наш отставной подполковник, живущий в Вене. Бородатые воины Аллаха не дождутся своего часа и не приедут получить должок в российские города, откуда к тому времени сдрызнет начальство. Вообще, ни одна из страшилок не сбудется. Может такое произойти? Может! Если русская щука не сдохла, то всё обойдётся. Как уже не раз обходилось. И опять наша спасительница будет сверкать глазом в полынье, а печка по щучьему велению, Емелиному хотению (верное распределение полномочий между федеральным центром и регионами) начнёт рассекать по белому снегу. На зависть иноземцам. Временами слегка на них наезжая, дабы не забывались или просто для куражу. И работать мы продолжим только в охотку, а горшочек снова будет варить халявную кашу. Ну да, он немецкий, я помню. Однако немцам в качестве нацидеи не подошёл, остался у них в детском фольклоре. А наша печка летала наяву в последние восемь лет чисто порше кайен, и горшок варил как ненормальный. Почему не вернуться этим временам? апример, вместо подешевевшей нефти мы станем продавать за границу чистую воду и снова заживём. Борис Грызлов уже рассказал недавно, что «не только нефть, лес, но и вода — достояние России. В мире растет спрос на пресную воду, и мы должны формировать предложение». Вдруг на самом деле срастётся? Опять повалят в страну миллиарды. В дома россиян вернётся уютная дремота, под телерассказы о величии наших предков и нас самих. Весь мир, потея и тупя глазки, выстроится в очередь с кружками и бидонами. А мы, наливая туда из мерного ковшика и принимая хрустящие бумажки, будем спрашивать, задумчиво и не зло: ну что, ребята? Помогли вам высокие технологии и протестантские трудовые доблести? Небось, плохо без водички-то? И они, глаз не подымая, согласно кивают: верно, верно, кормилец. Плохо нам без воды. А потом, как влага в Байкале иссякнет, мы ещё чего-нибудь продадим. Эх! Так бы и ехать, песни петь — да каша заканчивается и со щукой непонятно. До той поры, пока Государственная Дума наладит продажу иностранцам альтернативной жидкости, многие россияне просто не доживут. Помрут от голода. И не факт, что здешняя вода вообще кому-то понадобится. Есть же ещё Антарктида. Не закладывая в прогнозы чудес, придётся признать, что перспективы у страны в этот раз очень неважные. Скорее всего, мы доигрались. Слишком многое неудачно совпало с этим мировым кризисом. Никогда раньше в истории России правительство и купечество так много и слаженно не казнокрадствовали. А подавляющая часть населения (пусть даже в силу меньшей, чем теперь, осведомлённости) никогда раньше не относилась к этому столь хладнокровно. В последнее время, нагоняя вместе с другими экономическими публицистами тоску на удалых российских читателей своими разысканиями на тему проваливающихся нацпроектов и госпрограмм, автор неоднократно сталкивался с виртуальным вопросом из зала: ну пилят люди бабки. Раз есть возможности. Тебе что, завидно? А премьер у нас так тщательно подбирал под себя президента, что теперь страну возглавляет хороший человек, который ничего не может. Чтобы подвинуть ту же коррупцию или обеспечить выполнение самой завалящей госпрограммы, в России и в спокойное-то время требовался начальник сильно побрутальней Дмитрия Анатольевича. В штормовую же погоду эти нахмуренные бровки не просто вызывают досаду, но всё отчетливей обозначают коллапс управления и грядущую катастрофу. Наконец, роковую роль может сыграть то обстоятельство, что Москва не Россия. Даже когда у миллионов нестоличных граждан из еды останется только проросшая картошка, сигналы об этом ещё какое-то время не будут восприниматься внутри МКАД, где худо-бедно происходит осмысление проблем, их вербализация, а затем вырабатывается реакция. Вырабатывающие реакцию замеряют градус проблемы по собственному самочувствию. По чьему же ещё замерять? При таком устройстве нервной системы (правы ведь патриоты: страна это не территория с населением, а живой организм), — когда у российской головы всё отдельно, — челябинская, казанская, рязанская улица, оголодав и не дождавшись реакций от центра, начнёт биться в конвульсиях, сшибая, как хвост дракона с отъехавшей крышей, мосты и башни. Тут благонамеренный читатель скажет: одну минуту. Это ещё вопрос, где раньше начнут сшибать мосты. За границей тоже серьёзнейшие экономические проблемы. Там у них останавливается производство, идут массовые увольнения. Мы это видим в программе «Вести». Однако в чудесной программе не разъясняют, что между «там» и «тут» есть некоторые отличия. Примерно как между ОРЗ и циррозом печени в последней стадии. Надо, например, отдавать себе отчёт, что США, Канада, страны ЕС встретили кризис без запущенных проблем инфраструктуры, с качественным, а не рассыпающимся жильём и с высокоразвитым, а не доведённым до ручки аграрным сектором. У нас же эти заросшие лесом миллионы гектаров пашни, прогнившие коммунальные трубы и ветхие «хрущовки», построенные в 50-е годы прошлого века и рассчитанные на три-четыре десятилетия, «выстрелят» в ближайшее время так, что мало никому не покажется. Да уже выстреливают: вон даже программа «Вести» рассказала, как полыхнул и сгорел старый многоквартирный барак в Астраханской области. Погибли 16 человек. Рядом стоят ещё три десятка деревянных бараков, из них давно полагалось переселить жильцов, сотни семей, но куда их девать? Некуда. И так по всей стране. Это и есть, если кто ещё не понял, зримое воплощение нацпроекта «Доступное и комфортное жильё». Что касается собственно антикризисных мер: один тот факт, что в менее беззаботных государствах уровень коррупции раз в десять ниже, чем в России (этого никто из отечественных начальников не оспаривает), вносит коренные отличия в стратегию и тактику преодоления кризиса. Выделенные на борьбу с ним деньги там доходят по назначению в течение недели, а у нас застревают на месяцы в банках. Или вообще выводятся за границу. Что делает многие отечественные меры «по оказанию помощи реальному сектору» не просто бессмысленными, а вредительскими. Вменяемые правительства держат в узде монополистов, поэтому инфляция в Евросоюзе и в США по итогам текущего года ожидается в районе нуля (если не верите мне, спросите у Кудрина), а не в районе 15-20 процентов, как у нас. Цены на еду, на одежду, на коммунальные услуги по отношению к зарплатам, пенсиям и пособиям в этих странах — в три, в пять, а то и в семь раз ниже, чем в России. Самый обездоленный кризисом американец всегда сыт, обут и одет. В Германии семья из 4-х человек, живущая в квартире площадью менее 85 кв. метров (это немецкий минимум), даже потеряв работу и отполучав в течение года пособие по безработице, имеет после этого постоянную ежемесячную помощь от государства в размере 1700 евро. Из которых около 500 евро составляет компенсация коммунальных расходов, примерно 900 — собственно пособие и 300 евро — дополнительные выплаты на двух несовершеннолетних детей. Это самый нижний уровень, дно немецкой бедности. На таком «дне» можно спокойно попивать пиво и дожидаться окончания шторма. В энергетической сверхдержаве России при одинаковых с Германией ценах на продукты, средняя семья, потеряв работу и собрав все нужные бумажки, какое-то время будет получать на двоих супругов пособие в 8,8 тысячи рублей (это 195 евро по сегодняшнему курсу), а дальше она будет получать шиш с маслом. И когда детям в этой семье нечего станет есть, у их родителей, думаю, всё-таки проснётся интерес к общественно-политической проблематике. Например, они захотят разобраться, действительно ли национальный лидер сбондил у вверенного ему населения 40 миллиардов долларов (на которые можно кормить всех детей страны в течение года), или же это клевета ядовитая. История про загадочную компанию «Гунвор» вымахнет из интернет-дискуссий на широкие площади и взовьётся над ними выше и страшней астраханского пожара. Если щука и в этот раз не приплывёт, нам придётся быть готовыми ко многому. Например, к тому, что сытый, хорошо экипированный и обученный ОМОН с ситуацией на площадях не справится. Где-нибудь в Екатеринбурге толпа один раз подомнёт отряд «космонавтов», отрывая им руки и ноги, а в других городах, узнав об этих неприятностях, служивые на толпу не попрут. Откажутся выполнять приказ или попросту разбегутся. Потому что умирать лютой смертью за зарплату и премию, защищая кремлёвских уродов, стрёмно, а насчёт «выполняя долг»… Перед кем долг? Перед Газпромом? После этого, если опять не случится чудес, по стране может покатиться бессмысленный и безголовый бунт. Эпизодами в нём станут, как уже предсказали специалисты по социальным проблемам, десятки и сотни локальных погромов, захватов мэрий и областных администраций. Наверное, в каждом районе будут возникать местные Махно и атаманы Ангелы. После чего на Западе естественным образом появится мысль о необходимости спасения этой несчастной страны под эгидой ООН. Разваливающуюся на части Россию с дичающим населением, беспомощной центральной властью, с ядерным оружием и конфликтами между отделившимися регионами, захотят взять под контроль те страны, у которых всё неплохо с дорогами и сельским хозяйством. Их устремления поддержат все члены международного сообщества кроме Венесуэлы. В самой России найдётся немало людей, которые с пониманием и даже облегчением воспримут такой вектор развития. Потому что — сколько можно? Порядка ж нет, как нет. А земля велика и обильна, приходите, вам понравится. Думаю, что процентов 20-30 россиян, если проводить не только репрезентативный, но и надёжно безопасный для ответчиков опрос, признают допустимой подобную… как бы это… Временную опеку. Очень важно, конечно, как «опека» будет преподноситься. В какой стилистике. Можно ведь сказать: «рыжая девка дрожит», а можно — «златокудрая дева трепещет». Но проблем со стилистами не предвидится: российские бойцы идеологического фронта так натренированы жизнью, что готовы при перемене векторов обслужить хоть Бату-хана. Выдерживая на лице все необходимые оттенки «для своих». Альтернативой такому развитию событий может стать осмысленный бунт. Он возможен в случае, если Россия пока ещё действительно живой организм. Тогда в стране способна налиться грозной силою великая русская антикризисная идея — насчёт Перераспределения Национальных Богатств. Вообще говоря, если бы российские миллиардеры оказались хоть сколько-нибудь благодарными людьми, они давно бы поставили в центре Москвы конный монумент «Три богатыря», сваяв Михаила Булгакова, Владимира Бортко и актёра Толоконникова в самом героическом виде. Давно заслужили. Их Полиграф Полиграфыч в поте лица, like a dog, работал на молодой отечественный капитализм. Во все девяностые годы, да и в «нулевые», чуть где заходил учёный разговор — допустим, академик Дмитрий Семёнович Львов начинал разъяснять общественности, что уровень российских зарплат по отношению к уровню прибылей российских буржуев занижен минимум в два-три раза, и что такого свирепого капитализма в цивилизованном мире нет уже лет сто пятьдесят — как сразу общественность хором вспоминала Полиграфыча: — Вы что же, предлагаете всё отнять и поделить? Шариков закрепился в мозгу у той части населения, которая зачем-то читает книжки, даже глубже «осетрины второй свежести». Он у них в том отсеке, где великий русский поэт — Пушкин и домашняя птица — курица. На самом деле идея социальной справедливости гуманная и светлая. Она почти так же хороша, как оппонирующая ей либеральная идея, согласно которой каждый человек должен много и честно трудиться, не ныть и рассчитывать в первую очередь на себя, а не на государство. Вообще, на свете много расчудесных идей. Вся проблема в том, что у нас они воплощаются с чрезмерным энтузиазмом и с амплитудой во всю ширь мирозданья. Автор уже не так, чтобы слишком молод, поэтому хорошо помнит, насколько к середине 1980-х достал всю страну «реальный социализм» с его «равенством в нищете». Эти пустые полки магазинов и эти шамкающие по бумажке кремлёвские старцы. Мы страстно хотели перемен! Чтоб были не только государственные, но и независимые газеты, частные кафе и крестьянские фермы. Примерно как сейчас в Белоруссии. Однако никто же не думал, что страну откачнёт в такие дали. Что маятник истории унесёт бывшее государство рабочих и крестьян далеко в противоположную сторону, в дикий первобытный капитализм. Который за последующие годы так и не стал в России хотя бы немного домашним. Была надежда, что к концу второго десятилетия насытится зверь, помягчает, но он всё жрал в три горла и наливался салом, а с приходом мирового кризиса оборзел окончательно. Во всём мире цены от кризиса стали падать, а у нас — ещё быстрее расти. На фоне безработицы, тотального обнищания масс и растущей вследствие этого обнищания политической грамотности населения. Если начальство с купечеством так и не одумаются (сохраняется малюсенький шанс), или кризис в ближайшее время сам собою не рассосётся, то ситуация дойдёт до крайней точки, а потом русский маятник, больше похожий на гирю, понесёт обратно в социализм. Просто по законам физики. Найдутся новые вожди, вспомнятся боевые пролетарские марши. В третий вариант, вегетарианский — в созыв Учредительного собрания через свободные выборы и последующее формирование многопартийного парламента, который постепенно, тормозя и спотыкаясь, выведёт страну к нормальному развитию — совсем не верится. То есть вариант-то хороший, но для нас гораздо более фантастический, чем прибытие Счастливой Щуки в район Большого Каменного моста. Для сколько-нибудь успешной реализации парламентского плана требуется наличие в стране взрослого трезвого населения, а у нас население молодецки-удалое, хотя, к счастью, не повсеместно. Тут ничего не поделаешь. Но, может, всё же обойдётся без революций и восстаний? В 90-е ведь обошлось. Однако давайте вспомним: тогда повсюду наблюдался предпринимательский азарт. Да, многие люди постарше с самого начала проклинали спекулянтов и жуликов, но народ помоложе рвался попробовать себя в новой жизни. На каждом шагу создавались компании, фирмы и фирмочки, «челноки» мотались за товаром, отстёгивали рэкетирам, но на хлеб с маслом и даже с икрой оставалось. Одни рыночные энтузиасты в последующие годы «обломались», но многие другие «зацепились» и «поднялись». Сейчас никакого азарта нет. Есть тотальное разочарование и злость. Эксперты едины во мнении, что по части перспектив малого бизнеса (теоретически он мог бы абсорбирвать большое количество безработных) сегодняшняя картина разительно отличается от 90-х в худшую сторону. Потеряв работу на заводе или в рекламном агентстве, в малый бизнес не воткнёшься: там всё давно поделено, контролируется чиновниками и «входной взнос» такой, что мама не горюй. При этом надо отдавать себе отчёт, что, если страну действительно понесёт влево — то, как водится в России, маятник пролетит не только точку равновесия, но и зону вменяемости, уйдёт далеко на другую половину, туда, где опять «реальный социализм» и очереди за синими непотрошеными курами. Если смотреть на всё это отстранённо, с точки зрения широкой исторической перспективы (попробуйте, кстати: может у вас получится), то есть надежда, что всё же амплитуда в этот раз будет не та, что в 1917-м, социализм окажется с более или менее человеческим лицом, а капитализм в следующий раз вылупится не таким свирепым. Европу вот так же мотало сто пятьдесят-двести лет назад, с медленно затухающей амплитудой. Если же ситуация дойдёт до края, до голодных детей, и после этого русский маятник никуда не понесёт, значит это уже не страна, а территория. Можно будет выключать свет и с выключенным светом дожидаться кого угодно: американцев, китайцев, талибов, своих отечественных абреков. Мисюсь, где ты? Комментарии (67) (9 Comments | Comment on this)
2:06p	Соборное по пятницам, № 62 2009-03-27 Виктор Милитарев, православный ревнитель И новый Синод впереди Всех проблем он не решит, но всё же... По вполне достоверным, хотя и официально не подтвержденным слухам из хорошо информированных источников, первое после избрания Патриарха Кирилла заседание Священного Синода Русской Православной Церкви состоится 31 марта. Как сформулировало одно, естественно, пожелавшее остаться неизвестным, влиятельное лицо из окружения Патриарха, «всех проблем он, конечно, не решит, но все же …». Лично я не собираюсь гадать о повестке дня Синода, пока она не будет объявлена официально. Однако считаю разумным предположение о том, что на Синоде будут обсуждаться не только принципиальные, но и кадровые вопросы. Не собираюсь я, впрочем, гадать и о возможных назначениях и отставках. Как я уже писал в колонке «Русская Церковь при Патриархе Кирилле», особо сенсационных отставок ожидать, видимо, не стоит. Стиль управления нашего Патриарха, как я полагаю, подразумевает минимум отставок и максимальное использование наличного кадрового потенциала. Полагаю также, что Святейший по мере возможностей постарается загасить и примирить существующие в церковном руководстве и в церковном обществе конфликты, прибегая к мерам кадрового воздействия только в тех случаях, когда конфликты погасить не удастся. Как я писал,- «Я уверен, что никаких репрессий и отправлений «за Можай» архиереев и статусных священников, близких к почившему Патриарху Алексию, как это у нас, к сожалению, происходило ранее чуть ли ни при каждой новой интронизации, не воспоследует. Как говорится, не дождетесь. Святейший, как я уже говорил, совсем не мстителен, и предпочитает оценивать сотрудников и подчиненных по их профессиональным достоинствам, а не по личному отношению к себе. Хотя, в том, что я говорил, возможно и одно важное исключение. Это – высокопреосвященнейший Климент (Капалин) митрополит Калужский и Боровский. И дело здесь вовсе не в том, что владыка Климент всерьез соперничал с владыкой Кириллом в борьбе за Патриаршье звание. Святейший не мстителен. Дело здесь даже и не в том, что нельзя доверить управление такой «серьезной конторой» как Управление делами Патриарха человеку, которому не вполне доверяешь. Этот вопрос, как я уже говорил выше, вполне решаем. Дело здесь в том, что во время своей «предвыборной кампании» владыка Климент допустил ошибки. И я не уверен, что эти ошибки могут остаться без достойной оценки. Во-первых, ход этой «предвыборной кампании» может создать впечатление, что ее основным пропагандистским органом довольно неожиданно оказался известный своей ярко выраженной антипатией к «погрязшей в экуменизме и сергианстве Московской Патриархии» Портал-Кредо.ру. Возникает даже впечатление, что Кредо работало даже не в режиме «гонораров», а в режиме попила бюджета. И это – серьезно. Это вам не проплатить опричную пьянку в ресторане «Опричник». Во-вторых, ход этой «предвыборной кампании» создает впечатление, что скандально известный «проект Диомид» оказался политтехнологическим спойлером «проекта Климент». А «Диомидовский штаб» оказался филиалом «Климентовского штаба», управляемым по Берсеньевскому каналу. Впрочем, я глубоко сомневаюсь в том, чтобы владыка Климент был «разжалован с позором» и «сослан, куда Макар телят не гонял». Вряд ли специально для наказания опального митрополита из состава Северо-Американских приходов РПЦ будет выделено Аляскинская епархия с тем, чтобы ее возглавил маститый специалист по истории православной миссии на Аляске. Я уж и не говорю о вдовствующей Чукотской кафедре. Скорее всего, владыку Климента отправят на повышение. Давно ходят слухи о том, что планируется объединение Западно- и Центрально-Европейских епархий РПЦ МП с созданием Патриаршего Экзархата.» При этом стоит отметить, что, судя по ряду косвенных признаков, митрополит Климент не смирился со своим поражением на Поместном Соборе и видит себя, как минимум, «вторым лицом» в Русской Православной Церкви с очевидными перспективами «преемничества». Это видно, в частности, и по поведению целого ряда так называемых «православных журналистов», многие годы ориентирующихся на влиятельного митрополита и активно поддерживающих его в ходе «предсоборной кампании». В их поведении почти не заметно «страха и трепета» (или же они его тщательно скрывают), но довольно заметны возбуждение и агрессия. Сходным образом ведут себя и подчиненные Управляющему делами, служащие Патриархии. Доходило до того, что на недавно прошедших Рождественских чтениях практически открыто проводилась политика не допущения на мероприятие лиц, замеченных «в излишней лояльности Святейшему». Причем, по некоторым данным, эти патриархийные чиновники действовали не самостоятельно, а «исполняли указания сверху». Все вышесказанное, на мой взгляд, подтверждается и недавним интервью, которое владыка Климент дал обозревателю по вопросам религии газеты «Известия» Борису Клину. В этом интервью Управляющий делами Московской Патриархии развивал две темы. Тему возвращения нашей Церкви храмов и иного «имущества религиозного назначения» и тему желательности создания федерального церковного телеканала. Сами по себе темы в интервью Владыки поставлены, на мой взгляд, абсолютно правильно, и столь же абсолютно правильно раскрыты. Действительно, давно пора вернуть Церкви сотни и тысячи зданий храмов, до сих пор по непонятно каким причинам использующихся не по назначению. Здесь я с Владыкой абсолютно и во всем согласен. И я очень надеюсь, что слова митрополита Климента не останутся на уровне деклараций, и что он поможет нашей общине в восстановлении многострадального храма Преображения Господня во дворе дома 36 по улице Новаторов. Также невозможно сомневаться и в необходимости и желательности запуска федерального православного телеканала. Сомнения мои относятся совсем не к содержанию интервью Митрополита. Сомнения мои носят, скорее, организационно-процедурный характер. Я рад был бы ошибиться, но почему-то меня не оставляет чувство того, что в этом интервью, поднимающем темы уже многократно обсуждавшиеся Святейшим Патриархом, Владыка Климент действует самостоятельно. То есть, без согласования с начальством. Я, конечно, как я уже говорил, могу по этому вопросу ошибаться, и рад был бы ошибиться. Да и с другой стороны, должность Управляющего делами Московской Патриархии, в конце концов, достаточно высокая, чтобы позволить себе некоторую самостоятельность в рамках общей стратегической линии. Но меня не оставляет впечатление, что интервью является, в определенном смысле, «предсинодной декларацией» Митрополита Климента. И что этим интервью он как бы готовит себя к позиции будущего «министра информации» Русской Православной Церкви. Собственно такая стратегия вполне прогнозируема по предшествующей деятельности Владыки Климента. В свое время он добился роли «куратора внедрения ОПК в школу». И если должность Управляющего делами Московской Патриархии была для Митрополита Климента залогом влияния и статуса, то должность Председателя Комиссии Русской Православной Церкви и Министерства образования РФ, насколько я понимаю, связывалась с возможностями информационного и карьерного роста. Однако, несмотря на весьма компетентную и эффективную работу другого члена Комиссии от РПЦ, протоиерея Бориса Даниленко (о которой я уже писал в колонке "Образование и будущее Церкви"), успехи «куратора» Комиссии от РПЦ были не столь велики, как бы хотелось. Многие наблюдатели отмечали, что Владыке Клименту не хватало временами необходимой твердости во взаимодействии с Министерством образования и Российской Академией образования, что во многом замедлило продвижение ОПК. Полагаю, что высказанная здесь мною точка зрения подтверждается некоторыми недавними событиями. Я уже писал, что, на мой взгляд, Святейший Патриарх Кирилл иногда предпочитает не высказывать вслух свою позицию жестко и категорично, а манифестирует ее соответствующими случаю знаками, жестами и «мессиджами». Мне кажется, что мы недавно могли наблюдать такой мессидж Святейшего, когда он, довольно неожиданно для многих наблюдателей, выкроил в своем чрезвычайно напряженном бюджете времени несколько часов, и посетил Синодальную библиотеку Московского Патриархата. Патриарх Кирилл лично освятил мемориальную доску памяти почившего Святейшего Патриарха Алексия II. Выступив после торжественного концерта в честь мероприятия, Патриарх сказал много довольно неожиданного. Он рассказал, что стоял у истоков образования Синодальной библиотеки. И высказал пожелания, чтобы библиотека стала в обозримом будущем «центром диалога между Церковью и сферами науки, культуры и образования». Мне кажется, что это заявление Святейшего Патриарха Кирилла, высказанное в присутствии Митрополита Климента, является типичным патриаршьим «мессиджем», в котором он дает понять, что оценил по достоинству заслуги директора Синодальной Библиотеки о.Бориса Даниленко не только в руководстве библиотекой, но и в продвижении ОПК в школе, и что в дальнейшем Патриарх Кирилл берет тему ОПК под свое личное руководство. Это, как мне кажется, подтверждается также и тем, что Патриарх публично заявил о том, что собирается регулярно посещать библиотеку с рабочими визитами, и тем, что в ходе посещения Синодальной библиотеки Святейший Патриарх Кирилл удостоил о.Бориса беседы не при свидетелях. Полагаю, что все это побудило Митрополита Климента искать новую сферу приложения своих сил. Зная о широко известных и не очень скрываемых Владыкой Климентом патриаршьих амбициях, могу предположить, что логика выбора такой сферы приложения сил объясняется достаточно естественно. «Митрополит Кирилл много и успешно взаимодействовал со СМИ, часто выступал по телевидению, даже вел свою передачу, и стал в результате Патриархом. Следовательно, такой способ действий весьма эффективен». Впрочем, это, разумеется, только мои гипотезы и домыслы, на которые я, как политолог, имею известное право. Особенно меня заинтересовало в интервью Владыки Митрополита утверждение о том, что “У нас есть воцерковленные люди, которые имеют профессиональный опыт работы в светских СМИ, в т. ч. опыт работы на телевидении, понимают специфику телевизионного формата” И это действительно так. Не являются столь уж большим секретом давние связи Владыки Климента с группой весьма профессиональных журналистов и медиа-менеджеров с Первого канала, Третьего канала и телеканала «Спас». И, разумеется, в этом нет ничего плохого. Правда, стоит отметить, что некоторые из этих влиятельных и действительно высокопрофессиональных журналистов и медиа-менеджеров имели в свое время некоторые проблемы во взаимоотношениях с Митрополитом Кириллом по поводу некоторых неудачных, хотя и широко рекламировавшихся, медиапроектов. Но, в конце концов, в этом нет ничего дурного. Всем известен неконфликтный нрав нашего Патриарха, готового максимально использовать наличный кадровый потенциал, забывая, при необходимости, обо всех прошлых сложностях и проблемах. Немного смущает другое. Удастся ли Владыке Клименту, в случае, если он станет курировать сферу православных СМИ, правильно руководить этими профессиональными и эффективными журналистами и медиа-менеджерами. Современный медиа-менеджмент требует весьма гибких техник управления. Тогда как собственные структуры и проекты Владыки Митрополита характеризуются, на мой взгляд, излишней зарегулированностью и бюрократизированностью, что, на мой взгляд, плохо совместимо с современным эффективным медиа-менеджментом. Настораживает также то, что в этих упомянутых выше собственных структурах и проектах Владыки Митрополита как раз не обнаруживается никаких высокопрофессиональных и эффективных журналистов и медиа-менеджеров. А вместо них, наоборот, можно видеть весьма робких и исполнительных чиновников, довольно неуклюже играющих роль журналистов. Хуже того, некоторые вполне профессиональные журналисты за годы работы с Владыкой Климентом, на мой взгляд, потеряли профессиональную журналистскую квалификацию. Поэтому, хотя, конечно, не мне решать, как и в какой роли церковному священноначалию стоит использовать влиятельных архиереев, но лично мне кажется, что сфера руководства СМИ никак не является сильной стороной Владыки Климента. Но самое же главное, на мой взгляд, это то, что если Митрополит Климент хочет принести пользу нашей Церкви на высших руководящих должностях, то ему в первую очередь стоит, наконец, забыть о своих патриаршьих амбициях, или, по крайней мере, держать их в гораздо большей тайне, чем сейчас. Иначе может сложиться ситуация, когда очевидным образом складывающийся вокруг Владыки Климента блок эффективных и высокопрофессиональных журналистов светских СМИ с не очень профессиональными и не очень эффективными журналистами и чиновниками из Патриархии и так называемых «православных СМИ», подкрепленный союзом с весьма недовольными избранием Святейшего Патриарха Кирилла чиновниками средней руки из Администрации Президента РФ и некоторыми генералами ФСБ и ФСО, может показаться церковному священноначалию абсолютно нетерпимой. Комментарии (9 Comments | Comment on this)

<< Previous Day

2009/03/27 [Calendar]

Next Day >>