v_x

Поскольку последнее время активно семьей обсуждали имена для сына, вспомнили и о старой революционной традиции изготовлять имена из слоганов: Даздраперма — «Да здравствует Первое мая!» или Нинель — Ленин наоборот. И придумали несколько на злобу дня, по преимуществу мужские — по понятным причинам:-) Катя просила запостить:
Пувотс — «Путина в отставку!»
Допогос — старое имя, да? — «Долой полицейское государство!»
Лезокнитуп — наоборот читается как «Путин — козел».
Зарогода — «За роспуск государственной думы».
Ерошка — «Единая Россия — шайка кАзлов».
Полегал — «Полный легалайз».
Овойчеч — «Остановите войну в Чечне».
Отъюк — подходит для семей вахтовиков — «Отъебитесь от Юкоса!».
Прогокап — «Против государственного капитализма».
Версопос — «Верните социальные пособия!»

Вот пишут об историческом цинизме. С цинизмом в этих краях вообще как-то специфично. Давеча краем глаза наблюл какой-то нтв-шный сериал про подвиги службы внешней разведки (такие сериалы — вообще отдельная тема: кажется, не осталось уже ни одной спецслужбы, про которую сериал бы не забацали). Сцена: отпраляющийся «на дело» агент посещает «штатного конструктора», которого играет Никоненко. Ребята явно хотели сделать как бы пародию на бондиану с обязательно аналогичной сценой в каждой серии. Хотели. Только вот шутка получилась какая-то странная: конструктор гордо демонстрирует приборчик с таймером, который через нужное время выпускает «нервнопаралитический газ последнего поколения, после применения которого человек отключается, а потом не может вспомнить, что же с ним произошло» (пересказываю не очень точно — что-то в этом роде). В этот момент меня что-то начало покалывать. Дальше конструктор предлагает агенту эту самую штуку испытать, они вдвоем натягивают противогазы, Никоненко лупит по кнопке, газ идет, на заднем плане двое «помощников конструктора» валятся на пол. Никоненко вздыхает: «Черт, не рассчитал, тут же газа на целый концертный зал хватит». Тут уже покалывание у меня переходит в зуд. Но это еще не конец сцены. «Ладно, распишись о получении»,— говорит конструктор. «А они оклемаются?» — спрашивает агент, показывая на валяющиеся тела. «Да оклемаются, наверное! Ты распишись пока!» — говорит Никоненко.
И вот я не понимаю. Это цинизм? Или ребята шутили, не ведая, по какому поводу? Или это «горькая ирония»? В последнее верится с очень большим трудом. Не ведать — тоже, кажется, не могли, просто исходя из презумпции вменяемости. Значит — цинизм. Причем довольно мерзкого свойства: когда все по барабану.
Надо бы Слотердайка перечитать. И переиздать заодно. Александр Владимирович, ау!