Продолжение. Начало здесь.

Тем временем Коростовец использует свои связи... в отношении целого ряда лиц с крупными именами. Одно лицо, влиятельное в нефтяном мире, впрочем, не английское (Детердинг. — Авт.), вносит шесть тысяч фунтов и выдает письменное обещание внести еще двадцать пять тысяч. Обнаруживается, что украинские «финансисты» удачно используют этот документ и ухитряются получать под него, впрочем, небольшие суммы, гарантируя четыре с половиною процента ссужателям».

Саблин рассказывает и о попытках создания ежемесячного журнала Investigator («Исследователь»), «просуществовавшего недолго за отсутствием подписчиков», а также образования «Треста имперского развития» и распространением слухов, «что во главе этого широковещательного титула станет наследник престола». Последняя афера смутила даже обычно невозмутимого английского судью, который спросил Тафнелла, о какой империи идет речь — о британской или об украинской. Тот ответил, что «задачей комитета (треста) под новым наименованием являлось отыскание новых земель, которые могли бы способствовать благосостоянию британской империи, подданные которой извлекали бы пользу в данном случае из «независимой Украины». Тем временем английский агент Скоропадского, вовлекший в «дело», которое должно принести много денег, своих близких, «начинает убеждаться, что вся затея независимой Украины оказывается блефом. Он получает якобы из форин офиса сведения, что за Скоропадским на Украине решительно никто не стоит». Сообщники, обвиняя друг друга в денежных махинациях, обращаются в суд, отзывают обвинения и судебное разбирательство, о котором ни одним словом не обмолвилась пресса, закончено. «Так на британской территории иностранные агенты сомнительного претендента на несуществующий украинский престол, вели в его, гетмана пользу, пропаганду, занимались устройством комитетов и сбором денег среди англичан, соблазняя их всевозможными возможностями на Украине...»

«Антикоминтерновский пакт»

На Западе многие государственные деятели, как отмечалось выше, не обращали сколько-нибудь серьезное внимание на гитлеровскую жажду агрессии. Изложенная в «Мain каmpf», она касалась не только Востока, но и западных государств, всего мира. Уже цитированный Андре Симон передает саму суть своей беседы с одним из министров: «Французское правительство не принимало всерьез книгу «Мein каmpf» — это стало для меня очевидным после разговора с одним из членов кабинета Даладье. Я коснулся политики и программы, изложенных в них. «Неужели вы действительно думаете, что можно делать политику по книге?» — шутливо спросил меня министр, очевидно, находя эту мысль забавной. Когда же я ответил, что действительно так думаю, он рассмеялся. Вы — литератор; вы верите в то, что там написано. А я практический политик, и смею вас заверить, нет ни малейшего шанса, что Гитлер будет в чем-то следовать своей книге. Действительность его научит» [25].

Не прислушалось правительство и к де Голлю, который в своих книгах и статьях ратовал за создание в стране профессиональной армии и моторизацию ее. «А между тем, — пишет он в своих воспоминаниях, — Гитлер не терял времени. Уже в 1933 г. он порвал с Лигой Наций и произвольно предоставил себе полную свободу действий в области вооружений. В 1934—1935 г. Германия предприняла огромные усилия в производстве вооружения и укомплектования своих вооруженных сил. Национал-социалистический режим открыто заявлял о своем намерении разорвать Версальский договор и завоевать «жизненное пространство». Для осуществления такой политики необходимо было обладать ударной армией. Гитлер, разумеется, готовился к войне. Вскоре после прихода к власти он ввел трудовую повинность, а затем и всеобщую воинскую мобилизацию. Но, помимо этого, ему нужна была ударная армия...