Выступаю сегодня вечером в клубе «Грибоедов» на круглом столе, который организует «Русский репортер». Тема — проблемы и перспективы научно-популярной литературы в России. Набрасываю некоторые тезисы самого общего плана. Итак...

1.

Зачем нужна научно-популярная литература (НПЛ)? НПЛ является единственным адекватным транслятором научных представлений о мире на язык бытового мышления, что немаловажно в условиях нарастающего информационного шума. Только НПЛ способна соединить рассказ о самых современных научно-технических достижениях с предысторией вопроса и футурологическим прогнозом, то есть показать прошлое, настоящее, будущее, а, главное, эволюцию взглядов внутри той или иной научной дисциплины. НП-журналы и новостные колонки на НП-сайтах с этой задачей не могут справиться, поскольку привязаны к информационным поводам, часто забегают вперед, оперируя не фактами, а гипотезами, и дают фрагментированное представление о происходящем (обзорные статьи или циклы статей — большая редкость даже на Западе).

2. Зачем НПЛ нужна России? С учетом занимаемого географического пространства, сложных климатических условий и низкой эффективности экономики вопрос сохранения научно-технического потенциала для России является вопросом выживания. Активное импортозамещение в обмен на невосполнимые ресурсы, на которое сегодня делает ставку российская элита, угрожает государственному суверенитету. Но для того чтобы сохранять и преумножать научно-технический потенциал, нужно поддерживать определенный уровень грамотности населения и устанавливать соответствующую иерархию ценностей, в рамках которой ученые, инженеры, врачи и учителя воспринимаются не как маргиналы, а как часть элиты. Обязательным элементом идеологической поддержки такой иерархии ценностей является развитая НПЛ.

3. Что произошло с НПЛ в России за последние 20 лет? Российская НПЛ очевидным образом низведена до редких образчиков (до «библиографических редкостей»). Падение интереса к НПЛ связано прежде всего с падением престижа науки в целом, с сокращением государственного финансирования наукоемких отраслей и высшей школы. Можно вспомнить еще один немаловажный фактор — нишу НПЛ на книжном рынке в 1990-е годы успешно заняла военно-историческая литература, которая продолжает процветать даже в условиях кризиса перепроизводства, а в оставшийся узкий сектор вторглись псевдонаучные дисциплины: уфология, палеокосмонавтика, парафизика, оккультизм, конспирология и т.п. Небольшое пространство, в котором пока еще существует российская НПЛ — это детская литература, красочные альбомы-энциклопедии (как правило, переводные) и компилятивные поверхностные серии типа «100 великих». Мы имеем дело со своего рода интеллектуальным эскапизмом — изучать исторические альтернативы или фантастические модели оказалось гораздо интереснее, чем знакомиться с новейшим научным мировоззрением. Конкурировать с валом дешевых поделок даже выдающаяся НПЛ не в состоянии.

4. Может ли телевидение заменить НПЛ? Сегодня мы наблюдает огромный рост интереса к НП-сериалам, выпускаемым «Би-Би-Си», «Нейшенал Географикс» и «Дискавери». Там действительно научились снимать о науке ярко, эффектно, умно. Но эти сериалы, к сожалению, никак не способствуют сохранению отечественного научно-технического потенциала — скорее, наоборот, они показывают, что состояться в науке можно только на Западе. Можем ли мы снимать такие же сериалы? Вполне можем, технологии позволяют, но такие сериалы вырастают на соответствующей литературной основе. А ее как раз и нет. Поэтому вместо достойных НП-сериалов мы видим на российских телеканалах унылые конспирологическое и паранаучные циклы, обещающие рассказать все тайны мира, но при этом подающие зрителю откровенное мракобесие.

5. Как преодолеть кризис в отечественной НПЛ? Очевидно, без государственной поддержки не обойдемся. В этом нет ничего страшного — в тех же США государственные агентства типа НАСА и ДАРПА активно работают с НП-авторами, выделяют соответствующие гранты, проводят конференции и т.п. У нас такие агентства тоже формируются, и им пора подумать о рекламе своей деятельности. Я уж не говорю о научных центрах и крупнейших ВУЗах, которые, по идее, должны быть прежде всего заинтересованы в существовании отечественной НПЛ. Для начала стоило бы запустить государственную серию небольших НП-книг (объемом от 3 до 6 а.л.) с обязательным рецензированием рукописей и обязательной библиотечной рассылкой. Можно вспомнить аналог — библиотечку общества «Знание». Если в правительственных структурах не знают,  как такое можно сделать, пусть выделят финансирование на такую серию тем, кто знает и умеет (например, уважаемому журналу «Наука и жизнь»). На этом же этапе имеет смысл выявить и поддержать структуры, которые занимаются активной пропагандой НПЛ даже в период ее перманентного кризиса. Есть две премии в области НПЛ: Премия имени Беляева и «Просветитель». Есть секции НПЛ при Союзах писателей. Есть Клуб научных журналистов. Всё это можно было бы объединить в некую сетевую структуру, которую условно назовем Академией Просветителей — некоммерческую организацию, которая займется оптимизацией НП-деятельности в стране. В дальнейшем можно подумать о выделении целевого финансирования коммерческим издательствам на выпуск книжных серий НПЛ и даже о создании литературных курсов при крупнейших ВУЗах (к сожалению, у нас до сих пор считается, что заинтересованный в популяризации своих знаний ученый или инженер должен приходить в НПЛ из собственных графоманских побуждений, а это порочная практика).

6. Описанный подход к возрождению российской НПЛ может показаться тоталитарным по своей сути, но, как показывает практика, рыночные механизмы в данной ситуации не работают. А не работают потому, что разрушена иерархия ценностей, и научное знание всегда будет уступать дремучей вере или актуальным спекуляциям. Со своей стороны «рыночники» не прилагают ни малейших усилий для реконструкции иерархии ценностей, плывя по течению «спроса». Получается классический «замкнутый круг», который можно разомкнуть только решительными и понятными действиями.

Примерно вот так... Что-то добавите? С интересом выслушаю. Три часа у меня в запасе есть...

С уважением,
Антон Первушин