Виктор Епихов приветствует тебя!

Есть такие люди, которые задают вопрос не для того, чтобы получить ответ, а чтобы втянуть в разговор, предлагая свои домыслы по тому же поводу. Как правило, это именно домыслы: человек мнит о себе, что может прямо из мозга извлечь нечто гениальное. Извлекает же, как правило, какую-нибудь глупость.

При этом лукавый вопрошатель может даже быть вполне начитанным, и какую книжку ему ни укажи – все-то он уже читал, все освоил. Но, как известно, есть такое свойство у недалекого ума: «смотришь в книгу – видишь фигу». Может, им и читать-то не стоит, потому что все это не впрок.

Так вот, на днях ученая дама потребовала от меня рассказать ей о национализме в тексте на одну страницу. Более длинные тексты, по ее словам, она уже прочла, и теперь ей надо как-то все утрясти в мозгу. По наивности, я поверил. И подумал, что даме просто не хватает сил расставить акценты в том массиве информации, который она поглотила. Подумалось, что и другим это будет полезно. И вот такой получился текст:

Национализм - это альтернатива либерализму и социализму. Политическая и мировоззренческая.

Либерализм - это частный эгоизм, личная свобода и монетарная экономика, а также космополитизм.

Социализм - это групповая солидарность (классовый эгоизм), социальный конфликт (социальная революция), экономика дымящих труб, а также интернационализм.

Национализм - это национальная солидарность (национальный эгоизм), социальная консолидация (в рамках наци), экономика больших систем (производственные наукоемкие комплексы), а также консерватизм.

Поскольку мы говорим именно о национализме без уклонов в социализм и либерализм, то он основан на традиции, и потому консервативен. Поэтому всюду по тексту выше можно заменить национализм консерватизмом и наоборот. Национализм в чистом виде - это и есть национал-консерватизм. Необходимость в такой громоздком термине обусловлена наличием других терминов, обозначающих "уклоны" - национал-социализм (нацизм) и национал-демократизм (национал-либерализм).

Понятно, что «жизнь сложнее». И об этом все знают. Но многие  (или большинство) не знают, насколько и в чем она сложнее. Поэтому прикрываются «бытовухой», лишь бы не признать каких-то обобщений, которые по какой-то причине им в голову не лезут. Между тем, работоспособный интеллект оперирует идеями, которые позволяют убрать бытовые шумы и увидеть картинку, которая за ними скрыта.  Беда, если человек вместо ясной картинки малюет по мутному стеклу свои «размышлизмы». Тогда он в принципе ничего понять не сможет, и чтение книг для него сначала будет мукой, потом бессмыслицей, наконец – вредом.
Да, сложная жизнь представляет нам в изобилии различные шизофренические типы – вроде верующих коммунистов или жаждущих уничтожения России патриЁтов. Но это вовсе не означает, что все надо усложнять, вписывая шизофрению в картину мира. Она и так непроста. Поэтому стоит все же исходить из вменяемости людей. По крайней мере, из стремления их к ясности. И тогда все промежуточные типы – это лишь неустойчивые состояния, которые в случае наступления ясности рассыпаются. Исходить же из бредней, которые от этих типов поступают в публику, опасно, ибо можно из психиатра стать психом – сойти с ума вместе с этими заблудшими душами.

Все 90-е годы прошли у патриотов в спорах и размышлениях о том, какую же страну мы строим? Власти упрекали в том, что они тоже этого не знают. А власти делали вид, что это так, и даже требовали, чтобы русские умы в кратчайшие сроки разработали «русскую идею». Умы разрабатывали. Каждый свое. И власть тогда предлагала: вот и разберитесь между собой. И разбирались. До сих пор разбираются и требуют друг от друга: дайте русским идею!

Между тем, все идеи давно уже разработаны, и все необходимое для того, чтобы русская идея приобрела современное звучание, давно сформулировано. В разных доктринах политических группировок говорилось, в общем-то, об одном и том же. Но о них никто не знал. Все это считалось «предвыборным пиаром», и общественность мучилась с вопросом: что же делать русским?

Наконец, в 2000-е возник вопрос: а кто такие русские? И вот уж десяток и более лет все, кому не лень, обсасывают эту тему, вопрошая друг у друга одно и то же: а кто же такие русские?

Слышать эти безумные вопросы дико и странно. Русь жила веками, прекрасно зная ответ на этот вопрос. Кто такие русские? Да вот мы – все, кто тут живет на Руси: я вот, семья моя, сосед мой, деревня наша, волость – все русские. Русские – это мы.

На это современный мозгоклюв осклабится: и жиды тоже? Вон они все себя русскими называют! На это из глубины веков звучит: да и хер с ними! Мы и так знаем, кто есть кто.

Ну если уж так надо в нескольких строках сказать, кто такие русские, то тут нет никакой загадки и вот вам характеристики русского человека:

- считает себя русским,

- русский язык родной,

- любит Россию и русский народ,

- служит России, ненавидит ее врагов.

Мало? Ну да, теперь требуют еще добавить. Особо беспокойным добавим еще пару необязательных, но зачастую полезных признака:

- имеет русских родителей (точнее, знает, что его родители – русские, без справок),

 - антропологически относится к северным европеоидам,

- носит русскую фамилию.

Может хватит? Или уже перебор?

Я бы предложил остановиться на одном: служит России и ненавидит ее врагов. Мне лично этого достаточно. Все остальное прилагается как бы само собой. А вам этого достаточно? Или еще нужно справочку принести о племенной принадлежности прадедов или о результаты генетических исследований?

Что касается русской идеи, то она уже давно найдена. В разных кратких высказываниях она сформулирована:

Живи в России! Служи России! Умри за Россию!

Или

Воля нации – смерть олигархии!

Все это и современно, и правильно отражает ту идею, которая делает человека русским.