| 10:43a |
Ночь, Берлин, та часть его на Шпрее, где дома врачей, адвокатов, дипломированных инженеров. Германия, известная по литературе, выскакивание невесть откуда - из plusquamprfectum'а - некогда знакомых слов, фраз, оборотов, лиц. Käthe Kollwitz была Künstlerin, девочка из класса перевела "искусственица" - не ведая, что это слово значило тогда. Явилась из студенческих лет Сибилла, девица большеглазая и тонкорукая. Вообще, продолговатая какая-то. И совершенно ненасытная, счастье было, когда она уехала в свой Дрезден. Или Ляйпциг, не вспомнить уже. Явились Гаусс с Вейерштрассом, явились Зоммерфельд с Планком, Герман Вейль присматривал за ними. Мелькнули-сверкнули Дизель с Сименсом и справочник Hütte, вся распрекрасная инженерия.
Он шел в приречной влаге, изобретая как можно более кружный путь к гостинице, воздух был сладок и спокоен, не может быть, чтобы и в этих местах хоть когда-нибудь была война. Остались во вчера музеи, Гольбейн, Пергамский алтарь, поездка на Ку-дамм единственно, чтобы выпить кофе с пирожным в террасной части того кафе. Не может быть, чтобы завтра были еще дела, все сделано вчера, уже и фрау Ангелике сказано спасибо и не беспокоиться, в аэропорт он доберется сам, не купить ли еще сумку и не похоронить ли тут, в Берлине, часть шмотья, которому куплена уже замена. И куда он летит, что там славно? Да ничего. Разве немножко литературы, а все прочее война. Да, говорят, еще балет. Нет-нет, вон это все из головы сейчас же и слушать течение Шпрее, дышать иным воздухом - пока не улетел. И лететь - пока не прилетел. |