| работа для мыслящего человека |
[May. 24th, 2003|01:19 am] |
Сап с Горчевым забили нам стрелку в кафе
Инкол. Мы с Калединым опаздывали в кафе,
и ехали зачем-то на машине, то есть, Каледин
так говорил: мы-де москвичи, деловые люди,
должны подойти первыми. Машина одна нас
высадила на проезжей части, другая сразу
приехала и полила снизу, чтобы мы, москвичи,
деловые люди, росли большие. Каледин
сробел и убежал от нее на тротуары, а я так
и сидела потом в мокрых носках.
Мы подошли первыми и стали смотреть черепах,
а они там за стеклом плавали. Горчев вскоре
подошел и стал черепах жалеть -- раньше, он
сказал, у них был большой аквариум, а больше
тут в кафе ничего и не было, только дом
хороший для черепах, с подводной лестницей.
А потом власть сменилась, черепах рассадили
по шариату: женщин в одну банку, мужчин в
другую, и они с тех пор страдают, не могут
ничего делать.
Мы тогда пошли кофе пить. Разговорились.
Горчев нас немного о жизни расспрашивал,
мы ему рассказали, что из Москвы на поезде
приехали вот. Горчев сказал тогда, что
сам езживал в поездах, и даже работал
проводником. "Я тебе скажу, -- он говорил, --
это работа для мыслящего человека. Ничего
делать не надо. Сидишь в тамбуре, свесил
ноги, смотришь, как все мимо идет." Мы
сказали, а как же чай? Он сказал, что да,
топить надо. А белье как же, говорим?
Горчев сказал -- белье обязательно, это
главный источник дохода. "Каждую простыню, --
он сказал, -- надо проверять. Там же все
время женщины, у них постоянно менструации..." --
"Ну, допустим, там менструация, что тогда?" --
"Смотришь эту простыню и выкидываешь совсем." --
"А нету менструации если?" -- "Тогда брызгаешь
водой, разглаживаешь ее руками, и готова
свежая простыня." Я вспомнила и рассказала,
как нас со Светой, как были мы лет семнадцати,
добрые проводники посадили летом к себе в
вагон. Поезд ехал из Крыма, билетов не было,
а проводников было двое, и у одного был
день рожденья. Только они все время
путались, у которого. А пассажиров в вагоне
не было, они их не впускали, говорили:
вагон бронированный, для пионеров. И нас
распределили так -- Света побольше была, и
досталась маленькому проводнику, а я поменьше,
поэтому большому. Большой был начальник
поезда. Он пригласил меня в проводницкое
купе и сразу предупредил, что сейчас СПИД,
поэтому мы ничего опасного делать не будем,
а просто немного сделаем друг другу приятно.
Но я не стала делать приятно, а ушла из купе,
и увидела, что Света тоже не стала. Маленький
проводник был печален и просил Свету обучить
его математике. Потом проводники пересадили
нас за плохое поведение к туалетам, а себе
нашли других девушек, очень хороших,
завесились простынями, издавали веселые
звуки и ели плов. Горчев сказал -- это
были добрые проводники, а он был злой, и
однажды продал девушку грузину за десять
рублей. (Каледин запомнил -- за сто, но
он ошибается.) Мы спросили, как, где взял
девушку? Горчев сказал: "Она сидела в нашем
вагоне и очень боялась. Она вся забилась
куда-то в угол. А мимо шел грузин из
другого вагона. Туда прошел, обратно
прошел, зашел ко мне, говорит: слушай,
вот тебе 10 рублей, переведи ее ко мне
в вагон. Ну, я взял десять рублей, пошел
к ней, говорю: девушка, собирайте вещи,
переходите в другой вагон. Она и перешла."
-- "Нет, -- я сказала, -- ведь это
нехорошо. Как же ты так ее продал?" --
"А ей там было лучше. У нас в вагоне,
кроме нас двоих, никого не было. Мы были
пьяные, а грузин трезвый. Она нас
гораздо больше боялась."
Тут Сап пришел с Кошкиным, и мы перешли
за большой стол, стали там сидеть.
Дальше потом запишу. |
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)