| |
[Mar. 18th, 2008|01:48 am] |
Богомяков сидит, тычет пальцем в чадру.
В женский день нарядиться красоткой
Он желал бы: глядишь, не узнали б к утру,
Набежали б с цветами и водкой,
И стыдливые шутки про спрятанный хуй
И про логос сакральный, быть может,
И так робко, мечтая сорвать поцелуй,
Пацаны бы топтались в прихожей.
Но со вздохом встает, не берет паранджу,
Дует в стопку -- а стопка пустая,
И на все отвечает ему "не скажу"
Беспощадная доля мужская.
И Навроцкий, с крючка обрывая пальто,
Обжигаемый хмелем притворным,
Спотыкаясь об слово -- не так и не то,
Уезжает к цыганам за черным.
И Емелин бубнит актуальный минор,
Он свою колыбельку качает,
Но выходит рассвет из рифмованных нор
И гебня под окном проползает.
Лесин пьет, Нина туфельки модные ест
С неокрепшею шкуркой январской --
И на кладбище нету незанятых мест,
Отвечает Маршак из швейцарской. |
|
|