| |
[Feb. 5th, 2009|05:56 am] |
Машенька, пишу по белому белым,
По какому адресу, неизвестно.
У нас все, как раньше: горят дома престарелых,
Продолжаются политические аресты,
Снег укроет бомжа последней шубой,
Февральский труп -- апрельский подснежник,
Нашего дворника посещают суккубы,
Им не холодно без одежды,
Говорят ему: "Что, муравей, гребешь лопатой?"
Он говорит: "Проходи, стрекоза, грейся у батареи."
А в милиции служат бабы -- небриты и волосаты.
Виноваты евреи.
Но я не хочу на эти скользкие темы
Писать тебе письма, складывая в журавлик,
В деревянном сарае мы танцуем со всеми,
Наступая на грабли,
И растут за окном, прекрасны невыносимо,
Как твои руки и пальцы,
Околоводные, покрытые снегом ивы,
Над асфальтом склоняются,
Ведь подземное озеро, скрытое в трубах,
От слезинки наполнится, пойдет в ледоход,
Эти крупные трещины тротуаров вот-вот,
Как твои губы, раскроются. |
|
|