| Заманивать суицидом |
[Dec. 17th, 2013|12:43 am] |
Все уже знают, зачем
непомерно большой хвост фазану. Риск имеет
положительную ценность на эволюционном рынке.
"Я дразнил грузовик, а он меня не переехал -- смотри,
самка моего вида, какие у меня хорошие гены! В мире
бешеных грузовиков мои потомки будут с большой
вероятностью выживать. Стоит от меня зачать
потомство, и давай приступим прямо сейчас." (Для девочек
это имеет обратный эффект. Рисковая девочка привлекает
лишь опосредованно, в той мере, в какой она эпатирующими
выходками повышает свой социальный статус в компании.
Но это не работает для верхушки алфавита, альфа-самец
никогда не западает на рисковых девочек: его машинка
рекомендует ему тех, кто лучше способен к рутине,
а то детей не выкормит.)
Мальчики часто прибегают к демонстрации "риска духовного",
сообщая направо и налево, что вот-вот покончат с собой.
Это кажется удобным: по жизни можно быть осторожным, никогда
не дразнить грузовики, и получать по счетам как за реальный
риск. Некий shortcut. На самом деле эффект от этого совсем
другого рода. Есть сорт девушек, которые влюбляются в офицера
и готовы родить от него во что бы то ни стало, именно зная,
что ему грозит. У них тоже низкий социальный статус, но для
женщины на эволюционном рынке он куда менее важен. Дело не
в этом, а в том, что такие девушки не ведутся на риск духовный.
Они хорошо владеют языком тела, а на язык тела депрессивное
настроение переводится как "лузер", "такого не надо".
Ведутся иногда девушки-спасительницы, с самыми серьезными
намерениями: "я дам смысл его жизни, научу его любить,
спасу его от неминуемой гибели, а он станет хорошо
заботиться обо мне и о моих детях". Вот если она увидит,
что он другой девушке рассказывает то же -- потеряет
к нему интерес. На ее языке это кандидат в верные мужья
и заботливые отцы для потомства, вне матримониального
контекста не котируется. То есть, ресурс. Если ресурс
идет на сторону -- не годится.
Заявление типа "меня скоро убьет болезнь" опять для
мальчика не переводится в рисковую валюту, но может
оказаться годным, чтобы ОНА решила ВОЙТИ В ЕГО ЖИЗНЬ
и стать спасительницей. Для девочки аналогичный ход
ведет к полному краху: если вас кто-то уже любит,
будет о вас заботиться, если нет, нового не найдете.
В народе это знают сердцем, и незамужние женщины
детородного возраста стараются скрывать болезни.
То есть, если бы кто обращался с наставлениями
к юношеству, должен был бы сказать -- друзья, не
заманивайте суицидом. Во-первых, вас таких много,
настолько, что вас можно считать перед сном, если
бессонница. Во-вторых, в этом мире гурии не станут
прыгать к вам в постель -- вы можете рассчитывать
только на одну постоянную спутницу жизни, которая
вас построит, и, вероятно, здорово ревнивую при том.
(А с другой стороны, пересмотрите свои запросы:
может быть, в том и есть ваше счастье. Она
и присмотрит за вами всегда, ежели что.)
Но мы не обращаемся с наставлениями к юношеству!
Что нам до него -- нам уже немного осталось. |
|
|