| |
[Dec. 18th, 2014|01:46 am] |
К этому.
Институт правозащиты есть институт государственный
в том смысле, что без государства он не нужен, а без него
государство осуществляет геноцид своих подданных (а не,
например, ритмичное и контролируемое пожирание овцы за
овцой из большого стада).
На стороне представителей государства (акабов) -- государственная
машина. Можно придумать не так много вещей, которые сдерживают
ее бесконтрольное применение. Государство отчуждено от населения,
достать его трудно. Организованная правозащита -- один из способов
актуализировать три закона робототехники, кнопки, которые в
государственной машине отключают акабы.
У обезьян нет правозащиты, потому что у них нет отчуждения.
Все социопаты там на виду, маленькое сообщество может
лишить статуса личности опасного сородича без риска
впасть всей толпой в опасное заблуждение и начать уничтожать
сородичей одного за другим просто для удовольствия.
Это техника "расчеловечивания", и люди ее унаследовали
от обезьян.
В больших сообществах с отчуждением техника расчеловечивания
стоит за коллективными возбуждениями, которые суть просто
разгул садистской жестокости, набирающий обороты. Институт
правозащиты не может работать, если он, следуя обезьяньей
природе, начинает "расчеловечивать" некоторых "гадов"
и вместо того, чтобы спасать их от произвола государственной
машины, требовать растоптать гадину, как Б. Ш. Окуджава
и утопившие его отца на процессе сталинские адвокаты.
Институт правозащиты -- организация, чей raison d'etre --
отчуждение (государства от общества), иначе он не нужен.
Криминальных мафий, которые удавят за камрада, и так хватает. |
|
|