| Ленин и нетрадиционные формы любви |
[Aug. 16th, 2015|02:59 am] |
Нашла в фейсбуке
(из книги Александра Майсуряна "Другой Ленин -- Грани Революции")
"Один из декретов, подписанных Лениным, отменил старое царское Уложение о наказаниях, которое предусматривало каторгу за сексуальные отношения между мужчинами. Советская Россия стала одной из первых стран в мире, отменивших уголовное преследование за однополую любовь. Для сравнения: в Британии уголовное преследование гомосексуалистов отменили только в 1967 году, а в Западной Германии — в 1969 году.
В 1925 году советский врач Григорий Баткис в книге «Сексуальная революция в Советском Союзе» так разъяснял установившуюся точку зрения на гомосексуализм и содомию (половые сношения с животными): «Советское законодательство провозглашает абсолютное невмешательство государства в дела пола, пока никому не причиняется вреда и не затрагиваются ничьи интересы... Что касается гомосексуализма, содомии и различных других форм полового удовлетворения, считающихся по европейским законам нарушением общественной морали, то советское законодательство относится к ним точно так же, как и к так называемым «естественным» сношениям. Все формы полового сношения являются частным делом».
Поэт Иоанн Павлушин летом 1918 года в московской газете «Наша проповедь» развивал такой проект: для улучшения человеческой породы всему обществу надо на десять лет отказаться от деторождения. «Этими словами я не хочу сказать, что мы должны будем 10 лет не совокупляться — нет! Совокупляться можно и даже должно, но должны быть пущены в ход все предохранители, а давать детей должны только красивые... Дитя от трех красивых поколений должно стать достоянием государства и быть на положении заводской матки или заводского самца... Конечно, при таких реформах я заранее предвижу уклон человеческой любви в сторону животных, и даже с совокуплением с породами более изящными и интересными из них... Тогда только человек снова может почувствовать себя в раю и среди животных, которых он будет брать и которым будет в свою очередь отдаваться». О своих собственных любовных пристрастиях Павлушин признавался в стихах:
Мне женщина нужна как тело,
Красивый мальчик для восторга.
А для любви и для экстаза
Мне нужен чистокровный пес.
Пожалуй, наиболее известным сторонником однополой любви в 10-е и 20-е годы в России был поэт Михаил Кузмин (символист, потом акмеист). Он сознательно не скрывал характера своей интимной жизни, проповедовал ее в стихах и прозе, и вообще держал себя с необыкновенной для того времени раскрепощенностью. Кузмин приветствовал Февральскую революцию, а затем и Октябрьский переворот (даже назвал себя однажды большевиком). Революции 1917 года он посвятил стихи:
Русская революция, — юношеская,
целомудренная, благая —
Не повторяет, только брата видит во французе,
И проходит по тротуарам, простая,
Словно ангел в рабочей блузе.
«Журнал журналов» по этому поводу язвительно заметил, что «М. Кузмин до революции среди всех пролетариев отличал любовью только банщиков». И поместил такие стихи:
Он долго тешился с козой,
Он славил банщиков упрямо,
Хоть мы молили со слезой:
— Кузмин, неловко ведь! Здесь —дамы...
Теперь, огромный красный бант
К груди пришив блудливой музе,
Он славит, как влюбленный франт,
Лик «ангела в рабочей блузе»...
Самым первым близким другом Кузмина на рубеже XIX—XX веков был Георгий Чичерин, впоследствии известный большевик. Они дружили с гимназических лет, сохранилась их обширная переписка. Чичерин, потомок старинного дворянского рода, считался среди большевиков самым утонченным и «аристократичным». В последние годы жизни он написал книгу о Моцарте и замечал: «У меня была революция и Моцарт, революция — настоящая, а Моцарт — предвкушение будущего...» Как и Кузмин, Чичерин не скрывал своей нетрадиционной половой ориентации.
В мае 1918 года Ленин назначил Чичерина наркомом иностранных дел. Очевидно, в этом вопросе Владимир Ильич придерживался мнения, которое (по другому поводу) однажды выразил так: «Чудачество не есть нарушение обязанностей социалиста и демократа... Нельзя же в большой партии без больших чудаков!»
Правда, с Кузминым после революции Чичерин встретился только однажды, в 1926 году. Они беседовали как старые друзья, на «ты». Народный комиссар заботливо спрашивал: «Почему мало печатаешься? Мало пишешь?..»
В дневнике после этой встречи поэт записал: «Всеобщая сенсация с Чичериным. Все удивлены, что я ничего у него не попросил, но я думаю, что так лучше». В 1929 году Кузмин выпустил свою последнюю большую книгу стихов «Форель разбивает лед»...
Ленин не видел ничего дурного и в том, чтобы любоваться мужской красотой. Л. Фотиева вспоминала, что однажды у них зашла речь об одном наркоме. «Владимир Ильич спросил меня: «Это такой красивый?» — «Я не заметила, — ответила я. Другой раз Владимир Ильич долго стоял у постели спящего 13-летнего мальчика в квартире товарища и, отойдя, сказал: «Красивый мальчик».
Не все большевики разделяли терпимое отношение к однополой любви. Так, в 1907 году Максим Горький (бывший тогда большевиком) писал о творчестве поэтов-декадентов: «Все это — старые рабы, люди, которые не могут не смешивать свободу с педерастией, например, для них «освобождение человека» странным образом смешивается с перемещением его из одной помойной ямы в другую, а порою даже низводится к свободе члена и — только».
С середины 20-х годов отношение общества к однополой любви стало постепенно возвращаться к прежнему, дореволюционному. Теперь ее называли «болезнью». А с марта 1934 года она превратилась и в «преступление»: в СССР восстановили уголовное преследование за мужеложество. Отныне виновным грозило до пяти лет заключения, и этот закон широко применялся вплоть до 1993 года. Максим Горький (уже ставший беспартийным) в мае 1934 года с торжеством писал в «Правде»: «В стране, где мужественно и успешно хозяйствует пролетариат, гомосексуализм, развращающий молодежь, признан социально преступным и наказуемым, а в «культурной» стране великих философов, ученых, музыкантов (Германии. — А. М.) он действует свободно и безнаказанно. Уже сложилась саркастическая поговорка: «уничтожьте гомосексуалистов — фашизм исчезнет!».
Впрочем, ни Кузмина, ни тем более Чичерина новый закон не затронул. Оба они умерли в 1936 году". |
|
|