| |
[Jan. 10th, 2017|04:11 am] |
Обещали, что пройдет високосный год и все это кончится.
Нет; как и говорил Виталик Арнольд, который теперь тоже
умер, в последнее время все чаще. Умер Спартак Тимофеевич
Беляев, ректор Новосибирского университета в его лучшие
годы и проч.
В 60-е Голос Америки сообщал, что студенты Новосибирского
университета подняли восстание против своего начальства
и катали ректора на коляске, а потом выступал Галич.
Новосибирский университет был тогда довольно диссидентским
местом (там возникло известное письмо сорока шести),
и Галич выступал, и ректора катали на тележке, только
восстания не было. Был фестиваль, событие культурной
жизни.
Экзамены у С. Т. и коллег (отец там тогда учился) могли
продолжаться часов двенадцать -- дома у принимающего,
там и кормили. После них человек выходил просветленным.
В конце девяностых -- начале двухтысячных Курчатовский
институт заметил, что не имеет молодых сотрудников, и
поспешил организовать маленький институт на ул. Максимова, 4.
Хитрости ради ему дали название "Экологический колледж" --
слово модное, может, дадут финансирование. Потом
переименовали в Институт Естественных Наук и Экологии.
Ректором туда пошел Спартак Тимофеевич. Первых студентов
набирали по всей стране из победителей разнообразных
олимпиад -- они составляли программу вместе с преподавателями.
Это была тогда некоммерческая и негосударственная организация.
Приходили поэтому постоянно проверки, дать -- не дать
аккредитацию, и офигевали: а чего это у вас столько
докторов наук? Там преподавали В. Г. Вакс, Шафаревич-младший
и др.
Я туда пошла доучиваться в 33 года примерно. У меня
не было высшего образования: я проучилась два с половиной
года на физтехе, один на мехмате, а потом уехала в Америку
и родила много детей. Пришла на третий курс, и не очень-то
серьезно относилась к этой затее: думала, сделаю приятное
отцу, соберу фольклор физиков-экспериментаторов: наверняка
у них есть им одним известные поверия и ритуалы, типа как
включать, чтобы работало. (Ничего, кстати, так и не
собрала -- есть истории, как И. В. Курчатова звали при
отказе установки, он приходил, обнимал ее, и она начинала
работать; есть про Капицу с кувалдой -- но это все и так
знают.) Квантовую механику читал Беляев. Между прочим,
ему уже было восемьдесят. Это было что-то фантастическое,
какой там театр, театр ничто. Особенно первый семестр,
фактически -- просто прикольнейшая линейная алгебра
и чудеса приложений. Взрослые люди этого обычно не
помнят, а это дико весело. Я была многодетная мать,
домохозяйка с мильоном сетевых проектов, каким-то там
преподаванием в школе и проч. -- но, думаю, услышь это
хоть бы и налоговый инспектор, он бы забросил все земные
дела и пошел учить физику. Не люблю чтения стихов вслух
за редкими исключениями, вот это было такое исключение.
Я стала прилежно делать задания (непросто, кстати,
абсолютно), вообще сделалась круглой отличницей, чего
с пятого класса не наблюдалось: на физтехе прогуливала
все занятия, например. На курсе со мной училась одна
девочка, Катя. Товарищам было по семнадцать лет. Если
им на лекции по экономике говорили: "треугольник имеет
площадь", они принимались подмигивать друг другу:
"имеет площадь! ах! ИМЕЕТ площадь!" -- то есть, все
как обычно. Мы дружим, лет десять назад закончили
институт. (Пару-другую лет назад, когда в очередной
раз собирались и обсуждали, кто чего делает, Сережа П.
сказал: "Я уже перестал заниматься спариванием,"--
а это он раньше считал чего-то про материю в нейтронных
звездах, там спаривание, как в сверхпроводниках.
Я внутренне подобралась, привычно ожидая подмигиваний --
но ничего не произошло, все уже выросли.)
Где-то к 2007 году маленький институт подобрал под
себя Ковальчук, и он стал очередным факультетом физтеха.
В названии появились нанотехнологии. Мы тогда подошли
к Спартаку Тимофеичу и спросили, а в чем, собственно,
они заключаются. Он ответил: "Понятия не имею. Вероятно,
Ковальчук в курсе." Но Орлов, преподававший статистику
и твердое тело, объяснил, что физика в этом есть:
дескать, в обычной ситуации на поверхности гораздо
меньше частиц, чем во всем объеме, а тут выходит примерно
тот же порядок, и от этого наблюдаются явления.
Голова у С. Т. ясная оставалась до конца. Экзамены
принимал выматывающе строго. Гулял с собачкой -- жил
он в окрестностях Курчатовского института. Лучше бы,
конечно, Ковальчук помер -- но он, как видно, всех
нас переживет. |
|
|