Когда я уже почти сел в самолёт, отправивший меня в Москву, мне написал azrt и сообщил, что теперь даже на подачу документов через Пони-экспресс есть запись, на которую очередь примерно в неделю. Узнав об этом, я некоторое время думал вообще никуда не подаваться и никуда не ехать, а просто сесть в Саратове и оттуда не выезжать, пока не уснул. Когда я проснулся, я уже ни о чём не думал, потому что телефон почти разрядился, а надо было вызвать такси; приложение Убера опять обновили, отчего оно перестало помещаться в кончающейся памяти телефона; в общем, я насилу доехал. Зато таксист оказался очень приятный, весьма антипутиноидного свойства. Впрочем, мне других и не попадается.
Утром стало понятно, что мне в неделю между стоявшим тогда на дворе 16-м числом и 23-м, когда начинается Ярославль, надобно успеть съездить в Саратов за коронкой, и податься на визу я уже не успевал. Я позвонил маме, чтобы она меня записала, запись была свободна только на 12-ть часов дня в пятницу. Когда я заполнил до конца анкету и приложил к ней фотографию, оказалось, что можно податься в четверг 19-го. Удачно сошлось, в общем.
Так замучался с этими постоянными поездками, житьём где попало и постоянной подачей на визы, что теперь кажется, что если получится таки уехать, то обратно из Штатов никуда не уеду оставшиеся три года. Чего, в конце концов, мы не видали в той Европе. Св. Тимофей Оклахомский ни разу там не был, и ныне молит за нас на небесах, а Даржер с Джонстоном небось вообще из Штатов ни разу не выезжали.