А доводилось ли Вам, други мои, получать Честное Слово от Члена-корреспондента Российской Академии наук. А? А я вот даже смог узнать его настоящую цену.

Почему именно сейчас вспомнил об этом? Есть веская причина. На днях начался наконец-то долгожданный ремонт в самом аварийном блоке 1912 в ДСВ (Доме Студента на Вернадского). В том самом блоке (самым худшим из имеющихся в распоряжении историков), где АсьПетровна, бывшая завхозша гноила меня три года подряд.

А как спросите, ты Дима, докатился до такой жизни, что Члены-корреспонденты Российской Академии наук тебе Честное Слово давать стали? Не от хорошей жизни, скажу я Вам.

Итак, вообразите: солнечный летний вечер 25 августа 2006, Ваш покорный слуга, по щиколотку в воде (прорвало какую-то прогнившую трубу в блоке), охрипший от мата, пытался ликвидировать аварию. В том самом блоке 1912, где в санузле не токмо побелка, но и штукатурка на потолке большая редкость.

Так вот. В этот светлый летний вечер судьба уготовила мне еще более тяжкое испытание, чем прогнившая водопроводная труба, и имела печальные и прискорбые последствия, столь негативно с казавшиеся, в конце концов, на руководстве нашего факультета.

Так вот. Вообразите себе, появляется на пороге блока некое откормленное Дитятко с чемоданами в руках (в этот день началось заселение в общагу первокурсников). Все как у людей. При папеньке и при маменьке. Дитятко это словно сошло с экрана сериала ОСП-студия, если Вы поняли о ком я. Ну и в довершения полного и окончательного пиздеца оно мне сообщает, что будет жить вместе со мной в одной комнате.

На часах 20:00. То бишь, паспортный стол закрыт. Все верно расчитала изобретательная и неугомонная АсьПетровна, решившая скрасить мне этот тихий и летний вечер.

Здесь надо сделать небольшое отступление, и поведать нашим читателям о тех теплых и сердечных отношениях, которые сложились между мною и бывшим факультетским завхозом.

Однажды, мне чудом удалось поступить на Подготовительное Отделение (рабфак МГУ). На исторический факультет я поступал. Мне предлагали и соцфак, и юрфак и какой угодно кроме ИСАА. Но я выбрал истфак и только его. Почему чудом?

Заинтересовался моей скромной персоной тогда Острогожский РУБОП родной Воронежской области. По делу Алексея Колесникова, однополчанина моего. А поскольку обвинений в адрес моего товарища, которого записали в лидеры местной преступной группировки, было на порядок больше, чем доказательств, но решили местечковые мусорки привлечь меня, его однополчанина в качестве соучастника.
Все просто. Дал я в прокуратуре показания, что видел Леху Колесникова избитого в коридорах ментовских. И дабы нейтрализовать эти мои показания, стали силиться мусорки хоть одно дело из Лешиных пятидесяти, да на меня повесить. Сделать, так сказать, из свидетеля соучастника. Выбор у меня был четкий. Или в уголовники, или в студенты линять из дома. К знаниям душа потянулась.

Ну и поступил, тем не менее. Поселился в общаге с двумя пацанами в комнате-трешке. Комфортнее, чем в камере. Поверьте.

Ну там, пацанов, кто с соцфака, кто с юрфака, их, участников боевых действий, сразу в ГЗ (Главное Здание, оно самое) переселяли. На истфаке я один был. Да так и остался в ДСВ. В тесноте, да не в обиде. В землянке жил, а тут тьфу. Тем более соседями нормальные пацаны попались. Один тоже армеец. С Кремлевского полка. Соцфаковец. Сразу с ним добазарились, кто когда готовит, кто когда убирает. То бишь хавчик общий. Пытались и третьего пассажира приучить к житию в коллективе, да куда там. Подмосквич, хуле.

Ну там Назир Магамедов, будущий предстудкома и евойный как бы заместитель, справки навел. Кто да откуда. Потом он всем кричал, что мол, я в Чечне не был, те местности, которые я ему называл это дескать только Дагестан. Вот такие у них, горячих дагестанских парней, территориальные амбиции. Анкичу-Борзой Курчалойского района (2-й контракт) и Урус-Мартан (3-контракт) они спят и видят уже дагестанскими землями. Назир узнавал сию инфу не просто так, как потом выяснилось, а для дорожайшей АсьПетровне. Завхозше нашей.

Мне тогда и в голову как-то не пришло, почему меня тогда никто и не переселил в ГЗ, Видать УЖЕ тогда КТО-ТО доподлинно знал, что вопреки всему, я не поступлю 18 мая 2004 года.

Так или иначе, но поступив, 25 августа 2004 года я попросил у АсьПетровны место в комнате-"двушке" (то бишь на двоих, более престижный вариант для жителей сией обители). Реакция у завхоза была вполне нормальная для нее. Я бы сказал обычная. То есть истерика с ней случилась. "Караул, грабят!" Ну там, да кто ты такой, да у нас "двушки" полагаются только старшекурсникам. Тебе такое еще заслужить надо, дескать. К слову сказать, пару лет спустя слышал от нее вопль на тему, что мол, Вы, старшекурсники, и не такое стерпите, а вот младшеньким, первокурсникам, тока что поступившим, тока-тока от маменьки-папеньки оторванных по-снисходительней относиться надо, и селить более комфортно, чем старшекуров.

Однако, вдоволь накричавшись, АсьПетровна милостиво поселила меня в одной из "двушек" самого населенного, самого аварийного блока 1912, куда обычно ссылала законченных алкоголиков и убежденных фанатов рок-музыки. Строптивым же студентам меня с тех пор в пример стала ставить. Мол, гляди у меня, станешь, как Караичев "любимчиком". "Любви" Асиной боялись.

Ну там через год, как-то во время путешествия на "Куликово Поле", Колян меня надоумил. Мол, чего это ты, братан, пацанов-то позоришь. Все юрфаковские и соцфаковские участники боевых действий, даже после одной ходки по срочке в Священную Землю Имама, и те живут отдельно. А к тебе с тремя контрактами, да в твои-то годы, подселяют кого-то. Ни бабу привести, в тридцать годов, ни развернуться. Мол, студкомовцы истфаковские по слухам, как короли живут, а тебя, суки, гноят вместе с завхозшей. Мол, хуле стесняешься, когда право имеешь. Не пользуешься завоевания нашего боевого профсоюза. Тебе тока и надо-то заявление написать.

Угу. Послушался я доброго Колянова совета. Написал заявление. Подписал его Водолазский. Все. Приехал Назир Магомедов, уже предстудкома, а Дима один в своей "двушке" живет. Поскрипел тот зубами яростно. Всех подробностей описывать не буду, но в течении всей осени на втором курсе война шла. Все как у людей. Даже с мордобоями. АсьПетровны шныри и жополизы свою шконку честно отрабатывают. Такие мне варианты предлагались: в ГЗ переехать и освободить комнату-"двушку", на усмотрение Ась-Петровны и ее расплодившихся "студкомитетчиков" (на всех факах удивлялись, мол почему у всех по одному предстудкому, а у нас тьма "студкомитетчиков", неизвестно кем выбранных, и при этом такой бардак...)

Не прокатило выселить меня в ГЗ. Здесь в ДСВ однокурсники (списать завсегда можно), и работу себе в этом здании нашел. Ну а главное с девками выбор богаче. Тут и соцфак, и юрфак тогда был, а самое главное инъяз с филфаком. Малина, одним словом. Парни из ГЗ люто-бешено ДСВ-шным завидуют. Редко кто не мечтает назад вернуться.

Одним словом, рано или поздно, заключил со мной Назир перемирие, да и АсьПетровна, вдоволь набушевавшись, пошла на мировую. Как Вы понимаете, случилось сие не просто так. Пригрозил я им, что пойду к проректору за наведением советской власти в отдельно взятом тихом омуте. Испугалась Ася тогда не на шутку. Долго следы заметала, и отдельных спорных личностей, маячивших в коридорах истфаковских этажей, рассеяла по "коммерческим этажам" и ДСЯ, прежде чем дать последний бой, и выторговать себе почетный мир. Поклялась, что оставит меня в покое. Поверил я ей тогда по наивности своей душевной.

Ася же Петровна с тех пор стала называть меня не иначе как солнышко, кисанька, зайчик, рыбонька и прочая в том же духе. То бишь возненавидела она меня всеми фибрами своего богатого духовного мира. Надо признаться, что у нас на факультете все боялись АсьПетровны, однокурсницы декана нашего. Она всегда и во всем была фатально права, все переговоры с кем-то вела обязательно в присутствии свидетелей, дабы видели все, на какие жертвы она порой идет. Не подкопаешься. Все ее на факе боялись как огня. Перефразируя классика, она одна боялась только меня.

Как оказалось, зря я в свое время поверил ее ласковым словам о мире. Ибо как уже описано выше, в солнечный летний вечер 25 августа 2006 появилось Дитятко с родителями и чемоданами у меня на пороге. И ксивой на поселение ко мне, за подписью лучезарной АсьПетровны. Это был ее пламенный привет в тот теплый летний вечер. То бишь, укрепив тылы и защитив наиболее уязвимые места, ринулась она в наступление. Уж и не знаю, что у ней за шило внутрях сыграло.
Что наша жизнь? Борьба...

Характер, у меня, надо отметить, кроткий. Ангельский. Одно из погонял - Тихоход. А еще Твердолобый. А еще Демон. А еще Бешенный.

Скажу по-секрету, ненависть - это одно из самых высоких любимых и искренних чувств, когда-либо испытанных мною. С ним ничто не сравнится по своей чистоте и красоте. Были времена, когда я только и жил этим светлым чувством. Такой жажды ненависти не было даже у горячо любимого мною Отто Бисмарка. Порой мне кажется, что что мне, как вампиру, надо хоть иногда приобщаться к этому живительному источнику, необходимому мне как воздух.

Однако, други мои, прерываю свой рассказ на самом интересном месте, ибо и так многабукв. Да и не все же Вам так сразу и выкладывать. Такие вещи смаковать нужно.

Посему продолжение, как говорится, следует...