САГА О НАСТОЯЩИХ КРОКОДИЛАХ
документальная повесть

Предисловие




Я понял, зачем люди пишут воспоминания – чтобы что-то окончательно закончить, отсечь нечто тянущееся из прошлого (пусть даже совсем недавнего). Чтобы оно навсегда осталось позади, запечатлённое в словах.

Говорят, когда-то слово могло вызвать духов, стихии, взрыв обновления и нового пересотворения Мира… и лишь оно же могло остановить их бесконечное и беспорядочное движение, снова запечатлев их энергию в статические формы “неживой” природы.

Сегодня люди потеряли этот, данный им изначально, дар. Что сегодня значат слова? Что они по сравнению, например, с упаковкой рыбной нарезки? Словами сыт не будешь, а пищу можно съесть, и потом, некоторое время будет тепло в животе.. Сщастие …

Как это принято говорить сегодня – жизнь удалась. Удалось пристроиться.

Мда-а-а-а, однако …

Поэтому, отчасти, наверное, одним из целей этого текста будет попытка понять, почему людей покидает вера в силу своего слова. И осталось ли сегодня сила у слов? Почему вдохновение сегодня пасует перед “рыбной нарезкой”?

Увы, это очень сложный вопрос. Вряд ли я смогу найти на него ответ. Но описать происходивший на моих глазах процесс, когда всё что можно было принесено в жертву ради того чтобы пустили в тепло дешёвой пивной, где на халяву дают пожрать и выпить, я попробую.

А что? Просто счастье по Шарикову – тепло и колбасные объедки. Пристроился.

Только реальная жизнь гораздо смешней фантазий Булгакова. У него собаку люди пытались превратить в человека, а тут, на моих глазах, поэта какие-то невнятные обезьяноподобные существа превратили в питомца объедками со своего стола.

Ну что ж пришло мне время окончательно закончит с Широпаевым и тем сбродом, в соприкосновение с которым он меня втянул, и в характерного представителя которого он сегодня сам и превратился. Увы, формата короткой заметки “окончательная точка” оказалось недостаточным. Тема требует полного раскрытия. Слово хоть и потеряло свою магическую власть над судьбой Мира и человека, но иногда всё ж таки требует, настоятельно требует, чтобы его изрекли до конца.

………………………………….

Не буду морализировать, философствовать и теоретизировать. Только факты, одни лишь факты, ничего кроме фактов …

…………………………………….


Признаюсь, когда несколько лет назад я вновь, после долгой “разлуки”, встретился с Широпаевым, он представлял собой, в творческом плане, жалкое зрелище.

-Я пустой, пустой, оставлен, у-у-у-у – слышались от него характерные для безвольных алкоголиков слезливые всхлипы и стоны, после принятие на грудь достаточной дозы огненой воды.

Для поэта осознание творческого бессилия тяжкое переживание.

Его прежнее место работы, где он скисал, сидя охранником, в обшарпанном, протухшим от кошачей мочи и практически совершенно пустом помещении на Башиловке (“штабе” одного “казачьего атамана”), доживало последние деньки. Издание “Я - русский” не приносило никаких доходов и, похоже, тоже, катилось к неизбежному краху.

Судьба толкала изнеженного, никогда ещё толком не работавшего, поэта в, так сказать, “реальный сектор экономики” – его старые друзья могли ему предложить лишь работу по реставрации церквей и установке кондиционеров.

Начал он с реставрации церквей в деревнях. Работёнка все ж таки полегче долбёжки стен. К тому же как-никак художник, вроде учился где-то. Но долго этот бизнес не протянулся. Начались пьянки на рабочем месте, прямо в реставрируемых храмах. Оргии, как правило, заканчивались пьяными шествиями по деревням с факелами, где совершенно голый Широпаев гыкал и прыгал, размахивая знаменем со свастикой, пугая ошалевших местных обитателей своим зычным “зиг-хайлем” и утробным рёвом от испражнений и рыганий.

Очевидно, язычник, вынужденный реставрировать хрестьянские церкви, таким образом, боролся с охватившим его когнитивным диссонансом.

Испуганные деревенские жители начали жаловаться. Понятное дело, что браткам, на деньги которых и реставрировались эти церкви, со временем это всё надоело. "Реставраторам" приказали конкретно убираться прочь. Его друг по художественному училищу, который в силу того, что вёл целую серию объектов, не мог его жёстко контролировать, потерял, таким образом, целое направление в своём бизнесе.

Как вы думаете, чем кончилось выяснение отношений между ним и Широпаевым?

Осознал ли Широпаев, что он подставил (как сейчас говориться поставил на бабки) своего товарища, который всячески пытался ему помочь, взял в дело, доверял?

Всё это кончилось дракой и полным разрывом отношений.

После чего Широпаев начал вешать кондиционеры с моим и его старым другом А.З.. Эта его трудовая деятельность длилась долго. А.З. сделал выводы из широпаевской эпопеи с реставрацией, и тщательно и жёстко контролировал своего нового сотрудника, особо не надеясь на его сознательность. Так сказать, держал в ежовых рукавицах.

И надо признаться, что это принесло свои результаты – долбёжка стен и строгий запрет потреблять алкоголь во время рабочего дня - дала зримые плоды. Трудотерапия под жёстким контролем сурового и стойкого А.З. определённо помогла. (Где они, где они столь нужные в нашей стране ЛТП?) Широпаев даже очевидно оздоровился, как в физическом, так и в моральном плане. Ушло упадочное нытьё, появился здоровый блеск в глазах, иногда, нет-нет, и появлялся у него хитрый пролетарский прищур, так характерный для колхозников на рынке, слесарей и таксистов.

Ну, а после того как его супруга Ирина (прекрасная и хорошо зарабатывающая художница), свозила его в Италию, произошёл прорыв.

В здоровом теле – здоровый дух. Оздоровлённый строительными работами Широпаев, смог поймать вдохновение под знающем Богов вечным небом Италии и написал прекрасный “итальянский цикл”, доказав своё право называться поэтом.

Встал вопрос о публикации этих прекрасных стихов. Я в это время уже вёл живой журнал и сразу же предложил Широпаеву завести свой блог. Он почему-то долго не хотел этого делать. Я стал публиковать его стихи в своём журнале. Сразу появился к стихам, и к самому Широпаеву интерес. Стало ясно, что Широпаев должен быть в сети. И после почти года (а может и больше, сейчас уже не помню, а восстанавливать хронологию лень) уговоров, он всё ж таки согласился завести свой журнал.

Журнал завёл ему я. Вести техническую работу по журналу согласился А.Я., который стал кем-то вроде добровольного секретаря Широпаева.

Сам вести свой журнал Широпаев не хотел принципиально, ссылаясь на то что, дескать, интернета у него нет, компьютер старый… Отговорки более чем странные, учитывая, например, то что, А.Я. даже подарил ему вполне достойный компьютер, пытаясь сложить с себя эти, в последнее время ставшие для него тягостными, обязанности, но, насколько мне известно, Широпаев даже, и не удосужился этот подарок забрать.

Тут, на мой взгляд, играла свою роль свойственная ему такая черта как “барство” (о чём мы ещё, быть может, поговорим). Думаю, что ему было просто сладостно осознавать, что кто-то на него работает.

Но, не будем забегать вперед, тогда, считая, что поэту нужно помочь, мы с А.Я. стали Широпаева активно, как это сейчас назывыается, пиарить.

И дело было даже не в самом Широпаеве. Мы с А.Я. ставили на самом деле гораздо большую задачу. У нас была идея попробовать прорвать этот мир симукляров. Что будет с симуклярами, если рядом с ними будет услышан настоящий поэт? Мир симукляров может существовать пока не слышно истинного слова, пока всё живое задавлено, заглушено …

Но можно ли сделать так, чтобы живое и настоящее слово было услышано? И если живое слово cможет прозвучать, то, что будет со всеми этими поэтическими симулякрами? Быковыми, приговыми …

Единственный инструмент, который мы имели – был интернет, и мы решили попробовать.

Ведь говорят, были времена когда слово разрушало города ....

И скоро это принесло свои первые плоды. Но, собственно, на этом предисловие пора закончить и перейти к самой "истории".

………………………………………..

Продолжение следует.