Child-free
Очередной звонок с радио «Свобода» застал меня за чашкой утреннего кофе. Журналистка предложила на этот раз обсудить тему чайлдфри (child-free). Если перевести дословно: «свободные от детей» — те люди, которые сознательно отказываются (навсегда или до определенного момента) заводить детей. Они делают свой выбор наперекор общественному мнению, считая, что имеют на это право.
«Вы ведь принадлежите к этому движению, - то ли утвердительно, то ли с вопросом озадачила меня корреспондент. – Может быть, поделитесь своими соображениями».
Излагаю.
Нежелание быть как все и воспроизводить потомство большинством воспринимается как некий сакральный акт, а чайлдфри - как сектанты. Особенно в постсоветской Беларуси, где большая часть населения либо не знала никогда, либо успела забыть, что человек имеет право быть свободным и самому решать, как ему жить. Главное, чтобы это решение не мешало жить другим. Но чайлдфри мешают. Фактом своего появления. Понятно, что люди, не имеющие детей (по разным причинам) существовали всегда. Были среди них и те, кто осознанно отказывался от роли отцовства и материнства. Но долгие годы об этом не было принято говорить вслух и последних жалели, мол, бедные-несчастные, не дал бог детей. Мало кому в голову могло прийти, что отсутствие детей у семейной пары – факт собственного волеизъявления.
Первый раз такое «признание» я услышала в программе о жизни известных советских фигуристов, двукратных Олимпийских чемпионов Протопопова и Белоусовой, которые в 1979 году остались жить в Швейцарии. Нежелание заводить детей было их осознанным выбором. Людмила Белоусова рассказала, что когда они еще были молоды, поняли: в их жизни может быть только два «ребенка»: фигурное катание и они друг у друга. Они прожили вместе уже полвека: счастливо и в гармонии.
Знаю, какие контраргументы могу услышать в первую очередь: а как же биология, инстинкт продолжения рода…
Я не верю в материнский инстинкт. Потому что инстинкт – это что есть у всех, а если нет хотя бы у одного индивида, это уже нечто иное. И является оно частью социального конструирования.
В социологии есть такой термин «выбор без выбора». Наши желания часто конструируются социумом, окружением, а не нами. И когда мы принимаем решение сделать что-то (или не сделать) – это не всегда наш собственный выбор. Даже если мы уверены в нем на все 100%. Когда мы рождаемся и начинаем постепенно подрастать, то первые наши воспоминания (у большинства) связаны с мамой, папой (если повезет), бабушками-дедушками и другими родственниками. Потом мы начинаем играть в дочки-матери с куклами – символическими детьми, еще в детсадовском возрасте репродуцируем модели поведения своих родителей на собственном примере: Маша+Саша=… и т.д. по накатанной схеме. Но в голове четко усваивается мысль: это естественно, это нормально. Постепенно дело доходит до женитьбы/замужества, следующий шаг – дети. Здесь практически вся ответственность ложиться на женщину, ведь функция вынашивания – именно у нее. Поэтому сказать «я не хочу иметь детей» для женщины равносильно признаться в собственной психической невменяемости. Общество гораздо более гуманно относится к тем, кто родил, но оставил в детдоме.
В кругу чайлдфри ходит такая шутка. Связана с игрой слов в английском языке: free – свободный, а вот fry – жарить, отсюда и картошка-фри. Т.е. чайлдфри условно можно перевести также (если не знать написания) и как «жарить детей». Шутки шутками, но в глазах большинства чайлдфри часто выглядят этакими монстрами, которые готовы собрать всех детишек в кучу и сбросить их с самой высокой скалы. Люди из разряда «нас хлебом не корми, дай жизни поучить» любят обвинять чайлдфри в эгоизме: мол, не заводят детей, чтобы жить в свое удовольствие. Есть и такое. Личное дело каждого. Имеют право. Но для большинства чайлдфри – это скорее вопрос огромной ответственности за тех, кто может появиться на свет.
Интересно, а те, кто сначала обзаводится потомством, а потом оставляет их в детских домах – не эгоисты? А те, кто рожает, несмотря на то, что врачи ставят четкий диагноз еще на ранних стадиях: ваш ребенок будет инвалидом с неизлечимой болезнью – не эгоисты? Или те, кто заводит детей, а впоследствии не интересуется их жизнью – это как?
У меня есть знакомая актриса. Уже в возрасте. Много лет назад она вышла замуж. Вскоре родила ребенка. Не потому что так хотела (как признается сейчас), а потому что так было нужно: для поддержания статуса успешной замужней дамы и создания видимости полноценной семьи. Свой «долг» перед обществом (родителями, мужем, родственниками) она выполнила. Но время для занятия с ребенком находила редко: не было ни желания, ни потребности. Ее любовью на всю жизнь стал театр. С мужем она давно развелась, со взрослым сыном практически не общается – они по сути чужие люди. Однажды я спросила, не боится ли она остаться в старости одна. Она ответила, что всегда была одна и ей никогда не мешало это в жизни. И что если бы даже она родила десятерых, это ничего не изменило бы в ее старости.
Предвижу возгласы порицания о том, что чайлдфри – это пропаганда бездетности. Успокойтесь, радетели за мораль и нравственность и традиционные устои: общество не вымрет. Нас всегда будет меньшинство. Слишком сильны в головах людей воспроизводимые столетиями социальные конструкты. И сделать свой собственный выбор, презрев условности, под силу далеко не каждому.

http://svobodna.org.ua/my_body/prochoice/deti-ehto-nashe-nikogda.html