podro4estvo's Journal
[Most Recent Entries]
[Calendar View]
[Friends View]
Thursday, September 15th, 2022
| Time |
Event |
| 8:25p |
Игра с мелким в карты
Лешка выйграл. Когда мы остались одни он заставил меня раздеться до
трусов, а потом переодеть их и одеть плавки. Я остался в одних
плавках-детдомовках. Потом он заставил меня лечь в постель и сам лег
рядом. остал ремень и скрутил им мои ноги, потом принес веревку и
связал руки. Заставил перевернуться на спину, достал еще один ремень
и стал бить меня, потом сел на меня сверху - на лицо, немного посидел.
Накрыл меня одеялом и устроил "темную". Потом заставил меня вылести из
кровати, подползти к нему, потом развязал меня и достал плавки, которые
были очень маленькие, снял с меня мои и заставил надеть те.
Я был голый, в одних тесных плавках.
Потом мы пошли сним в ванную, он набрал ледяной воды, заставил меня
посидеть там. Потом, в сырых трусах, я пошел с ним в комнату.
Там сидел его друг, который заставил меня лечь в постель, потом они легли
рядом, завернули меня, скрутили и начали издеваться. Били долго, ремнем и
шнурами, потом я договорился с ними, что пытать меня они будут, когда
захотят, но делать это только вдвоем, вместе. | | 9:43p |
С Санькой
Я вошел в комнату. Там уже были Санька и Бифид, они были в одних шортах и явно
напряглись при виде меня. "Что-то замышляют". И точно. Только я об этом подумал,
как Бифид бросился на меня, а Саня, пока я отбивался от Бифида, закрыл дверь
на ключ. Потом он развернулся, подставил мне подножку, и я оказался на полу.
"Биф, раздвигай ему ноги", - скомандовал Саня, а сам сел мне на спину, чтобы
я не поднялся, и стал расстегивать мои штаны. Когда он расстегнул их, то Бифид
дернул за штанины и стянул с меня джинсы, а за ними последовали и трусы. Потом
Бифид достал откуда-то плавки, по-моему, Санины, просунул в них мои ноги, а
Денисов надернул их на меня. Потом он дал Бифиду веревку и тот связал мне ноги.
Все это время я старался подняться, но не мог, потому, что Саня крепко держал
меня, прижимая к полу. Бифид, тем временем, снял с меня футболку, а Саня свя-
зал меня по-индейски (руки за спиной, и от той же веревки, которой связаны руки
идет другая, затянутая на шее типа ошейника - когда начинаешь развязываться, то
ошейник затягивается). Потом они подняли меня и положили на кровать, Саня
продел под мышками еще одну веревку и привязал ее к спинке кровати, ноги они
тоже привязали таким образом. Я оказался связанным и в полной их власти.
- Эй, а можно перед пыткой последнее желание? - спросил я
- Валяй! - ответил Саня
- Бей в 2 раза больше, но пусть Бифид тоже разденется до плавок.
- Вот он и будет бить. Раздевайся, Кефир.
Парень послушно снял с себя шорты и футболку и остался в одних трусах.
- Как бы тебя помучить? ,- спросил Бифид.
- Бей его ремнем, раз 100, а он пусть удары считает, если ошибется, то начнешь
сначала.
Так и сделали. Бифид достал ремень и стал меня пороть - раза 3 я сбивался уда-
рах на 30. После порки они отвязали меня и мы пошли купаться, а точнее, ребята
решили поиздеваться надо мной в озере. На берегу Саня подозвал меня к себе и
велел залазить в воду, я отказался, за что Саня меня обоссал и мне пришлось
лезть в холод. Бифид нырнул следом за мной. В воде он повис на мне, обхватил
ногами и стал меня топить, держал под водой где-то полминуты, а потом давал
подышать.
Потом он вылез из воды и они повели меня обратно домой, мы пообедали и Саня
снова привязал меня к кровати, на этот раз не связывая рук и ног, а просто при-
вязав их к спинкам кровати.
В это время ко мне зашел Беча, Денисов тут же схватил его и он тоже оказался
раздетым и лежащим на соседней кровати. Правда, в отличие от меня, Саня не свя-
зал его, а просто заставил лечь под одеяло, как будто-бы спать. Ушедший куда-
то Бифид вернулся с десятком осиновых веток. Потом мы с ним опять пошли на
озеро, он заставил меня окунуться, сказав, что по сырому больнее бить.
Дома Саня велел мне встать у стенки и, для начала, они повторили порку ремнем
потом они связали меня, я уже не сопротивлялся и просто ждал когда начнется
настоящее издевательство. Наконец, они положили меня на кровать, а Саня закрыл
мне рот подушкой, чтоб я не кричал, и Бифид стал меня пороть, причем порол он
больно, с протяжкой, потом они с Саней поменялись местами.
После этого нас с Бэчей заставили одеться и повели в лес, мы зашли достаточно
далеко, когда Саня нашел подходящее место для дальнейших мучений. Тут он велел
нам раздеться и отдать ему одежду и обувь, потом он привязал меня к Бэче, и за-
ставил нас залезть в мешок из-под картошки и прижаться друг к другу (все равно
по-другому было нельзя, поскольку в мешке было тесно, он еле вмещал меня и
десятилетнего паренька). Потом нас накрыли целлофаном и ветками, спрятали куда-
то одежду и ушли. И так я и Бэча в одних трусах пролежали вместе часа 4 пока не
настал вечер. Бифид вернулся, развязал нас и мы пошли домой | | 10:38p |
Женька Припекало, и Женька прибавил шаг. Не было еще и двенадцати, а солнце жарило так, как в пустыне Сахара. парнишка пожалел, что одел джинсы - вполне хватило бы и шортов, но не возвращаться же из-за этого домой! К тому же времени оставалось не так много, а опаздывать не следовало. ( Read more... )Продолжение следует... | | 11:20p |
Женька 2 Держа шланг в левой руке, парень правой сильно шлепнул Женьку по ягодице. Мальчишка на секунду расслабился и Костик без труда пропихнул в хорошо растянутое отверстие стеклянный наконечник. он держал его с минуту и, когда Женьке стало уже невмоготу, выдернул шланг из дырочки и приказал: - На толчок, бегом! ( Read more... )- Спорим, что тридцать не выдержишь?! - Чего тридцать? - не понял Женька. - А ремней! Если выдержишь, я тебе червонец даю, если нет, то... Чего дядька скажет, то и будешь делать! Идет? Спорить не хотелось, но очень уж не помешала бы десятка, да и хотелось доказать этому Даньке, что он, Женька, ничуть не менее смелый и что ничуть такой ерунды не боится. Короче говоря, парнишка согласился; Данька довольно кивнул и стал натягивать шорты. Пришли довольно скоро. Честно говоря, Женька все-таки немного сдрейфил, но старался держаться бодро. Данька посадил его на веранде, велел ждать и исчез. Отсутствовал он минут десять, потом высунулся из-за двери и поманил Женьку пальцем: - Давай, дядька ждет... Невысокий коренастый мужик в спортивных брюках внимательно оглядел мальчишку, робко вошедшего в просторную комнату с занавешенным окном и усмехнулся: - Ну-ну... Чего встал-то? Раздевайся, вещи на стул, и ложись! Раз поспорил, так отвечай теперь! - А... чего, совсем, ну... раздеваться? - промямлил Женька. Дядька кивнул. Пацан вспыхнул и принялся стаскивать одежду. Совсем голый, он быстренько плюхнулся пузом на шершавую обивку дивана и закрыл глаза, стараясь не думать о своем ближайшем будущем. Данькин дядя вынул из шкафа ремень, применявшийся специально для таких случаев, - узкий, длинный, из хорошей коричневой кожи. Он так и просился опуститься на голенькую попку пацана, смирно лежавшего на диване. Дядька сложил ремень вдвое, похлопал им по ладони, словно проверяя, хорош ли, и размахнулся. Женьку пороли с шести лет. Дед в деревне - розгами, отец в городе - ремнем, так что для попки с семилетним стажем и частыми повторениями таких "процедур" ничего особенного вроде бы не было. Но сейчас и ремень был другой, и лупил дядька как следует, - после первого же удара у Женьки перехватило дыхание. Задницу обожгло, но мальчишка не закричал, только простонал и закусил губу. Он еще не знал, выдержит ли все тридцать, но уже после первого понял, что это будет не так-то просто. Второй удар заставил Женьку застонать громче. Ему было больно, даже очень больно, но нужно было продержаться. Паренек не видел, как у него на попке пролегли две отчетливо видные красные полосы, но вполне мог догадаться, что они ничуть не хуже, чем у Даньки. А тот важно уселся на стул рядом и время от времени поглаживал себя спереди по шортикам - ему нравилось, что сейчас достается не ему самому, а кому-то другому. Третья, четвертая, пятая полоска появились одна за другой на худых мальчишеских ягодицах. Больше всего Женька сейчас хотел прикрыть их ладошками, но знал, что этого делать никак нельзя, - это означало бы, что он проиграл спор Даньке. Голенькое тело вздрагивало и извивалось на диване, мальчишка изо всех вил вцепился пальцами в пыльную ткань обивки. Он хрипло стонал, по щекам текли неизвестно откуда взявшиеся слезы; боль волнами прокатывалась по телу, не убывая, а становясь все сильнее каждым звонким шлепком. Данька улыбался, глядя, как мучается его бывший одноклассник. Попка под данькиными шортиками тоже горела после утренней порки, но дядька отпустил ему всего пятнадцать раз, да и то не все сразу. А Женьке предстояло выдержать тридцать, - ровно вдвое больше! Ремень методично опускался на давно потерявшие нормальный цвет ягодицы. От боли теперь едва не темнело в глазах; после одиннадцатого удара Женька не выдержал и заорал, хотя негромко, но довольно пронзительно. Дядька недовольно поморщился, но тем не менее продолжал делать свою работу. Так больно Женьке еще никогда не было. Мальчишка всхлипывал, икал, голенькая спина покрылась крупными каплями пота. Он принялся вслух считать удары, прерывая свой счет криками и стонами. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать... Как долго еще было до конца! Женькина попка приобрела сизо-багровый цвет. Цвет этот был достаточно ровным, потому как полоски от ремня уже слились друг с другом. Дядька и не думал ослабить силу своих ударов и стегал парнишку так же, как и в самом начале. Было вполне ясно, что Женька теперь довольно долго не сможет сидеть как следует, а уж то, что ему больно - в этом и вовсе не было никаких сомнений. Он сдался на двадцать третьем ударе. пацан приподнялся на диване, повернул к дядьке перекошенное от боли лицо и сквозь стоны еле-еле выдавил из себя: - Н-н-не надо.... больше! Дядька опустил ремень. Данька встал со стула и подошел к Женьке, всхлипывающему и растирающему наказанное место: - Чего, проспорил? Женька молча кивнул. Больше всего ему теперь хотелось одеться и смотаться отсюда, но как раз это-то и не получилось. - А на что спорил-то, помнишь? - спросил Данька. - Не забыл? - П-помню... - пробурчал мальчишка. - Твой дядя там... что-то... Ему было до ужаса стыдно. Ягодицы болели так, будто он просидел целый час на раскаленной сковородке; спор был проигран и теперь, как проигравшему, ему пришлось выполнять условия, которые должен был назначить строгий дядька Даньки. Женька кое-как смог встать и потянулся было к стулу, взять трусы, но дядька остановил его: - Ку-куда полез!? Сейчас язычком поработаешь, моему что положено вылижешь как следует, потом очко ему подставишь... Там видно будет, чего дальше. Данька знает, как тебя найти... Данька мигом скинул одежду и улегся на место Женьки. Кончик у него поднялся еще во время порки, так что все было в порядке. Женька стал около него на колени и, закрыв глаза, прикоснулся язычком к уже покрывшимся первым пушком яичкам мальчика... ... Через час парнишка вышел из данькиного дома. Героем он себя не чувствовал, даже совсем наоборот, - но чем дальше трамвай увозил его от Волшинки, тем меньше болела попка и меньше оставалось неприятных впечатлений... |
|