...
Виктор Астафьев "Прокляты и убиты"
"Приплыл по окияну Из Африки матрос Малютку облизьяну С собою он привез". Первым, что я у Астафьева прочитал, был "Последний поклон". Помню свою нечестную брезгливость к сопрелым порткам, зеленым соплям, червивым грибам и прочей деревенщине. Так ребенок, гораздый приклеивать там и сям свои козявки, недовольно смотрит на родителя, убившего тапком таракана. Потом "Печальный детектив", книжечка на скрепках из библиотеки "Огонька". Из деревенских рассказов-разоблачений запомнился образ выродившихся баб, у которых при ходьбе хлопают по ногам отвисшие зады. Все пытался представить, как же они там хлопают. Школьный учитель физики по кличке "Тормоз", любитель Маркеса и автор гениальной воспитательной фразы "Помыслы, замыслы свои ограничивайте - спиться можно" поймал меня за чтением "Ловли пескарей на удочку в Грузии" и одобрил: "Н-н-н-да, после этого рассказа Астафьева полюбили в Грузии. Нда." Это мой любимый рассказ у Астафьева - потому что без пространных описаний природы. Не понимаю я ничего в голубых далях.

"-- Понимаю, понимаю, -- приветствовал и ободрял нагих, отощавших людей
Мусенок. -- Непременно, как только народ приберется, проведем летучки,
партийные собрания, беседы, на которых пройдут громкие читки газет с
приветствиями товарища Сталина, разрешено будет присутствовать на массовых
мероприятиях и беспартийным воинам."