— Солнце скоро скроется.
— Ничего, вечером вода ещё теплее.

Тулла сидела на краешке жёлтого пляжного покрывала. Загребала ладонями песок и смотрела, как он сыплется сквозь пальцы. Сквозь очки песок казался тёмно-серым, почти чёрным.

— Ну где она так долго. Тулла, позвони ей, пожалуйста.
— Не буду. Клифф, я же звонила десять минут назад! Она в автобусе, попала в пробку. Скоро приедет. Ты думаешь, от моего звонка пробка рассосётся?
— Ты уверена, что она там?
— Точно так же, как в том, что я — тут, и что ты, Клифф, надоел мне своим нытьём — позвони да позвони. Позвони сам. Где она может быть, по твоему?
— Не знаю. Я лежал сейчас и думал... Тулла, этот ключ у тебя на шее... Ты не снимаешь его, даже когда идёшь купаться. Не доверяешь его никому. Завязываешь цепочку так, чтобы он не слетел, когда ты ныряешь, но не оставляешь его мне. Что это за ключ? От чего он?
— Не скажу. Не могу сказать.
— А я скажу. Этот ключ дал тебе Дэйтон, верно?
— Верно.
— И эта книга, которую ты читаешь — её название я тоже видел. Верхней строкой на...
— Я от тебя этого не скрываю. К чему ты?
— К тому, что ты сидишь здесь. Почему? Если ты его любишь — почему ты не там, где он сейчас? Ты хоть знаешь, где он?
— Нет... Он может быть где угодно. И... понимаешь, я никогда с ним не расстаюсь. — Тулла повернулась, сняла очки. — Там — она показала на огромные рекламные щиты, стоящие у входа на пляж, там — на надписи на борту проплывающего мимо катера, — и здесь... Во всём, что я делаю и говорю, что вижу, слышу и чувствую.
— Не ври. Не во всём. Во мне уж точно его нет. Да и на этот пляж он не пошёл бы. А ты — почему ты ходишь? Пляж полудикий. В этом песке же полно микробов! А эта мутная вода, в которой за три метра от берега уже не видно дна? Ты в ней плаваешь. Дэйтон бы тебя не одобрил. Вот он не знает. Я ему напишу. «Твоя Тулла Покрифке купается в грязной реке с чужими парнями».
— Откуда ты знаешь, что одобрил бы Дэйтон, а что нет? И вовсе не с ними я купаюсь. Не могу же я их прогнать отсюда. Это их пляж. Они здесь выросли. И я... я в детстве ходила на такой же, каждое лето. Кто я по-твоему, принцесса на горошине? Снобка?
Тулла легла навзничь, закрыла глаза.

«Ты только говоришь, что любишь меня. Ты ничего не делаешь. Точнее, делаешь, но не для меня. Для своих подруг, приятелей, случайных знакомых. На них ты не жалеешь времени. А для меня зачем? Меня ты и так любишь, зачем ещё что-то делать?»

— Я пойду купаться.
— Идём вместе?
— Нет, ты сторожи вещи и жди. Я хорошо плаваю.
— Ладно.

Тулла встала и побежала к воде. Нырнула с разбегу, вынырнула, поплыла на глубину, дальше, дальше от купающихся, дальше от берега, дальше от. Плыла изо всех сил, пока не стала задыхаться. Оглянулась, перевернулась на спину. Вода держала её, как пёрышко, как маленькую рыбку, как раньше. Вода всегда держала её.
— Смотри в небо, Тулла.
Она смотрела на солнце, скрывающееся за небольшой тучей. Слушала тихий плеск. Слёзы мешались с речной водой. Там, где-то внизу, есть свой мир, живущий по другим законам. Тулла пыталась представить себе его. Какие там, на дне, водоросли? А рыбы? Такие ли, каких вытаскивают горе-рыбаки, часами дремлющие на том мостике? Или там есть другие, умные, никогда не попадающиеся на крючок?
Она снова нырнула. Открыла глаза. Под водой почти ничего не было видно, только какие-то смутные тени. Вынырнула, посмотрела на берег. Различила там жёлтое покрывало и две маленькие фигурки. Быстро поплыла в их сторону. Быстрее, ещё быстрее.
Задыхаясь, вышла из воды, побежала к друзьям.

— Тулла, привет! Наконец-то я с вами.
— Привет. Да. Простите, мне срочно нужно позвонить. Упала на колени, вытряхнула содержимое сумки, схватила телефон. — Я скоро вернусь.
— Что это с ней?
— Не знаю. — Клифф загадочно улыбнулся.