Дума за думой, волна за волной
Зачем-то пошел на собрание жилтоварищества.
Собрание происходило во втором подъезде.
Набилась куча народа, преимущественно мужского. Отчасти - в шапках-колпаках, отчасти в таких специальных фурагах с ушами с мехом, отчасти в кепках. Некоторые были и простоволосы.
Женщины тоже были, но не составляли удовольствия жизни.
Все это заполнило тамбур, первый этаж и один лестничный марш вверх.
Мы с ученым соседом стояли в тамбуре, у самых входных дверей и сетовали, что не пьем.
Между тем, первый пункт повестки плавно перерос в стихийное обсуждение насущных бед. Причем, в силу архитектурного устройства подъезда, обсуждение шло как-то неравномерно - когда на площадке между первым и вторым этажом начинали муссировать тему холодности горячей воды, рядом с нами, в тамбуре, вспыхивала ожесточеннейшая полемика о стояках и фановых трубах.
Затем тема стояков перемещалась наверх, туда, где, на площадке первого этажа располагались основные действующие лица собрания, туда же сверху вниз параллельно двигалась и тема холодности горячей воды, на площадке они встречались и от этого вдруг возникала тема замазывания швов, которая теперь уже начинала обратное движение к периферии. Но в тамбуре уже обсуждали счетчики на электричество, а наверху - КПД разных типов бойлеров. От соединения этих тем с замазыванием швов в центре рождалась яростная дискуссия об окнах в подвале, которая взрывалась и накрывала, догнав, две предыдущие волны (о бойлерах и о счетчиках), вяло доползающие до противоположных концов парламента.
Один человек все время выскакивал из нашего тамбура и требовал предоставить ему все бумаги. Это был радикальный жилец.
Кажется, даже не из нашего дома, кстати.
Пользуясь всеобщим замешательством и неразберихой, мы с ученым соседом навязали собранию дискуссию о водосточных трубах и секвестре сортиров, организовали фракцию пользователей евросмесителей и смылись, не дожидаясь голосования по повестке дня и унеся с собой вот такие примерно воспоминания о социальной жизни.