Галковского читаю со смесью восторга и омерзения.
Неужели и он плакал над Кантом на крыльце в звездную ночь?
Да ведь мог, мог... Наверняка, рыдал.
Удивительно только, как вот это зерно нездоровой индивидуальности прорастает сквозь все.
Позволил быть в себе червоточинке, позволил расти.
При общей ясности, в общем, взгляда и трезвом уме.
В себе клеща давить надо.