Інший образ Білорусі
Класний текст Кості Бондаренка. Публікується з дозволу автора

«Черная кошка»: мифы и реальность

Поклонники творчества братьев Вайнеров на протяжении трех десятилетий зачитываются романом «Эра милосердия», который лег в основу фильма «Место встречи изменить нельзя». Несколько поколений советских людей выросли на образах майора Жеглова и капитана Шарапова. «Черная кошка» стала символом послевоенного цинизма, бандитизма и уголовщины. И мало кто знает, что у ее деятельности была не только и, может быть, не столько уголовная, сколько политическая подоплека

Первые следы «Черной кошки» нужно искать в 1944-м. В августе того года немецкое оккупационное командование для ведения подрывной деятельности на территории Белоруссии и Прибалтики сформировало десантный батальон «Дальвиц». Командовал им Михал Витушка – личность довольно интересная даже с той точки зрения, что его деятельность распространялась не только на белорусскую территорию – он стал героем (или антигероем?) и украинской, и литовской и даже российской истории.

...Михал Витушка родился в сентябре 1907 г. Учился сначала в Клецкой, а позже – в Виленской гимназии (Вильнюс после 1922 г. находился под польской оккупацией). Позже получил дипломы Пражского университета и Варшавского политехнического института. Был одним из руководителей Объединения белорусских студенческих организаций и Образовательного общества белорусов в Варшаве.
В августе 1941 г. он создает Белорусскую самооборону – вооруженное формирование, занимающееся истреблением остатков потерпевших поражение частей Красной армии в болотах Полесья. Свою деятельность Витушка координировал с УПА «Полесская Сечь» атамана Тараса Бульбы-Боровца.
Они были ровесниками и людьми, одинаково приверженными духу авантюризма и ненавидящими коммунистический строй. Однако следует признать, что Витушка был более образованным и умел мыслить стратегически – в отличие от «взрывоопасного» и непоследовательного атамана.
Осенью 1941 г. он участвовал в организации немецкой полиции в Минске, в 1942 – 1943 гг. совместно с Дмитрием Касимовичем (позже представлявшим Белоруссию в инициированном Ярославом Стецько Антибольшевистском блоке народов и во Всемирной антикоммунистической лиге) создавал карательные отряды «Беларусской самааховы» в Брянской, Смоленской и Могилевской областях. С 1943 г. Витушка и Касимович входят в руководство Беларусской незалежницкой партии (БНП).
Показательный факт: в июне 1944 г. его эмиссары предприняли попытку установить связи с военными и политическими кругами Великобритании. Они предлагали поднять антифашистское восстание в Белоруссии – в том случае, если англичане поддержат его своим военным десантом и введут на белорусскую территорию войска прежде, чем туда войдут части Красной Армии, став таким образом гарантом независимости республики. Второй Всебелорусский конгресс, в котором принимал участие и Витушка, должен был провозгласить независимый статус Беларуси. Правда, англичане не приняли предложение белорусских националистов – равно как отбросили и аналогичные украинских.
В результате в том же году Витушка вновь идет на поклон к немцам. Его план очень напоминал прожекты Украинской повстанческой армии. Известно, что УПА тогда же заключила с германским командованием соглашение о том, что вермахт, отступая с Украины, оставит националистическому подполью целые арсеналы оружия, которое «уписты» используют для борьбы с советскими войсками. В белорусском же случае немцы взялись подготовить, вооружить и обмундировать батальон «Дальвиц», который должен был орудовать на освобожденной от захватчиков территории. Возглавлял батальон, как уже говорилось, «генерал» Витушка – именно такое «звание» пожаловал ему ЦК БНП.
17 ноября «Дальвиц» десантировался в северо-западной Белоруссии и попытался развернуть боевую деятельность против Красной Армии. По донесениям советского командования, Витушка был убит в январе 1945 г. Но на самом деле он продолжал действовать в подполье. К концу года он объявляет о создании Белорусской освободительной армии, которая функционировала под кодовым названием «Черная кошка». Для обозначения своих «подвигов» ее бойцы оставляли после себя характерный след – нарисованную углем кошку. Очевидно, эмблема была выбрана из-за известной кошачьей свободолюбивости.
«Черная кошка» состояла из регулярных партизанских отрядов и так называемых «ударников» – подпольщиков, легально работающих на советских предприятиях (кстати, приблизительно по такому же принципу была построена после 1944 г. и борьба УПА). Во главе организации стоял Главный штаб, которым руководил Витушка.
В составе «Черной кошки» воевали не только белорусы, но и русские (в основном – бывшие власовцы или люди, отметившиеся сотрудничеством с оккупантами), украинцы (остатки отрядов УПА, разгромленных Красной Армией в ходе рейдов по зачистке Волыни в 1944 г. и перешедших на белорусскую территорию), литовцы, латыши, а также немцы (те крохи, что сохранились от частей «Вервольф», «Цеппелин» и «Эдельвейс»). К началу 1946 г. белорусскому эмигрантскому центру удалось добиться от Великобритании согласия на тайное финансирование «Черной кошки». Оружие, боеприпасы и медикаменты сбрасывались ей в основном на парашютах.
В украинских архивах сохранились донесения Романа Шухевича, в которых он пишет: «Вся европейская часть СССР превратилась в мощный антибольшевистский фронт. Только в Украине он ассоциируется с УПА, в Белоруссии и России – с «Черной кошкой», существуют свои отряды в Литве и Латвии».
На протяжении 1945 – 1948 гг. «Черная кошка» совершила свыше 1300 нападений на советские учреждения, банки, магазины и воинские части. Награбленные средства шли на пополнение ее так называемого боевого фонда. При этом погибло свыше 8 тыс. представителей советской власти – партийных работников, военнослужащих, рядовых членов КПСС и сотрудников МГБ. Численность самой «Черной кошки» по разным данным оценивалась в размере от 7 до 10 тыс. человек.
В отличие от УПА и освободительной концепции Шухевича, считавшего, что вести борьбу необходимо только на своей этнической территории, Витушка настаивал на том, что «врага необходимо громить в его логове». Именно с этой целью была создана террористическая организация – «боевка» «Черной кошки», действовавшая в Москве. Главной задачей московской группы считалась подготовка покушения на Сталина. Именно с ней и сражались Глеб Жеглов и Володя Шарапов. Правда, у Вайнеров «Черная кошка» превращается в простую банду грабителей. Но к сентябрю 1948 г., на который и намечался теракт, по большому счету, так оно и было на самом деле – бандиты для того, чтобы хоть как-то продержаться, нападали в основном на магазины и продуктовые склады.
Однако разгромом банды руководил вовсе не МУР – это была прерогатива МГБ, о чем, естественно, ни Вайнеры, ни Говорухин не сказали ни слова – равно как и о том, что о борьбе с «Черной кошкой» ежедневно докладывали лично товарищу Берия.
После разгрома московской «боевки» отряды МГБ тщательно «зачистили» Белоруссию и Литву. Большинство членов «Черной кошки» угодили в лагеря и тюрьмы, часть перешла в подполье и к 1950 г. сумела всеми правдами и неправдами прорваться на польскую территорию, а затем и дальше – на Запад. Попал туда и «генерал» Витушка. Его следы бесславно теряются в эмиграции после 1975 г. (едва ли не последнее упоминание о нем находим у одного из организаторов УПА Максима Скорупского, хорошо знавшего Витушку).

А «Черная кошка» с легкой руки писателей и кинорежиссера воспринимается нами теперь в сугубо бандитском ореоле. Конечно, нельзя не признать, что бандитизм был неотъемлемой составной частью деятельности любого подпольного образования, обреченного на отчаянную борьбу. Но не стоит, наверное, сводить все исключительно к банальному грабежу: теперь мы знаем, что «идейные» Горбатый, Фокс, Промокашка и другие, сидя на своей «малине», пытались готовить убийство Сталина.

источник-history_ua@lj

читать полный текст со всеми комментариями