Серпуховские-11
Эта девчонка, она тоже из Серпухова.
Веришь, нет, она сама с 1900 года. В 1916 году такая ерунда случилась: на нее кошка села, когда она спала. Кошка обыкновенная, серая, на лицо ей села, веришь, нет?
А она проснулась и испугалась, и тут же от испуга назад заснула, но уже не просто так, а летаргическим сном.
Ну, приехали медики из Москвы. Сам профессор Успенский приехал. Осматривали ее, будили, иголками тыкали. Ни фига не вышло: лежит, сопит носом, щеки розовые, но не просыпается. Спит летаргическим сном.
Положили ее в ящик с опилками. Отвезли в Москву, для исследований, стали студентам показывать. Тут революция пошла, стрельба, а ей хоть бы хны: лежит, носом сопит. Ладно, поместили ее на склад там в Кремле. Думают, либо сама проснется, либо помрет. Сам Троцкий приезжал смотреть. А она ничего: щеки розовые, спит.
Переместили ее потом в Киев, в секретный институт. Стали током бить. Она дергается немного, но спит, носом сопит. Сам академик Мурабели в ермолке приезжал из Ленинграда, пытался гипнозом подействовать: не помогло. Лежит, как была, и главное - совершенно не стареет. Как заснула, так и спит. И кушать не просит.
Актировали ее тогда, году в 1936-м. Положили на склад. А ей чего: спит себе. Носом сопит.
В 1941 немцы Киев взяли и вывезли эту девчонку в Берлин, в клинику. Самому Гитлеру показывали. Гитлер всех фашистов своих привел: Геринга там, Геббельса, Гиммлера. Постояли, потыкали стеками, а ей - хоть бы что. Лежит, носом сопит, щеки розовые. "Яволь! - фашисты говорят. - Дер руссише гайст! Дас ист фантастиш!"
И пошли по своим дурным делам, а она так в клинике и осталась.
Тут война закончилась, разбомбили наши Берлин, и ее назад вывезли как культурную ценность. Привезли опять в Москву в опилках. Врачи-вредители ее пытались разбудить, антибиотики кололи. А ей ничего: как спала, так и спит. И не стареет совершенно.
Когда Сталин помер, ее в космос запустили. После Стрелки, но перед Гагариным. Ну, не жалко же. Она два круга по орбите отмотала в опилках, но так и не проснулась. Летела и носом сопела. Потом ее сам профессор Мирошник осматривал. Удивительное, говорит, дело: летаргический сон, даже космос его не берет. Пусть, говорит, спит себе. Тем более - не стареет и кушать не просит.
Ну, засекретили ее и положили в Кремлевку, в отдельную палату, приставили почетный караул из кремлевских курсантов. При Брежневе сам Суслов приходил на нее смотреть. Посмотрел, головой покачал и ушел, а она спит.
Ладно, тут началась перестройка. Рассекретили ее. Стали про это дело статьи печатать в "Огоньке", "Московских новостях". Из Америки сам Рейган приезжал на нее смотреть, дал интервью своим потом: "Удивительное дело, чтобы так долго человек спал летаргическим сном. И ведь, что интересно, совершенно не стареет, носом сопит и кушать не просит. Надо нам делать разрядку напряженности в этой перспективе".
При Ельцине ее обратно засекретили от греха подальше.
А когда Путин пришел, перевели на баланс минобороны и стали по миру возить показывать за деньги в музеях. И вот недавно в Париже, веришь, нет? - проснулась.
Проснулась, села, глаза руками потерла, от опилок отряхнулась и говорит: "Ох, батюшки".
Тут скандал случился. По правилам она как бы выходит русская гражданка. Но сама она захотела в Париже остаться. Полюбила там одного араба из музейной охраны и ни в какую.
Посольство наше хотело ее назад силой вывезти, как культурный феномен, чуть войну французам не объявили. Но тут сам Саркози за нее вступился: пускай, говорит, живет у нас, мы, говорит, не против такого явления.
Путин подумал и написал электронку: "Пусть живет".
Так и живет теперь она с тем арабом в Париже.
Ну, пьет, конечно.