Вилья ла революсьон! - 26
Трое с Вильей, не считая Сапаты

«Миротворцы» всё еще хотели предотвратить гражданскую войну — 11 ноября группа генералов во главе с Пабло Гонсалесом обратилась одновременно к Каррансе, предлагая ему уйти в отставку со всех постов, и к временному президенту Гутьерресу, требуя уволить Вилью с поста командующего войсками конвента. Гутьеррес ответил, положив руку на грудь — ежели Карранса подчиниться конвенту и прекратит мятеж, то «как тольки, так сразу». В итоге же никто никуда не делся — Карранса в отставку не ушел, Вилью не уволили. Оба лагеря готовились к выяснению отношений насильственным путем…


Мануэль Дьегес

А Обрегон в этой ситуации оказался на «раз путье». С «психопатом» Вильей, учитывая историю их взаимоотношений (см. предыдущие серии), ему точно было не по пути. Карранса тоже не вызывал у генерала особых восторгов. Но попытка выступить «третьей силой» провалилась, не стартовав — наиболее ударные части Северо-западной армии, размещенные в штате Халиско и подчиненный тамошнему губернатору Мануэлю Макарио Дьегесу Лара, заявили о своей преданности Каррансе. Если бы Обрегон выступил против, он остался бы генералом без армии, что в складывавшейся «политической конъюнктуре момента» для него было очень невыгодно. Так что пришлось ему, скрипя сердцем и ливером, временно встать на сторону верховного главнокомандующего.

На первый взгляд конвенционисты имели большое преимущество — они контролировали железную дорогу от границы с США до Мехико и внутреннюю часть страны, занимая центральное положение по отношению к противнику. Силы Каррансы были разбросаны — Дьегес на тихоокеанском побережье, в Халиско, брат главнокомандующего Хесус Карранса в Оахаке, за районом контроля партизан Сапаты, а сам дон Венустиано окопался в Веракрусе, откуда американцы ушли, когда он наконец дал гарантии иммунитета сотрудничавшим с ними аборигенам (см. предыдущие серии). Однако на стороне Каррансы, как было уже сказано, оставался Обрегон, и оба они рассчитывали на то, что «бандиты» Вилья и Сапата скоро поссорятся с «умеренными» конвенционистами.


Ла артиллерИя революсьональ

Анхелес настаивал, что все силы «Северной дивизии» должны быть брошены на Веракрус — отрубить змее голову как можно быстрее. Но тут в вопросы стратегии вмешалась политика — Сапата считал порт сферой своего влияния, и дон Франсиско не хотел с ним ссориться, предоставив ему возможность разобраться с Каррансой самому. Конечно же Панчо не верил, что сельским партизанам по зубам захватить крупнейший порт страны — ну, вот когда они зубы пообломают, тогда он и вернется на белой лошади и сам всех спасет… Сам же Вилья отправил свои отряды в Коауилу и Халиско — добивать верных главнокомандующему генералов. А его союзник Майторена аж с 17 октября осаждал город Нако на границе с США, где Хилл и Кальес отбили его штурмы и теперь подвергались блокадоосаде (она продлится до 15 января 1915 года и завершится подписанием перемирия под давлением со стороны американцев).

Несмотря на то, что считался более сильным стратегом, чем Вилья, Обрегон тоже «поймал идефикс» — он решил сдать Веракрус и перебросить все силы в Халиско, где начинал свой боевой путь (см. предыдущие серии) и знал местность и людей. Но Карранса в первый (и как бы в последний) раз в жизни проявил стратегическое чутье и запретил покидать порт. «Напротив, он приказал верным ему войскам оставить Мехико и отойти к Веракрусу. Таким образом Карранса как бы приглашал Вилью и Сапату взять на себя наступательную инициативу. Войска Каррансы же с разных сторон должны были тревожить растянутые коммуникации Вильи, не давая тому собрать мощную кавалерию и артиллерию в кулак. Такая стратегия позволяла выиграть время, которое, по мнению Каррансы, работало именно на него».


Антонио Вильяреаль

«Северная дивизия» двинулась на Мехико, отбрасывая слабые заслоны Пабло Гонсалеса. 24 ноября 1914 года Обрегон эвакуировал столицу и ушел в Веракрус. 26 ноября в город вошли отряды Сапаты с юга, но центр города дон Эмилиано занимать не стал, предоставив эту честь союзникам — 30 ноября в столицу вошли части Вильи. 4 декабря два «народных героя революции» единственный раз в истории встретились «…в одной из местных школ… Как и предполагал Вилья, Сапата сам взял на себя обязательство занять Пуэблу и Веракрус, предоставив войскам союзника сокрушить каррансистов на севере. К сожалению, при определении линии военного взаимодействия и Вилья, и Сапата проявили непростительный в широкомасштабной войне регионализм. Ни один из них не хотел рисковать своими войсками вдалеке от своей основной базы: Сапата от Морелоса, а Вилья — от Чиуауа».

6 декабря состоялся торжественный парад «Северной дивизии» и «Освободительной армии юга». А 9 декабря Сапата уже покинул столицу, на следующий день уехал Вилья. По взаимному согласованию двух «вождей», их сторонники схватили и кОзнили в Мехико около 150-200 человек, в основном личных врагов генералов. Это возмутили президента Гутьерреса — не то чтобы репрессии были массовыми или слишком «кГовавыми», но почему не согласовали с ним? Он вам что? Он тут кто? Он вам не хамон!.. Справедливости ради, картина была очень пестрой — где-то «дорадос» Вильи застрелили полковника «федералес», который пристыдил их за то, что не заплатили в ресторане, а где-то солдаты Сапаты смиренно просили милостыню на улицах, вместо того, чтобы пойти кого-нть пограбить… В общем, «ля революсьон».

В результате Гутьеррес 25 декабря издал указ, осуждавший политические убийства без суда, а также начал тайные переговоры с Обрегоном, желая вывезти правительство из Мехико в город, который бы не контролировали солдаты Вильи. В ответ Вилья снова ввел войска в столицу, окружил дворец президента, после чего тот ему «мамой обещал», что никуда из Мехико не уедет, после чего отряды ушли обратно… 8 января 1915 года Анхелес напал на конституционалистов под командованием Хосе Антонио Вильяреаля Гонсалеса в Рамос-Ариспе. 12 000 конвенционалистов побили 15 000 каррансистов — потеряли 1 500 человек, поубивав 2 000 врагов и захватив 2 000 пленных.

t.me/Tercios_catrenos