|
|
Пишет cleofide (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} cleofide)@ 2010-05-14 21:50:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Наедине с Пикассо
Ну вот, конец очередной убойной недели, можно немного расслабиться и потрепаться.
Всё равно читать учёные тексты и писать отзывы на диссертации я сейчас решительно не в состоянии.
Зато вспоминается дискуссия в нашем институтском отделе в минувший вторник - мы обсуждали выставку Пикассо.
Из видевших выставку на заседание явились далеко не все. Две музыковедов и четверо специалистов по ИЗО.
Самое удивительное: я оказалась единственной "белой вороной", которой понравилось, в общем, всё. Какие-то работы больше, какие-то, естественно, меньше, но ничто не вызвало ни отторжения, ни раздражения, ни недоумения: дескать, и что все находят в этом Пикассо, за чем стоят в очередях и платят безумные деньги?..
Мои коллеги оказались куда более критичными.
Главным рефреном их выступлений была сама ситуация искусства 20 века, в которой оказался Пикассо. Один коллега жалел, что человеку такого мощного дарования не выпало счастье получить в руки свою "Сикстинскую капеллу" (условно говоря, то есть некую сверхзадачу общечеловеческой значимости), и потому он был вынужден размениваться на мелочи и экспериментировать с голой формой.
Другая коллега высказала мысль о том, что по природе своего дарования Пикассо - человек средиземноморского менталитета, и у него в крови - графика и вазопись с её лаконичными чёткими линиями, твёрдыми контурами и ярусной композицией. Цвет у него тоже яркий, но притом не тонкий. И это, дескать, ощущается даже в его скульптурных или нефигуративных работах (тут я, пожалуй, соглашусь, только не вижу, чем это плохо).
(Картинка не с выставки, а вот отсюда)
Как всегда, весьма основательно выступила наша заведующая.
Всё искусство 20 века по природе деструктивно,- говорила она, - и на то есть важная причина: следование классической традиции грозит обернуться пошлостью: "сейчас уже почти невозможно написать обнажённую женщину с изрядной долей похожести так, чтобы это не выглядело пошло".
(Вот тут я бы не согласилась: как раз у Пикассо оно иногда недурно получалось, правда, скорее в графике, нежели в живописи).
Кроме того, - продолжала М.И., - искусство 20 века основано на принципе редукции: изгоняется любой элемент иллюзорности, так как любая иллюзорность воспринимается как ложь. Всюду доходяти до первоэлементов: в музыке - звук, в живописи - линия или чистая краска. Так и Пикассо: убирает объём, даёт чистый цвет, изгоняет перспективу.
Остаётся одна идея или один жест.
Тем самым он обозначает трагедию искусства: оно умерло, его нет. Публика и коллекционеры платят не за мастерство, а за тот самый жест или придумку (а ею может быть и голый холст, и любая закорючка). Главное, чтобы этот жест формировал среду; именно этого рядовой человек-потребитель не может сделать сам. Пикассо уловил эту тенденцию и потому имел успех, хотя рядом были художники более одарённые: Матисс, Брак, Шагал.
Я не собираюсь спорить со специалистами, но всё-таки и согласиться с ними не могу.
Ибо мне кажется, что не стоит подходить к современному искусству с реалистическим мерками и чего-то такого от него требовать. По моему глубокому убеждению, искусство никому ничего не должно (не я эту мысль придумала, но я тоже её думаю, как тот сказочный персонаж). Достаточно того, что оно кого-то радует, даёт пищу уму, наводит на неожиданные сопоставления, рождает новые ассоциации и ощущения. А каким образом оно это делает - воля художника. Тем более, что Пикассо давно доказал: он мог бы писать абсолютно нормальные фигуративные картины и процветать на этом поприще. Но ему, видимо, было скучно плавать в одном пространстве и приковывать себя к одной манере, пусть самой яркой и узнаваемой.
Страстным адептом Пикассо я не являюсь, однако мне бы в голову не пришло упрекать его за уход от "голубого периода" или за невозвращение к красивому кубизму (где, кстати, с колоритом всё в порядке). Раз ушёл - значит, сказал всё, что хотел. Тавтология тут совершенно неуместна; именно она угрожает переходом в пошлость и коммерцию.
Неуместны, на мой взгляд, и вопросы - где это он видел жутких тёток с носами-клювами или перепутанными частями тела. Суть в том, что взгляд Пикассо действительно бывает нечеловеческим. Но это не значит - невозможным или неверным (объясните, например, стрекозе, что она видит неправильно!).
С другой стороны, есть ведь и взгляд смотрящего, и если у него находится, ЧТО увидеть, то оно ему и покажется.
Мои коллеги, например, недоумевали, почему некое сооружение с кружочком посередине должно обозначать беременную женщину.
А чем же ещё оно может быть?..
Наверное, для того, чтобы воспринимать современное искусство, нужно любить архаику (я - люблю).
И речь идёт только о восприятии как приятии, а вовсе не как о понимании (на это я не претендую, да и не может искусство быть понятым до конца, иначе оно не искусство).
Как бы ни относиться к личности Пикассо и его идеям, он - великий художник, и то, что он творил - настоящее искусство.
Выставка ещё работает. Кто хочет, имеет шанс посетить её до 23 мая.
Ну вот, конец очередной убойной недели, можно немного расслабиться и потрепаться.
Всё равно читать учёные тексты и писать отзывы на диссертации я сейчас решительно не в состоянии.
Зато вспоминается дискуссия в нашем институтском отделе в минувший вторник - мы обсуждали выставку Пикассо.
Из видевших выставку на заседание явились далеко не все. Две музыковедов и четверо специалистов по ИЗО.
Самое удивительное: я оказалась единственной "белой вороной", которой понравилось, в общем, всё. Какие-то работы больше, какие-то, естественно, меньше, но ничто не вызвало ни отторжения, ни раздражения, ни недоумения: дескать, и что все находят в этом Пикассо, за чем стоят в очередях и платят безумные деньги?..
Мои коллеги оказались куда более критичными.
Главным рефреном их выступлений была сама ситуация искусства 20 века, в которой оказался Пикассо. Один коллега жалел, что человеку такого мощного дарования не выпало счастье получить в руки свою "Сикстинскую капеллу" (условно говоря, то есть некую сверхзадачу общечеловеческой значимости), и потому он был вынужден размениваться на мелочи и экспериментировать с голой формой.
Другая коллега высказала мысль о том, что по природе своего дарования Пикассо - человек средиземноморского менталитета, и у него в крови - графика и вазопись с её лаконичными чёткими линиями, твёрдыми контурами и ярусной композицией. Цвет у него тоже яркий, но притом не тонкий. И это, дескать, ощущается даже в его скульптурных или нефигуративных работах (тут я, пожалуй, соглашусь, только не вижу, чем это плохо).
(Картинка не с выставки, а вот отсюда)
Как всегда, весьма основательно выступила наша заведующая.
Всё искусство 20 века по природе деструктивно,- говорила она, - и на то есть важная причина: следование классической традиции грозит обернуться пошлостью: "сейчас уже почти невозможно написать обнажённую женщину с изрядной долей похожести так, чтобы это не выглядело пошло".
(Вот тут я бы не согласилась: как раз у Пикассо оно иногда недурно получалось, правда, скорее в графике, нежели в живописи).
Кроме того, - продолжала М.И., - искусство 20 века основано на принципе редукции: изгоняется любой элемент иллюзорности, так как любая иллюзорность воспринимается как ложь. Всюду доходяти до первоэлементов: в музыке - звук, в живописи - линия или чистая краска. Так и Пикассо: убирает объём, даёт чистый цвет, изгоняет перспективу.
Остаётся одна идея или один жест.
Тем самым он обозначает трагедию искусства: оно умерло, его нет. Публика и коллекционеры платят не за мастерство, а за тот самый жест или придумку (а ею может быть и голый холст, и любая закорючка). Главное, чтобы этот жест формировал среду; именно этого рядовой человек-потребитель не может сделать сам. Пикассо уловил эту тенденцию и потому имел успех, хотя рядом были художники более одарённые: Матисс, Брак, Шагал.
Я не собираюсь спорить со специалистами, но всё-таки и согласиться с ними не могу.
Ибо мне кажется, что не стоит подходить к современному искусству с реалистическим мерками и чего-то такого от него требовать. По моему глубокому убеждению, искусство никому ничего не должно (не я эту мысль придумала, но я тоже её думаю, как тот сказочный персонаж). Достаточно того, что оно кого-то радует, даёт пищу уму, наводит на неожиданные сопоставления, рождает новые ассоциации и ощущения. А каким образом оно это делает - воля художника. Тем более, что Пикассо давно доказал: он мог бы писать абсолютно нормальные фигуративные картины и процветать на этом поприще. Но ему, видимо, было скучно плавать в одном пространстве и приковывать себя к одной манере, пусть самой яркой и узнаваемой.
Страстным адептом Пикассо я не являюсь, однако мне бы в голову не пришло упрекать его за уход от "голубого периода" или за невозвращение к красивому кубизму (где, кстати, с колоритом всё в порядке). Раз ушёл - значит, сказал всё, что хотел. Тавтология тут совершенно неуместна; именно она угрожает переходом в пошлость и коммерцию.
Неуместны, на мой взгляд, и вопросы - где это он видел жутких тёток с носами-клювами или перепутанными частями тела. Суть в том, что взгляд Пикассо действительно бывает нечеловеческим. Но это не значит - невозможным или неверным (объясните, например, стрекозе, что она видит неправильно!).
С другой стороны, есть ведь и взгляд смотрящего, и если у него находится, ЧТО увидеть, то оно ему и покажется.
Мои коллеги, например, недоумевали, почему некое сооружение с кружочком посередине должно обозначать беременную женщину.
А чем же ещё оно может быть?..
Наверное, для того, чтобы воспринимать современное искусство, нужно любить архаику (я - люблю).
И речь идёт только о восприятии как приятии, а вовсе не как о понимании (на это я не претендую, да и не может искусство быть понятым до конца, иначе оно не искусство).
Как бы ни относиться к личности Пикассо и его идеям, он - великий художник, и то, что он творил - настоящее искусство.
Выставка ещё работает. Кто хочет, имеет шанс посетить её до 23 мая.
