В самолете
Неделя в Москве закончилась в самолете Аэрофлота. Летел с настоящими РУССКИМИ. И напрасно я пытался спрятаться в самом конце салона [21 F]. Напротив меня сидели Леша [со швейцарским гражданством и красной пропитой мордой] и Саша [с русским гражданством и холеным пухлым лицом], Леша только что отслужил в швейцарской армии, значит где-то двацать, двадцать один, оба из Фрибура. С литровой бутылкой водки. Они засунули в отделение для ручной клади каждый по огромному баулу, уселись и стали выпивать стопочку за стопочкой, чтобы не было страшно взлетать, Леша все время громко спрашивал Сашу: бля, хули мы опять летим в эту ёбаную Швейцарию? Саша молчал. И, хотя, по его лицу было видно, что он не хочет пить и не хочет сидеть с Лешей - ему было некуда деваться - он сидел у иллюминатора - Леша, водка и родственные узы перекрывали ему пути к отступлению. Он сидел, молчал и пил. Когда все уже почти расселись, в салоне появились загорелые мужики, двое: один поджарый, другой - с пивным животиком, такие, слегка за 30, c деревенскими лицами и деревенским акцентом, разодетые в кавалли и Д&Г, и их тощая спутница-блондинка, выглядевшая как гибрид Пэрис Хилтон и Анны Курниковой с полиэтиленовым пакетом в руках. В полиэтиленовом пакете позвякивали бутылки с пивом. Блондинка открыла отделение дял ручной клади и увидела, что они заняты баулами Леши и Саши. А ей ведь надо было куда-то положить дубленку! Тогда она начала вопить на весь салон писклявым голосом: Пииииииздец бляяяяяяяяяяя! Пипипипипипипииииииииииииииииздец! А нам куда, бля вещи класть? Куда бля мне нахуй клааааааааасть моюююююю дублёёёёёёнку? Это мое, бля, место! Она стала подпрыгивать, вытаскивать из отсеков для ручной клади вещи разных пассажиров и кидать их на пол, чтобы освободить место для своей дубленки. Поджарый попытался успокоить ее, сунув ей в руку бутылку пива, но она не успокаивалась и пищала, какие все вокруг суки и ублюдки.
До этого в аэропорту Шереметьево, терминал № 2, я, зарегестрировавшись, стоял на паспортный контроль, в очереди из 60 китайцев, работала только одна пограничница. Китайцы толпились, какой-то китайский ребенок хватал меня за рюкзак. Пограничнице было трудно, она работала медленно: китайцы ведь все одинаковые. Когда объявили посадку на мой самолет, а до заветного погранконтроля было еще 55 человек, я пошел напролом, подлез под загражденья, оттолкнул китайца и подбежал к окошку. [Сам не ожидал от себя такой прыти - но очень хотелось поскорей улететь.]
В самолете между тем Леша пил водку и рассказывал всем, кто занимал очередь в туалет, что у него во Фрибуре есть русская сауна [куда приглашаются все желающие], а швейцарцы - это грустная тема. И самолет тоже грустная тема, потому что Саша больше пить не хочет, а еще полбутылки не выпиты, блин, и что делать непонятно. В конце-концов Леша взял в руки бутылку и стал ходить по салону предлагая всем выпить вместе с ним, чтобы нестрашно было лететь.
Писклявая напилась пива и читала Оксану Робски.
Больше мне сзади ничего не было видно, но и этого было достаточно.
Запомнился серп луны в темноте над крылом самолета. Когда в Шереметьево садились в самолет - рядом стоял самолет, и в него тоже садились люди, ходили по салону - было видно в светящихся иллюминаторах.
Когда шли на посадку, видел, как садится самолет. Через 10 минут мы садились точно там же, точно по такой же траектории. Повторения. Населенные пункты ночью сверху как росыпи золота на черной ткани. Швейцарские населенные пункты выглядят сверху как-то неправильно.