Консерватория в пампасах и русский крест
На прошлой неделе (22 марта) в Консерватории состоялась очередная конференция из серии "Русские архивы за рубежом". Она была куда более камерной, чем все предыдущие (на приглашение зарубежных гостей средств не выделили, а наши уложились в один день заседаний), однако не менее интересной. Я смогла присутствовать лишь на части докладов.
Два из них носили прямо-таки сенсационный характер, но из-за скудости публики и полного отсутствия "паблисити" сенсации остались между нами.
Я и решила, что надо бы поделиться, хотя, как говорят, "баян не мой".

Две причудливые судьбы двух исключительно талантливых людей.

Некоторое время назад в Консерваторию в оргкомитет конференции пришло письмо из Аргентины. Автор, музыковед Диего Боскет, рассказывал об обнаружении там в полуразрушенном сельском доме архива забытого русского композитора Алексея Абуткова, и выражал желание приехать в Москву вместе со своим хором, чтобы сделать доклад и что-нибудь спеть.




К сожалению, по временнЫм и финансово-административным причинам пригласить их было никак невозможно (идея будет "пробиваться" на следующий год). Но материал такой интересный, что не обнародовать его было бы грехом.

К делу подключилась моя хорошая приятельница Галина Михайловна Малинина (она музыковед, но работает в библиотеке), дабы не просто огласить информацию аргентинского коллеги, а и дополнить её сведениями с нашей стороны (поэтому доклад в программе значился как совместный - все ссылки на изыскания Боскета со всеми надлежащими реверансами были аккуратно приведены).




Я до этого вообще не слышала фамилии Абуткова. А ведь не последний был человек, и весьма достойный. Информация о нём уже проникла в узкие круги посвящённых - был сделан аналогичный доклад в русской общине Аргентины (поэтому материал в сети на русском языке).

Алексей Владимирович Абутков (1874 - 1945) - композитор, музыковед, преподаватель. Ученик Римского-Корсакова; учился, а затем работал в Придворной певческой капелле и некоторое время её возглавлял.



В отечественных источниках информация о нём очень скудна.
В частности, на сайте одной школы Ульяновской области читаем:

Родился в с. Чеботаевка Буинского уезда ныне Сурского района в семье В.Н. Абуткова - действительного статского советника, землевладельца, члена Симбирской губернской архивной комиссии. Окончил придворную певческую капеллу в Петербурге. До 1920 преподавал в Симбирске, был регентом церковных хоров. В 1918 назначен председателем народной консерватории. Опубликовал в Петербурге пособие "Руководство к изучению контрапункта, канона и фуги" (1912-1913). Автор произведений для церковного хора и более 30 романсов на стихи русских поэтов.

Более того, Абутков значится среди репрессированных. Действительно, в Симбирске, куда он перебрался после революции и основал народную консерваторию, его арестовали. Считалось, что он погиб. Каким образом ему удалось спастись и перебраться за границу, пока не известно.

Дальнейшие следы обнаружились в аргентинской провинции Мендоса, где Абутков, будучи сторонником и другом Л.Н.Толстого,а также имея, помимо музыкального, агрономическое образование,  пытался создать толстовскую общину. Сам построил дом, сам пахал землю.



Но больше всего его увлекала идея народного музыкального просвещения, и он создал в аргентинской глубинке очередную "консерваторию", где сам учил абсолютно всему: игре на разных струнных, духовых и клавишных инструментах, пению, теории, и т.д.

Картинки, которые я снимала с экрана - фрагменты небольшого аргентиского фильма про Абуткова. Некоторые из его учеников живы и здоровы, и вспоминают о нём с благодарностью и восхищением.

 

Помимо столь разностороннего преподавания, Абутков сочинял музыку. Ей, насколько можно судить по перечню Боскета, очень много - сотни опусов. Духовные хоры, романсы, камерные ансамбли. Может, и что-то более крупное есть.

А в наших архивах - практически ничего. То ли всё было уничтожено, то ли каталоги ущербны.
Сохранился, правда, учебник контрапункта, по которому преподавали в Певческой академии (отдельные экземпляры доныне всплывают у букинистов).



Руины дома Абуткова, где были обнаружены горы его рукописей.
К счастью, один из рабочих, посланных на демонтаж ветхой лачуги, обладал музыкальным образованием и спас ноты от уничтожения, отнеся их к Боскету как к местному "гуру".
Как хорошо, когда клад достаётся действительно достойному человеку!



В общем, раскопки следует вести и с той стороны (там с ними вполне благополучно - аргентинцы уже и концерт из произведений Абуткова устроили, и публикацию готовят), и с этой. Наверное, хоть что-то найдётся; не может не найтись.

Только горько от всех этих запоздалых открытий.
Вот остался бы такой человек у нас. Кому он мешал? И была бы уже в 1920-х годах консерватория в Симбирске (ну, и  Ульяновске), и процветало бы там хоровое пение и оркестровое исполнительство - чем плохо?..
В результате умер он на краю света в полном одиночестве, и лишь в 1996 году родина спохватилась:  как же так, надо реабилитировать... И реабилитировали. Извините, дескать, ошибочка вышла с арестом в 1919-м. Не пиф, не паф, не ой-ой-ой.

У другого героя дня, композитора и теоретика Николая Борисовича Обухова (1892-1954) судьба была похожая, но несколько более благополучная: чекисты не пытались его физически уничтожить, и бежал он в 1918 году от прелестей диктатуры пролетариата не в далёкую аргентинскую провинцию, а в Париж. Там он был всё время на виду и, хотя жил трудновато, у него были именитые и благородные друзья (среди них - Равель и Кусевицкий).



Обухов не принадлежит к числу забытых или совсем неизвестных фигур, но архив его - в Париже. Туда ездила наша пианистка и музыковед Нино Оттовна Баркалая, которая написала диссертацию про Обухова и будет её осенью защищать.



Нино Баркалая удалось разыскать в парижском киноархиве считавшийся утраченным небольшой фильм, запечатлевший исполнение фрагмента произведения Обухова "Книга жизни". Произведение написано для ансамбля с участием изобретённого самим Обуховым инструмента - звучащего креста.
Описание креста есть в Википедии:

Крест представляет собой расположенную на уровне человеческого роста стеклянную сферу с крестом внутри, в центре креста помещён алмаз. Звук возникает при приближении или удалении рук исполнителя, при этом изменяются громкость и высота звука (за несколько лет до Обухова этот же принцип получения музыкальных звуков был реализован Львом Терменом.

Насчёт алмаза - это фантастическая легенда; Нино считает, что там был горный хрусталь (алмазов таких размеров нужно ещё поискать в сокровищницах шейхов и олигархов, да и то вряд ли найдёшь).

Сам инструмент не сохранился, и только на кадрах фильма видно, как он выглядел и как на нём играли.




У креста - известная пианистка, баронесса Мария-Антуанетта Оссенак де Брольи, которая после знакомства с Обуховым прекратила пианистическую карьеру и стала выступать только с новым инструментом. Выглядит она как жрица мистического культа, и недаром (Обухов был теософом и связывал свои акустические поиски с религиозно-философскими идеями).

Как и терменвокс, крест - инструмент только мелодический, поэтому нуждается в сопровождении фортепиано или оркестра.





Нино Баркалая исполнила на рояле несколько пьес Обухова.
Честно говоря, мне эта музыка как-то не очень по вкусу. Но это сугубо мои проблемы.
Нельзя отрицать, что творчество этого композитора было интересным явлением, влиявшим на умы современников (прежде всего, на Западе - увы, у нас процветал соцреализм и марксистко-ленинская эстетика).

Такой вот "русский крест".