|
|
Пишет guralyuk (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} guralyuk)@ 2006-03-13 17:03:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
"Народ без государства. Последствия поражения для Германии"
Парадоксальный сайт: русские ролевики из Петербурга (Ленинграда!) реконструируют один из полков вермахта. Тексты сайта - в русском либеральном духе 90-х, а библиотека - вообще, чуть ли ни собрание нацистских текстов. Хорошо хоть не все. "Не устаю удивляться" терпимости постсоветского либерализма к нацизму, напроминает просто таки страстное желание мира безпринципности... Но некоторые тексты в библиотеке вполне себе интересны, редкие переводы. О денацификации Германии глазами немцев...
НАРОД БЕЗ ГОСУДАРСТВА Последствия поражения для Германии
по журналу "Родина - Вторая Мировая война, неизвестные страницы"
Размышляя о трудной судьбе своего героя и всего немецкого народа, Томас Манн написал в своем романе "Доктор Фауст" проникновенные слова:
- ...Благоговейный трепет и священный восторг охватывают меня всякий раз, когда я размышляю о трагических судьбах великого немецкого народа. Со всей страстностью мятежного германского духа он устремляется к высотам человеческого бытия, чтобы в слепом рвении низвергнуть себя в бездну отчаяния и хаоса. Верю в него и знаю - он найдет в себе достаточно сил, чтобы отречься от кровавого прошлого, отринуть ложных кумиров, и в который уже раз выйдет на путь духовного возрождения и возвышения...
...Да, мы птицы другого полета - мы непредсказуемый народ с загадочной германской душой. Мы поклоняемся року и последуем за своей судьбой хоть в бездны ада...
Фридеманн БЕДЮРФТИГ (ФРГ)
Родился в 1940 году. Изучал историю, немецкий я и литературу, работал редактором в различных издательских компаниях. Соиздатель "Большого словаря времен второй мировой войны" (1988), автор книг "Гитлер. Иллюстрированная биография" (1989), "Вилли Бранд" (1992) и "Словарь Третьего рейха" (1994).
"Германия будет оккупирована не с целью освобождения, а как побежденная враждебная нация". Это положение, зафиксированное в Директиве JOS 1067 американской военной администрации от 11 мая 1945 года, выразило ту ненависть к гитлеризму, которая скрепляла странную коалицию победителей.
Побежденные и победители
Страна была Превращена в пустыню. Такие города, как Кельн, Дрезден, Кассель или Дортмунд, уцелели лишь на треть; 40 процентов квартир были полностью разрушены или больше не подлежали восстановлению. В когда-то современных промышленных регионах Силезии и Рурской области дымились уже не фабричные трубы, а руины. Все 33 железнодорожных моста через Рейн и Везер, 22 из 34 мостов через Дунай рухнули, треть железнодорожной сети была выведена из строя. Электро- и водоснабжение работали лишь кое-где и с перебоями. По этому хаосу блуждали миллионы людей в поисках пристанища и пищи, в поисках друзей, детей, родителей. Это были те, кто потерял кров в результате бомбежек, и беженцы с Востока; освобожденные с принудительных работ и бывшие и будущие заключенные. И это были прежде всего женщины и дети, старики и калеки, так как свыше 4 миллионов мужчин погибло, 12 миллионов были в плену. И все они вместе потеряли средства к существованию, потеряли тем или иным образом родину (как пространство - на Востоке или политически - в национал-социализме) и привычную почву, среду - социальную или диалектную, семейную или профессиональную. Будущее представлялось мрачным, многие сомневались, будетли оно вообще как таковое. Резко подскочил процент самоубийств, прежде всего там, где к нищете добавлялось злоупотребление властью оккупантами, которые и женщин рассматривали как добычу.
Права побежденных? Но тогда мир скорее задавался вопросом, должны ли вообще распространяться на немцев права человека. Противники, попутчики или соучастники преступлений национал-социалистской системы - все они, будучи немцами, стояли у позорного столба, отвергнутые семьей народов, ужасавшейся творившимся в концентрационных лагерях преступлениям и непостижимым сообщениям из фабрик смерти. Тут не помогали заверения, что я, мол, ничего об этом не знал, ничего с этим общего не имел и как минимум в душе всегда был "против". Наоборот, это еще больше вредило правдоподобности слов немцев: как это коричневая масса вдруг превратилась в народ борцов Сопротивления с Библией на каждом ночном столике?
Уже в феврале 1945 года в Крыму Германия была поделена странами-победительницами на оккупационные зоны. После самоубийства Гитлера, капитуляции, ареста правительства Дёница (23 мая 1945 года) Германии как государства фактически не существовало. Даже те структуры власти, роль которых НСДАП свела на нет еще во время войны, были разрушены, служащие уцелевших государственных учреждений были слишком загружены, чтобы можно было использовать их в деле возрождения страны. И вообще, прежде чем подумать об участии немцев в управлении, их нужно было бы сначала рассортировать. До тех пор, пока этого нельзя было сделать, вся ответственность за судьбу Германии лежала на союзных державах, которые Июньской декларацией (5 июня 1945 года) "с учетом поражения Германии" взяли на себя все властные полномочия.
Об аннексии не было и речи, наоборот: произошел отказ от ялтинских планов расчленения Германии. Контрольный Совет, состоящий из главнокомандующих оккупационными вооруженными силами союзников, должен был из разделенной на четыре сектора бывшей имперской столицы регулировать "дела, касающиеся Германии в целом". Однако для этого требовалось единогласие, а именно теперь, с исчезновением сверхврага - Гитлера, начали выявляться разногласия между победителями. Поэтому 17 июля 1945 года во дворце кронпринца - замке Цецилиенхоф близ Потсдама - встретились Трумэн, Сталин и Черчилль и подрубили под корень идею сохранения целостности Германии.
Потсдамское соглашение
Заключительное коммюнике Потсдамской конференции глав правительств США (Трумэн), СССР (Сталин) и Великобритании (Черчилль, затем Эттли, сменивший его на посту премьера после выборов) имело характер договора; поэтому говорят о Потсдамском соглашении. Оно предусматривало: 1) полное разоружение и демилитаризацию Германии; 2) роспуск НСДАП и отстранение всех ее членов от занимаемых должностей, а также осуждение военных преступников; 3) демократизацию; 4) децентрализацию административного управления Германии. Экономические решения, принятые в Потсдаме, касались: 1) запрета на производство вооружения; 2) демонтажа промышленного оборудования; 3) содействия мирной промышленности; 4) контроля союзников над экономикой; 5) восстановительных работ; 6) отношений с Германией как с экономическим целым; 7) репараций. По территориальным изменениям было решено (с сохранением возможности окончательного урегулирования посредством мирного договора): 1)передать Северо-Восточную Пруссию СССР; 2) передать другие территории восточное линии Одер-Нейсе под управление Польши; 3) выселить немцев из Восточной Европы и восточных областей Германии.
Сталин, прежде всего, получил благословение Запада на расширение Польши на запад до линии Одер-Нейсе; не пришлось ему и возвращать назад Восточную Польшу, захваченную в 1939 году в сообщничестве с Гитлером. 2,5 миллиона поляков двинулись в восточные территории Германии - юго-восточную Пруссию, Померанию и Силезию, из которых, в свою очередь, изгонялись немцы (бежали или были изгнаны), и все это - не "гуманным" образом, как оговаривалось в Потсдамском соглашении, а часто с крайней жестокостью. До и после Потсдама с востока Германии, из Судетской области и из Юго-Восточной Европы в общей сложности 12 миллионов человек были переселены в Западную Германию и 4,4 миллиона - в советскую оккупационную зону. Свыше 2 миллионов человек при этом погибло, а 1,6 миллиона бежали только до февраля 1946 года из советской зоны в западные, где бедствовали точно так же, как и в центральной Германии, - но там, по крайней мере, общество не переделывалось и не перевоспитывалось в такой степени, как у Советов.
Демонтаж
В Ялте Сталин присоединился к требованиям западных держав по демонтажу немецкой промышленности. Тем самым должна была быть компенсирована хотя бы небольшая часть ущерба, нанесенного войной. Победителям доставалась промышленность соответствующих оккупационных зон, но из-за более низкого уровня индустриального развития Востока Советскому Союзу было обещано дополнительно 10 процентов от оборудования, демонтируемого на Западе. С обострением конфликта между Востоком и Западом демонтаж вскоре застопорился, так что на Западе до фактического его окончания было вывезено только 8 процентов от производственных мощностей 1936 года. СССР уже в 1949 году объявил об окончании демонтажа, но вплоть до 50-х годов получал поставки по репарациям от промышленности ГДР.
Все это ослабляло немецкую экономику и воспринималось немцами как уничтожение рабочих мест и последних шансов на выживание. В первую послевоенную зиму нужда приняла опустошающие формы. "Отто - среднестатистический потребитель" (герой фильма Штеммля "Берлинская баллада", 1948) получал по продуктовым карточкам лишь 1000 калорий в день, а иногда - из-за перебоев с поставками - не было и этого. Советский нарком внешней торговли Анастас Микоян рассказывал о посещении Берлина: "Люди едят траву и кору деревьев". Те, кто мог отвоевать место на подножке поезда, ехали добывать продукты в сельскую местность, где положение было несколько лучше. В городах процветал черный рынок; хозяевами положения были те, кто мог предложить масло и сало, а настоящими Крезами сделались обладатели "Лаки страйк" и "Кэмела". На американские сигареты можно было выменять все, они стали валютой в послевоенной Германии.
Денацификация
Основательная денацификация Германии значилась у всех победителей в списке приоритетов. Правда, для всех лиц, каким-нибудь боком соучаствовавших в позорных делах режима, нельзя было устроить такие хлопотные судебные процессы, как Нюрнбергский, но, во всяком случае, выкрутиться и выйти сухим из воды должно было как можно меньше людей.
Опросник, охватывавший 131 пункт, должен был заполняться без пропусков и служил документом для палат по денацификации, которые могли приглашать свидетелей и получили доступ к захваченным архивам. Но и то, и другое было хлопотно. Поэтому вначале обрабатывались наиболее легкие дела. Так как тем временем обострялись разногласия между союзниками, а интерес к денацификации, которая наталкивалась на все более растущую критику даже у борцов Сопротивления, соответственно падал, то даже обвиняемые в тяжких преступлениях часто уходили от приговора суда.
5 марта 1946 года в американской зоне был издан "Закон об освобождении от национал-социализма и милитаризма", который к концу 1946 года стал обязательным для всех зон. Согласно этому закону немецкие палаты по денацификации подразделяли бывших национал-социалистов на 5 категорий: 1) главные виновники, 2) изобличенные, 3) менее изобличенные, 4) попутчики, 5) со снятой виной. Это привело к скачку торговли так называемыми отпускными грамотами - свидетельствами признанных противников национал-социализма о якобы невиновности или даже о деятельности в рядах Сопротивления тех или иных лиц. Большие группы (социально слабые и молодые люди) были амнистированы поголовно. Нехватка персонала и растущее соперничество между победителями продолжали выхолащивать денацификацию. В советской зоне она закончилась 26 августа 1948 года, в западных - прекратилась постепенно. В общей сложности в Западной Германии было проведено 6,08 млн. судебных процессов, 4 млн.человек попали в 5-ю категорию, 1 млн. - в 4-ю. К 1-й категории были отнесены только 1700 человек, ко 2-й - 23000; свыше 150000 считались менее изобличенными.
Управление страной
И все же, по крайней мере, в борьбе против нацизма победители выступали заодно. В других областях такого единства после Потсдама уже не было. Согласно потсдамским договоренностям, планировалось создать при Контрольном Совете союзников некоторые "важные центральные органы управления", которыми должны были руководить немецкие "государственные секретари", отвечающие за транспорт и пути сообщения, финансы, внешнюю торговлю и промышленность. Реализацию этой идеи сорвали не Советы, а французы - посредством своего вето в Контрольном Совете. Шок от 1940 года был у них еще так силен, что даже малейшие уступки в пользу немецкой самостоятельности казались им угрожающими. Державы-победительницы все больше оттеснялись в пределы своих зон оккупации. Остатки Германии распались, и новая политическая жизнь поначалу могла процветать только регионально - в каждой отдельной оккупационной зоне.
Национал-социалистский централизм еще до 1945 года упразднил деление Германии на земли; теперь и победители мало заботились о том, что сложилось исторически. Пруссия, охватывавшая две трети прежнего рейха, считалась у победителей "колыбелью милитаризма", вот почему они, не особо задумываясь, поделили ее западную часть между зонами оккупации. В конце концов она была и вовсе ликвидирована Законом Контрольного Совета № 46 от 25 февраля 1947 года. Мекленбург, Саксония, Тюрингия, Саксония-Ангальт и Бранденбург образовали советскую оккупационную зону; британская зона охватывала Нижнюю Саксонию (составленную из Ганновера, Брауншвейга, Ольденбурга и Шаумбурга-Липпе), Шлезвиг-Гольштейн, Гамбург и Северный Рейн-Вестфалию; американцы получили морской порт Бремен и федеральные земли: Баварию (сохранившуюся целой), Северный Вюртемберг-Баден и Гессен; французы управляли Южным Баденом, Южным Вюртембергом-Гогенцоллерном и Рейнландом-Пфальцем. Саарланд, как и после первой мировой войны, был передан под французскую юрисдикцию (и в экономическое пользование); по прошествии 10 лет жители Саарланда должны были получить право решать вопрос о своей государственной принадлежности.
Американцы относились к немцам весьма недоверчиво и с особым усердием взялись за их перевоспитание (reeducation). Была разработана своего рода психотерапия для побежденных: немцев заставляли принудительно посещать бывшие концлагеря или откапывать трупы из массовых захоронений; таким образом от них стремились добиться осознания своей вины. Результат был обратный: пробуждались, как писал Ойген Когон уже в 1946 году, не силы немецкой совести, "а силы противления обвинению в огульной ответственности за национал-социалистские позорные деяния".
Британцы также пришли с чувством "мести гнусным и жестоким злодеям" (Черчилль), которым "надо преподать окончательный урок" (Монтгомери), но и как учителя в деле гуманности и демократии. Епископ Кентерберийский призвал по-христиански возлюбить побежденных; лейбористская партия успешно боролась за голоса избирателей такими лозунгами, как "Не будьте подлыми по отношению к немцам". Британцы больше, чем другие оккупационные державы, привлекали побежденных к управлению и дали простор парламентским процессам на уровне общины.
Генерал де Латтр де Тассиньи, французский наместник в юго-западной Германии, главной целью своей оккупационной политики назвал "уничтожение предшествующего режима вплоть до его психологических корней", но прежде всего занимался укреплением авторитета своего государства. Первый приказ, развешенный во всех городах после вступления французских войск, гласил: "Немецкое гражданское население должно приветствовать генералов и служебные машины с генеральскими знаками (мужчины - снятием шляпы)... Невыполнение этого приказа искупается коллективным денежным штрафом или личным наказанием".
На Востоке все было иначе. Красноармейцы пришли в страну, которая, даже будучи разрушенной, казалась во много крат богаче, чем их родина. "Люди живут здесь хорошо, - писал домой один солдат. - Если ты заходишь в дом, не знаешь, на что вначале и смотреть, так много здесь перед глазами красивых вещей". Как победители, на протяжении нескольких лет подвергавшиеся жесточайшему немецкому произволу, на все эти "красивые вещи" они смотрели только как на свою собственность, конфисковывали и увозили часы и велосипеды, пианино и пишущие машинки. После короткой фазы беспорядочного мародерства и насилия был наведен порядок, однако такой порядок, который был для немцев чужим.
Впрочем, не во всем.
Многие снова оказались там, где томились в "Третьем рейхе" - в перешедших под советский контроль концлагерях, таких, как Бухенвальд или Заксенхаузен. Новыми-старыми заключенными были социал-демократы, не желавшие отказаться от "буржуазных заблуждений", и национал-социалистские преступники. Лагеря заполнялись и людьми, арестованными по доносу и имевшими мало шансов доказать свою невиновность. И наоборот, те, кто выказывал готовность к сотрудничеству, мог раньше, чем в западных зонах, принять участие в "антифашистско-демократическом" возрождении по советским рецептам. Сталин точнее, чем западные державы, знал, чего он хотел в Германии: создать передовой стратегический и идеологический бастион. Еще во время войны он говорил о "гитлерах", которые "приходят и уходят", а немецкий на род остается, а уже 10 июня 1945 года в советской зоне было разрешено создание политических партий.
Политическая жизнь
Да, именно во множественном числе - партий. Такова была стратегия: столь долго, сколь необходимо, поддерживать буржуазный фасад. Уже 2 мая 1945 года в Брухмюле неподалеку от Берлина приземлилась "группа Ульбрихта" из десяти человек с советскими инструкторами. Ульбрихт представлялся везде "бывшим депутатом рейхстага" и начал установление своей власти с основного принципа: "Это должно выглядеть демократично, но все должно быть в наших руках". На должность первого бургомистра освобожденного Берлина он выдвинул даже не коммуниста, а беспартийного д-ра Артура Вернера. Между тем перестройка восточногерманского общества набирала ход. Приказом № 124 советский главнокомандующий маршал Жуков объявил 30 октября 1945 года экспроприацию банков, национализацию крупной промышленности, образование "народных предприятий" (VEB) и "ликвидацию феодального и юнкерского землевладения".
Образованные тем временем партии объединились в "Единый фронт". Однако уже к концу 1945 года Советской военной администрации в Германии (СВАГ) этого показалось недостаточно, и Ульбрихт начал давление на СДПГ, чтобы та слилась с КПГ. Это ни в коей мере не вызвало у социал-демократов единодушного отказа, так как им не хотелось еще раз оказаться разбитыми поодиночке. Но были и такие, кто выступил с предостережением: один из них, Курт Шумахер, отмеченный десятилетним заключением в концлагере и опытом общения с сидевшими вместе с ним коммунистами, категорически отверг совместные действия с "теми, кто получает приказы Кремля", и вновь создал СДПГ- сначала на Западе, в Ганновере. Вскоре и те, кто был готов на объединение, начали понимать, что оно могло произойти только на условиях коммунистов. Но поезд уже ушел, и СДПГ в восточной зоне, под руководством Отто Гротеволя, под советским давлением согласилась на слияние с КПГ в Социалистическую единую партию Германии (СЕПГ).
Кроме СДПГ, в оккупированной Германии возникли многочисленные новые партии (сначала на уровне зон), в том числе Христианско-демократи-ческий союз, стремившийся объединить вокруг себя католиков и протестантов и тем самым создать заслон "против коммунистической атеистической диктатуры". Программа ХДС была вовсе не капиталистическая - скорее, это был некий "христианский социализм". Свое "рыночное" направление ХДС получил лишь позднее. Объединяла же вновь созданные на Западе партии (за исключением КПГ) оппозиция по отношению к большевизму.
Путь к расколу
Германия становилась новым союзником Запада - плотиной против коммунизма, овладевшего Восточной и Юго-Восточной Европой. Поэтому западные державы начали форсировать оздоровление немецкой экономики, что потребовало создания Бизоний - объединения британской и американской зон- с 1 января 1947 года. Французы объединяться не хотели - немецкая опасность все еще представлялась им большей, чем коммунистическая. Чтобы ограничить приток в Западную Германию беженцев, которые могли подорвать восстановление экономики, оккупационные державы поддержали ходатайство русских о закрытии границы (директива Контрольного Совета № 42 от 29 октября 1946 года).
Экономический успех должен был привести к окончательному расколу Германии, ибо ничто так успешно не разделяет, как деньги. Они должны были теперь потечь из США в разрушенные войной страны Европы. 5 июня 1947 года государственный секретарь США Маршалл объявил о программе восстановления Европы, более известной как план Маршалла: от 12 до 15 миллиардов долларов должны были пойти на модернизацию и воссоздание промышленности и инфраструктуры. Для эффективности денежного вливания Запад 20 июня 1948 года провел валютную реформу, углубившую раздел экономики Германии. Москва отклонила план Маршалла для своей сферы влияния, а на западную валютную реформу ответила своей реформой и, наконец, блокадой Западного Берлина, который, будучи частью города, был включен в валютное пространство Запада.
Блокаду удалось преодолеть с помощью воздушного моста через год, а разделение Германии - только через четыре с лишним десятилетия.
©2000 OSTFRONT, при цитировании и публикации представленных материалов обязательна ссылка на Ostfront или 22.I.R.
Разработка: идея и веб - С. Горожанин, графика и фото - К. Зотов, фото - А. Разводов
Парадоксальный сайт: русские ролевики из Петербурга (Ленинграда!) реконструируют один из полков вермахта. Тексты сайта - в русском либеральном духе 90-х, а библиотека - вообще, чуть ли ни собрание нацистских текстов. Хорошо хоть не все. "Не устаю удивляться" терпимости постсоветского либерализма к нацизму, напроминает просто таки страстное желание мира безпринципности... Но некоторые тексты в библиотеке вполне себе интересны, редкие переводы. О денацификации Германии глазами немцев...
НАРОД БЕЗ ГОСУДАРСТВА Последствия поражения для Германии
по журналу "Родина - Вторая Мировая война, неизвестные страницы"
Размышляя о трудной судьбе своего героя и всего немецкого народа, Томас Манн написал в своем романе "Доктор Фауст" проникновенные слова:
- ...Благоговейный трепет и священный восторг охватывают меня всякий раз, когда я размышляю о трагических судьбах великого немецкого народа. Со всей страстностью мятежного германского духа он устремляется к высотам человеческого бытия, чтобы в слепом рвении низвергнуть себя в бездну отчаяния и хаоса. Верю в него и знаю - он найдет в себе достаточно сил, чтобы отречься от кровавого прошлого, отринуть ложных кумиров, и в который уже раз выйдет на путь духовного возрождения и возвышения...
...Да, мы птицы другого полета - мы непредсказуемый народ с загадочной германской душой. Мы поклоняемся року и последуем за своей судьбой хоть в бездны ада...
Фридеманн БЕДЮРФТИГ (ФРГ)
Родился в 1940 году. Изучал историю, немецкий я и литературу, работал редактором в различных издательских компаниях. Соиздатель "Большого словаря времен второй мировой войны" (1988), автор книг "Гитлер. Иллюстрированная биография" (1989), "Вилли Бранд" (1992) и "Словарь Третьего рейха" (1994).
"Германия будет оккупирована не с целью освобождения, а как побежденная враждебная нация". Это положение, зафиксированное в Директиве JOS 1067 американской военной администрации от 11 мая 1945 года, выразило ту ненависть к гитлеризму, которая скрепляла странную коалицию победителей.
Побежденные и победители
Страна была Превращена в пустыню. Такие города, как Кельн, Дрезден, Кассель или Дортмунд, уцелели лишь на треть; 40 процентов квартир были полностью разрушены или больше не подлежали восстановлению. В когда-то современных промышленных регионах Силезии и Рурской области дымились уже не фабричные трубы, а руины. Все 33 железнодорожных моста через Рейн и Везер, 22 из 34 мостов через Дунай рухнули, треть железнодорожной сети была выведена из строя. Электро- и водоснабжение работали лишь кое-где и с перебоями. По этому хаосу блуждали миллионы людей в поисках пристанища и пищи, в поисках друзей, детей, родителей. Это были те, кто потерял кров в результате бомбежек, и беженцы с Востока; освобожденные с принудительных работ и бывшие и будущие заключенные. И это были прежде всего женщины и дети, старики и калеки, так как свыше 4 миллионов мужчин погибло, 12 миллионов были в плену. И все они вместе потеряли средства к существованию, потеряли тем или иным образом родину (как пространство - на Востоке или политически - в национал-социализме) и привычную почву, среду - социальную или диалектную, семейную или профессиональную. Будущее представлялось мрачным, многие сомневались, будетли оно вообще как таковое. Резко подскочил процент самоубийств, прежде всего там, где к нищете добавлялось злоупотребление властью оккупантами, которые и женщин рассматривали как добычу.
Права побежденных? Но тогда мир скорее задавался вопросом, должны ли вообще распространяться на немцев права человека. Противники, попутчики или соучастники преступлений национал-социалистской системы - все они, будучи немцами, стояли у позорного столба, отвергнутые семьей народов, ужасавшейся творившимся в концентрационных лагерях преступлениям и непостижимым сообщениям из фабрик смерти. Тут не помогали заверения, что я, мол, ничего об этом не знал, ничего с этим общего не имел и как минимум в душе всегда был "против". Наоборот, это еще больше вредило правдоподобности слов немцев: как это коричневая масса вдруг превратилась в народ борцов Сопротивления с Библией на каждом ночном столике?
Уже в феврале 1945 года в Крыму Германия была поделена странами-победительницами на оккупационные зоны. После самоубийства Гитлера, капитуляции, ареста правительства Дёница (23 мая 1945 года) Германии как государства фактически не существовало. Даже те структуры власти, роль которых НСДАП свела на нет еще во время войны, были разрушены, служащие уцелевших государственных учреждений были слишком загружены, чтобы можно было использовать их в деле возрождения страны. И вообще, прежде чем подумать об участии немцев в управлении, их нужно было бы сначала рассортировать. До тех пор, пока этого нельзя было сделать, вся ответственность за судьбу Германии лежала на союзных державах, которые Июньской декларацией (5 июня 1945 года) "с учетом поражения Германии" взяли на себя все властные полномочия.
Об аннексии не было и речи, наоборот: произошел отказ от ялтинских планов расчленения Германии. Контрольный Совет, состоящий из главнокомандующих оккупационными вооруженными силами союзников, должен был из разделенной на четыре сектора бывшей имперской столицы регулировать "дела, касающиеся Германии в целом". Однако для этого требовалось единогласие, а именно теперь, с исчезновением сверхврага - Гитлера, начали выявляться разногласия между победителями. Поэтому 17 июля 1945 года во дворце кронпринца - замке Цецилиенхоф близ Потсдама - встретились Трумэн, Сталин и Черчилль и подрубили под корень идею сохранения целостности Германии.
Потсдамское соглашение
Заключительное коммюнике Потсдамской конференции глав правительств США (Трумэн), СССР (Сталин) и Великобритании (Черчилль, затем Эттли, сменивший его на посту премьера после выборов) имело характер договора; поэтому говорят о Потсдамском соглашении. Оно предусматривало: 1) полное разоружение и демилитаризацию Германии; 2) роспуск НСДАП и отстранение всех ее членов от занимаемых должностей, а также осуждение военных преступников; 3) демократизацию; 4) децентрализацию административного управления Германии. Экономические решения, принятые в Потсдаме, касались: 1) запрета на производство вооружения; 2) демонтажа промышленного оборудования; 3) содействия мирной промышленности; 4) контроля союзников над экономикой; 5) восстановительных работ; 6) отношений с Германией как с экономическим целым; 7) репараций. По территориальным изменениям было решено (с сохранением возможности окончательного урегулирования посредством мирного договора): 1)передать Северо-Восточную Пруссию СССР; 2) передать другие территории восточное линии Одер-Нейсе под управление Польши; 3) выселить немцев из Восточной Европы и восточных областей Германии.
Сталин, прежде всего, получил благословение Запада на расширение Польши на запад до линии Одер-Нейсе; не пришлось ему и возвращать назад Восточную Польшу, захваченную в 1939 году в сообщничестве с Гитлером. 2,5 миллиона поляков двинулись в восточные территории Германии - юго-восточную Пруссию, Померанию и Силезию, из которых, в свою очередь, изгонялись немцы (бежали или были изгнаны), и все это - не "гуманным" образом, как оговаривалось в Потсдамском соглашении, а часто с крайней жестокостью. До и после Потсдама с востока Германии, из Судетской области и из Юго-Восточной Европы в общей сложности 12 миллионов человек были переселены в Западную Германию и 4,4 миллиона - в советскую оккупационную зону. Свыше 2 миллионов человек при этом погибло, а 1,6 миллиона бежали только до февраля 1946 года из советской зоны в западные, где бедствовали точно так же, как и в центральной Германии, - но там, по крайней мере, общество не переделывалось и не перевоспитывалось в такой степени, как у Советов.
Демонтаж
В Ялте Сталин присоединился к требованиям западных держав по демонтажу немецкой промышленности. Тем самым должна была быть компенсирована хотя бы небольшая часть ущерба, нанесенного войной. Победителям доставалась промышленность соответствующих оккупационных зон, но из-за более низкого уровня индустриального развития Востока Советскому Союзу было обещано дополнительно 10 процентов от оборудования, демонтируемого на Западе. С обострением конфликта между Востоком и Западом демонтаж вскоре застопорился, так что на Западе до фактического его окончания было вывезено только 8 процентов от производственных мощностей 1936 года. СССР уже в 1949 году объявил об окончании демонтажа, но вплоть до 50-х годов получал поставки по репарациям от промышленности ГДР.
Все это ослабляло немецкую экономику и воспринималось немцами как уничтожение рабочих мест и последних шансов на выживание. В первую послевоенную зиму нужда приняла опустошающие формы. "Отто - среднестатистический потребитель" (герой фильма Штеммля "Берлинская баллада", 1948) получал по продуктовым карточкам лишь 1000 калорий в день, а иногда - из-за перебоев с поставками - не было и этого. Советский нарком внешней торговли Анастас Микоян рассказывал о посещении Берлина: "Люди едят траву и кору деревьев". Те, кто мог отвоевать место на подножке поезда, ехали добывать продукты в сельскую местность, где положение было несколько лучше. В городах процветал черный рынок; хозяевами положения были те, кто мог предложить масло и сало, а настоящими Крезами сделались обладатели "Лаки страйк" и "Кэмела". На американские сигареты можно было выменять все, они стали валютой в послевоенной Германии.
Денацификация
Основательная денацификация Германии значилась у всех победителей в списке приоритетов. Правда, для всех лиц, каким-нибудь боком соучаствовавших в позорных делах режима, нельзя было устроить такие хлопотные судебные процессы, как Нюрнбергский, но, во всяком случае, выкрутиться и выйти сухим из воды должно было как можно меньше людей.
Опросник, охватывавший 131 пункт, должен был заполняться без пропусков и служил документом для палат по денацификации, которые могли приглашать свидетелей и получили доступ к захваченным архивам. Но и то, и другое было хлопотно. Поэтому вначале обрабатывались наиболее легкие дела. Так как тем временем обострялись разногласия между союзниками, а интерес к денацификации, которая наталкивалась на все более растущую критику даже у борцов Сопротивления, соответственно падал, то даже обвиняемые в тяжких преступлениях часто уходили от приговора суда.
5 марта 1946 года в американской зоне был издан "Закон об освобождении от национал-социализма и милитаризма", который к концу 1946 года стал обязательным для всех зон. Согласно этому закону немецкие палаты по денацификации подразделяли бывших национал-социалистов на 5 категорий: 1) главные виновники, 2) изобличенные, 3) менее изобличенные, 4) попутчики, 5) со снятой виной. Это привело к скачку торговли так называемыми отпускными грамотами - свидетельствами признанных противников национал-социализма о якобы невиновности или даже о деятельности в рядах Сопротивления тех или иных лиц. Большие группы (социально слабые и молодые люди) были амнистированы поголовно. Нехватка персонала и растущее соперничество между победителями продолжали выхолащивать денацификацию. В советской зоне она закончилась 26 августа 1948 года, в западных - прекратилась постепенно. В общей сложности в Западной Германии было проведено 6,08 млн. судебных процессов, 4 млн.человек попали в 5-ю категорию, 1 млн. - в 4-ю. К 1-й категории были отнесены только 1700 человек, ко 2-й - 23000; свыше 150000 считались менее изобличенными.
Управление страной
И все же, по крайней мере, в борьбе против нацизма победители выступали заодно. В других областях такого единства после Потсдама уже не было. Согласно потсдамским договоренностям, планировалось создать при Контрольном Совете союзников некоторые "важные центральные органы управления", которыми должны были руководить немецкие "государственные секретари", отвечающие за транспорт и пути сообщения, финансы, внешнюю торговлю и промышленность. Реализацию этой идеи сорвали не Советы, а французы - посредством своего вето в Контрольном Совете. Шок от 1940 года был у них еще так силен, что даже малейшие уступки в пользу немецкой самостоятельности казались им угрожающими. Державы-победительницы все больше оттеснялись в пределы своих зон оккупации. Остатки Германии распались, и новая политическая жизнь поначалу могла процветать только регионально - в каждой отдельной оккупационной зоне.
Национал-социалистский централизм еще до 1945 года упразднил деление Германии на земли; теперь и победители мало заботились о том, что сложилось исторически. Пруссия, охватывавшая две трети прежнего рейха, считалась у победителей "колыбелью милитаризма", вот почему они, не особо задумываясь, поделили ее западную часть между зонами оккупации. В конце концов она была и вовсе ликвидирована Законом Контрольного Совета № 46 от 25 февраля 1947 года. Мекленбург, Саксония, Тюрингия, Саксония-Ангальт и Бранденбург образовали советскую оккупационную зону; британская зона охватывала Нижнюю Саксонию (составленную из Ганновера, Брауншвейга, Ольденбурга и Шаумбурга-Липпе), Шлезвиг-Гольштейн, Гамбург и Северный Рейн-Вестфалию; американцы получили морской порт Бремен и федеральные земли: Баварию (сохранившуюся целой), Северный Вюртемберг-Баден и Гессен; французы управляли Южным Баденом, Южным Вюртембергом-Гогенцоллерном и Рейнландом-Пфальцем. Саарланд, как и после первой мировой войны, был передан под французскую юрисдикцию (и в экономическое пользование); по прошествии 10 лет жители Саарланда должны были получить право решать вопрос о своей государственной принадлежности.
Американцы относились к немцам весьма недоверчиво и с особым усердием взялись за их перевоспитание (reeducation). Была разработана своего рода психотерапия для побежденных: немцев заставляли принудительно посещать бывшие концлагеря или откапывать трупы из массовых захоронений; таким образом от них стремились добиться осознания своей вины. Результат был обратный: пробуждались, как писал Ойген Когон уже в 1946 году, не силы немецкой совести, "а силы противления обвинению в огульной ответственности за национал-социалистские позорные деяния".
Британцы также пришли с чувством "мести гнусным и жестоким злодеям" (Черчилль), которым "надо преподать окончательный урок" (Монтгомери), но и как учителя в деле гуманности и демократии. Епископ Кентерберийский призвал по-христиански возлюбить побежденных; лейбористская партия успешно боролась за голоса избирателей такими лозунгами, как "Не будьте подлыми по отношению к немцам". Британцы больше, чем другие оккупационные державы, привлекали побежденных к управлению и дали простор парламентским процессам на уровне общины.
Генерал де Латтр де Тассиньи, французский наместник в юго-западной Германии, главной целью своей оккупационной политики назвал "уничтожение предшествующего режима вплоть до его психологических корней", но прежде всего занимался укреплением авторитета своего государства. Первый приказ, развешенный во всех городах после вступления французских войск, гласил: "Немецкое гражданское население должно приветствовать генералов и служебные машины с генеральскими знаками (мужчины - снятием шляпы)... Невыполнение этого приказа искупается коллективным денежным штрафом или личным наказанием".
На Востоке все было иначе. Красноармейцы пришли в страну, которая, даже будучи разрушенной, казалась во много крат богаче, чем их родина. "Люди живут здесь хорошо, - писал домой один солдат. - Если ты заходишь в дом, не знаешь, на что вначале и смотреть, так много здесь перед глазами красивых вещей". Как победители, на протяжении нескольких лет подвергавшиеся жесточайшему немецкому произволу, на все эти "красивые вещи" они смотрели только как на свою собственность, конфисковывали и увозили часы и велосипеды, пианино и пишущие машинки. После короткой фазы беспорядочного мародерства и насилия был наведен порядок, однако такой порядок, который был для немцев чужим.
Впрочем, не во всем.
Многие снова оказались там, где томились в "Третьем рейхе" - в перешедших под советский контроль концлагерях, таких, как Бухенвальд или Заксенхаузен. Новыми-старыми заключенными были социал-демократы, не желавшие отказаться от "буржуазных заблуждений", и национал-социалистские преступники. Лагеря заполнялись и людьми, арестованными по доносу и имевшими мало шансов доказать свою невиновность. И наоборот, те, кто выказывал готовность к сотрудничеству, мог раньше, чем в западных зонах, принять участие в "антифашистско-демократическом" возрождении по советским рецептам. Сталин точнее, чем западные державы, знал, чего он хотел в Германии: создать передовой стратегический и идеологический бастион. Еще во время войны он говорил о "гитлерах", которые "приходят и уходят", а немецкий на род остается, а уже 10 июня 1945 года в советской зоне было разрешено создание политических партий.
Политическая жизнь
Да, именно во множественном числе - партий. Такова была стратегия: столь долго, сколь необходимо, поддерживать буржуазный фасад. Уже 2 мая 1945 года в Брухмюле неподалеку от Берлина приземлилась "группа Ульбрихта" из десяти человек с советскими инструкторами. Ульбрихт представлялся везде "бывшим депутатом рейхстага" и начал установление своей власти с основного принципа: "Это должно выглядеть демократично, но все должно быть в наших руках". На должность первого бургомистра освобожденного Берлина он выдвинул даже не коммуниста, а беспартийного д-ра Артура Вернера. Между тем перестройка восточногерманского общества набирала ход. Приказом № 124 советский главнокомандующий маршал Жуков объявил 30 октября 1945 года экспроприацию банков, национализацию крупной промышленности, образование "народных предприятий" (VEB) и "ликвидацию феодального и юнкерского землевладения".
Образованные тем временем партии объединились в "Единый фронт". Однако уже к концу 1945 года Советской военной администрации в Германии (СВАГ) этого показалось недостаточно, и Ульбрихт начал давление на СДПГ, чтобы та слилась с КПГ. Это ни в коей мере не вызвало у социал-демократов единодушного отказа, так как им не хотелось еще раз оказаться разбитыми поодиночке. Но были и такие, кто выступил с предостережением: один из них, Курт Шумахер, отмеченный десятилетним заключением в концлагере и опытом общения с сидевшими вместе с ним коммунистами, категорически отверг совместные действия с "теми, кто получает приказы Кремля", и вновь создал СДПГ- сначала на Западе, в Ганновере. Вскоре и те, кто был готов на объединение, начали понимать, что оно могло произойти только на условиях коммунистов. Но поезд уже ушел, и СДПГ в восточной зоне, под руководством Отто Гротеволя, под советским давлением согласилась на слияние с КПГ в Социалистическую единую партию Германии (СЕПГ).
Кроме СДПГ, в оккупированной Германии возникли многочисленные новые партии (сначала на уровне зон), в том числе Христианско-демократи-ческий союз, стремившийся объединить вокруг себя католиков и протестантов и тем самым создать заслон "против коммунистической атеистической диктатуры". Программа ХДС была вовсе не капиталистическая - скорее, это был некий "христианский социализм". Свое "рыночное" направление ХДС получил лишь позднее. Объединяла же вновь созданные на Западе партии (за исключением КПГ) оппозиция по отношению к большевизму.
Путь к расколу
Германия становилась новым союзником Запада - плотиной против коммунизма, овладевшего Восточной и Юго-Восточной Европой. Поэтому западные державы начали форсировать оздоровление немецкой экономики, что потребовало создания Бизоний - объединения британской и американской зон- с 1 января 1947 года. Французы объединяться не хотели - немецкая опасность все еще представлялась им большей, чем коммунистическая. Чтобы ограничить приток в Западную Германию беженцев, которые могли подорвать восстановление экономики, оккупационные державы поддержали ходатайство русских о закрытии границы (директива Контрольного Совета № 42 от 29 октября 1946 года).
Экономический успех должен был привести к окончательному расколу Германии, ибо ничто так успешно не разделяет, как деньги. Они должны были теперь потечь из США в разрушенные войной страны Европы. 5 июня 1947 года государственный секретарь США Маршалл объявил о программе восстановления Европы, более известной как план Маршалла: от 12 до 15 миллиардов долларов должны были пойти на модернизацию и воссоздание промышленности и инфраструктуры. Для эффективности денежного вливания Запад 20 июня 1948 года провел валютную реформу, углубившую раздел экономики Германии. Москва отклонила план Маршалла для своей сферы влияния, а на западную валютную реформу ответила своей реформой и, наконец, блокадой Западного Берлина, который, будучи частью города, был включен в валютное пространство Запада.
Блокаду удалось преодолеть с помощью воздушного моста через год, а разделение Германии - только через четыре с лишним десятилетия.
©2000 OSTFRONT, при цитировании и публикации представленных материалов обязательна ссылка на Ostfront или 22.I.R.
Разработка: идея и веб - С. Горожанин, графика и фото - К. Зотов, фото - А. Разводов
