Миф новейшего времени "О Людях из-под Земли".

Малыш и его карлсоны

Я же когда-то проводил маленькое исследование , в котором определил, что для донецкой политической протоэлиты слово «уголь» означает не просто энергетический потенциал региона. Это эмблема, включающая в себя прошлое (весь потенциал советской пропаганды на шахтерскую тему), настоящее (существующий запрос на этот ресурс и его добытчиков) и будущее (реванш за обиды прошлого).

Нужно понимать, что шахтеры - последние представители цеховой корпоративности в средневековом значении этого слова. Реальная династийность, передача навыков, ограниченность в возможностях развития, профессиональные болезни, постоянное соседство со смертью - все это формирует особую субкультуру. А субкультуры у нас в стране если не культурнее, то уж точно живучее, чем официальная культура.

Кроме того, живучесть донецкой субкультуры всегда имела очень прикладной характер. Газета «Диктатура труда» писала в 1929 году: « Здесь многие годы бесчинствует банда четырех братьев Лукьянченко. Рабочие спрашивают - не пора ли отправить их на Соловки? ». Такие вопросы с тех пор раздаются постоянно, да кто же им ответит? И, главное, какой смысл?

Эти две составляющих «донецкого» медиамифа - шахтерская и бандитская - определили массовое восприятие обычного пацана из Енакиево, сделавшего неплохую по местным меркам карьеру и в итоге серии политико-экономических бартеров посаженного Кучмой на премьерство в 2002 году.

Ирония судьбы в отношении к мифу о Людях Из-под Земли в том, что из Януковича и шахтер был никакой, и бандит никакой. Он же реально был обычный заводской парень, а что замели пару раз на районе - так то ж «по хулиганке».

А это, как говорят в Одессе, «совсем другая пара калош». Поэтому праведный пафос обличения Януковича в 2004 году как матерого уголовника по идее должен был вызывать у настоящей братвы гомерический хохот.

Да и не только у них. Значительная часть деликатно хихикала дома, но на публике исполняла другое.

Украинское массовое сознание достаточно лицемерно, когда говорит о собственной исторической законопослушности, но одновременно чтит гайдамаков (слово в переводе с турецкого означает просто «разбойники»), Махно и а-абажает блатной шансон. Представления о том, что происходит «в бригаде» и «на тюрьме», народ почерпнул из сериала «Бригада», песен Круга и фильма «Джентльмены удачи».

Но если припекало - втихую бежал «решать вопросы» не к обнищавшей милиции, а к «правильным пацанам». Его интуитивный выбор в пользу криминальной эффективности был некрасивым, в школе этому не учили, поэтому возникал когнитивный диссонанс. И при первом удобном случае народ от души всю эту неогайдамаччину громко порицал.

В Украине вряд ли найдется семья, где кто-либо из родственников не сидел. На Западе сидели больше и дольше «за политику», на востоке - «за уголовку». Просто при совке уголовников, как «социально близких» власть уважала больше. После 91-го - наоборот. Но традиции этого дела в каждом регионе какие были, такие и остались.