хроники утраченного марта
3.

По утрам ,когда она еще спит,на старинной кухне ,я варю ей кофе,наслаждаясь одиночеством,отдыхая от ее требований уделять ей все свое внимание .Мне нравится запах прошедшего времени и ветхости,которым наполнена эта квартира.делаю бутерброды с апельсиновым джемом,несу ей в постель,этот утрений ритуал,самая большая радость для меня, в наших отношениях.конопатая девочка ,автор большого эссе "RELIGIOUS "LIBERTY" IN RUSSIA в журнале Vanderbilt Journal of transnational law,открывает глаза ,я опускаю поднос на ее колени,по английски она выражает восторг по поводу наступившего дня и моей заботы.

Выхожу один на улицу,боясь себя спугнуть,перехожу через дорогу,покупая мандарины,бананы,орехи и киви.

Вечером я сижу в шелковых трусах,подаренных А. и играю на пианино ,пытаясь подобрать мелодию к идущему за окном снегу.

Через несколько лет А. опишет наши утра:

Как обычно, она проснулась раньше него, и с нетерпением ждала когда его длинные ресницы наконец поднимутся, раскрывая карее предвосхищение ищущих глаз. Он всегда искал ее с утра, глазами, а затем руками. Она обнажала верхнюю часть своей полной, мягкой, белой груди, позируя родинкой на правой, как героини баррикад на картинах Делакруа. Кокетничая по инерции, она вполне отдавала себе отчет в том, что в отличии от ее бывших любовников-ценителей обьемных форм, с эрекцией от одного прикосновения к ним, Юлика совершенно не прельщала эта часть ее тела. Если она разделяла и любила его отдельные частички: узкие, костлявые бедра, отточенные, а ла Бухенвальд ключицы