Мистика приближающегося события (3)
Врач, с которым Марат Векслер делил комнату в общежитии в Норильске, прислал отрывок из своей книги (Борис Матвеевич Друянов "Из жизни хирурга", 2002), фрагмент про Норильск. Вот отрывок из этого текста.

11 сентября 1954г. поезд «Москва – Красноярск» взял курс на Восток. В нашей группе выпускников 1-го Медицинского института уезжавших в Норильск было 7 молодых врачей: два хирурга, два педиатра, два санитарных врача и один психиатр.
Приехав через 5 дней в Красноярск, мы пересели на теплоход «Байкал» и поплыли вниз по Енисею до порта Дудинка.
Более красивого зрелища, чем Енисей осенью, трудно было себе представить. Могучая сибирская река была так широка и просторна, её берега красочно расцвечены всеми цветами радуги, а географические пояса, как в учебном фильме, сменяли один другой: от дремучей тайги до совсем голой тундры.
По пути мы останавливались в портах Туруханск и Игарка, видели домик Сталина в Курейке, где он до революции находился в ссылке, причём этот ветхая избушка так же, как в Гори, где Сталин родился, располагалась под современным 2-этажным домом, построенным над ней. Последним пунктом нашего плавания по Енисею был северный порт Дудинка – речные ворота Норильска. От Дудинки до Норильска мы доехали на поезде, который был составлен из старинных товарных и пассажирских вагонов с открытыми тамбурами, и только один современный цельнометаллический мягкий вагон, в котором ехали мы, выделялся своей «роскошью». От вокзала до центра Норильска мы домчались на грузовике и временно расположились в холле местной гостиницы.
Город произвёл на меня большое впечатление не только красивой природой: он находился в низине и со всех сторон был окружён горами, на вершинах которых лежал снег. Поражали воображение современные высокие каменные дома и красивая центральная площадь, которая называлась «Гвардейская». На горах было видно множество лагерных построек белого цвета, в которых жили заключённые. Норильск был расположен севернее Полярного круга и 69-й параллели, а до Северного полюса отсюда было «рукой подать». Только спустя несколько лет я узнал, что Норильлаг – одно из самых больших подразделений «Архипелага ГУЛАГ» и в период, когда мы туда приехали, в лагерях содержалось не менее 250 тысяч заключённых.
Норильска тогда ещё действительно не было на карте, потому что формально он не имел статуса города, а был посёлком МВД. Только в 1954 – 1955гг в Норильске началось создание партийных органов и учреждений Советской власти – горкома партии, горисполкома др.

Медицинские учреждения подчинялась не горздравотделу, которого ещё просто не было, а Санитарному отделу комбината (САНО), где мне и моему московскому товарищу Володе были выданы направления на работу в хирургическое отделение Норильской городской больницы.
Нашей группе, состоявшей из 7 молодых врачей, и ещё двум выпускникам красноярских институтов (врачу - хирургу и инженеру - металлургу), предоставили общежитие - квартиру из трёх комнат в большом многоэтажном доме.


По моим расчетам, папа приехал в Норильск несколько позже, его стаж согласно трудовой книжке начался с декабря 1954 года.
Б.М. позвонил жене другого "норильского" врача и однокурснице и смог подтвердить, что действительно Марат не был с ними на вокзале, они уезжали с Ярославского вокзала вчетвером, но в другом составе.
Тем не менее, его путь в Норильск от Красноярска, вероятно, был именно таким.

В.М. и мой папа не дружили, и в воспомнинаниям В.М. есть упомнинание о психиатре Марате Векслере, но не более того. Но мои вопросы пробудили память, и вот что он написал мне:

Это были замечательные годы. Мы были молоды, полны оптимизма и надежды на будущее, и все очень любили дело, которому мы служили. Папа тогда подружился с Давидом Кугульдиновым, писал много стихов, которые нам читал. Мне его стихи нравились. Запомнились четыре строчки, которые он написал в связи с арестом и расстрелом Берии:
Всё помнят горы и луга,
Леса и прерии,
Что это дело рук врага
Бандита Берии…

А после XX съезда КПСС:
Всё помнят горы и луга,
Леса, прогалины,
Что это дело рук врага –
Злодея Сталина…

Марат принёс двойную почтовую марку с изображением Сталина и приклеил её над своей кроватью «вверх ногами». Много ещё было разных весёлых событий, много смеха и шуток, часто непристойных, но смешных. Через 50 лет после моего отъезда из Норильска, когда я писал свои воспоминания, в моей памяти наша комната оставалась именно в таком составе: Леонид Салмин, Роман Кучерский и Марат Векслер.

Еще он дал мне e-мэйл моей тети, тоже однокурсницы. С ней я никогда не имела личных контактов, и вообще связь была утеряна. Последний раз виделись на похоронах моей мамы в 1991 году. О тете Леле отдельно.