 О сокращении православного богослужения | Nov. 26th, 2005 @ 12:00 am  |
|---|
В своё время я был жутким уставщиком. Нашего престарелого настоятеля (которого просто обожал) всё время убеждал служить как можно длиннее. Мол, так положено, благодатно, и всё такое прочее.
Наш старенький настоятель в первом моём храме любил длинное чтение в Великий Пост, почти ничего не сокращал, и это не только мне нравилось. Те, кто приходил в будни на Великопостную службу - когда я читал - мы все составляли единое целое, и прихожане и алтарь. Храм был напоен молитвенным духом. Это длинное чтение воспринималось совершенно органично. Я ощущал всё это кожею. В храме постом стояло всего несколько человек, но атмосфера была невероятная, воздух звенел от благодати, - это чувствовал даже я, новоначальный...
Другой, молодой священник (о нём будет рассказано в самом конце) терпеть не мог такое длинное чтение, и когда доводилось служить вместе с ним, и приходилось читать так, как он указывал - то атмосфера в храме была другая... И внутренне я всегда осуждал этого второго иерея, я досадовал на него.
Но потом довелось мне некоторое время побыть псаломщиком и альтарником в одном храме, где служили по полному чину. Это было нечто невероятное. Всенощная занимала часов, наверное, пять - шесть... Если я читал канон в одиночку (а там всё было как положено, приходилось стоять посреди прихожан большого храма, и так далее - всех деталей за давностью не помню), то к середине канона мне казалось, что сейчас помру. Во время ирмоса бабки воду мне притаскивали... Потом, конечно, привык, но да дело не в том.
Первые дни я наслаждался тем, что попал в среду "единомышленников". Но прошло это быстро, когда я заметил, какие отношения царят в алтаре. Там был страшный холод. Это был даже не устав - а именно лёд в отношениях. Не было ощущения "единой команды", как в предыдущем храме. Всё это как-то связывалось с неуловимым ощущением НЕНАВИСТИ ДРУГ К ДРУГУ, которое сквозило в воздухе и передавалось прихожанам. Это я тоже чувствовал.
О существовании всяких мелких проблемок... думаю, вы и сами догадываетесь... Настоятель выжимал из нас всё... В жутко богатом храме в алтаре не было даже кое-чего необходимого, к чему я привык в старом храме -типа, щипцов для угля, тряпок, и так далее. Угля для кадила выдавали минимум, приходилось всё время экономить. Характерно, что про настоятеля _в_с_е_ говорили, что он вывозит деньги домой чемоданами (храм был единственным на огромный промышленный район; все рабочие-лимитчики привезли с собою мам и бабушек).
Прослужив в храме чуть более месяца, насмотревшись всего этого, и приобретши некоторый опыт, я резко изменил своё мнение об уставной службе. Устав, безусловно, вторичен. "Человек выше субботы".
Дело не в продолжительности службы. Это в корне неверный подход. Дело не в том, читают канон на 2, на 4 или на 14. Это молитва, а она ведь бывает разная. Дело в качестве молитвы, а не её продолжительности.
Дело в отношениях - в алтаре, между прихожанами, и так далее. И, рассуждая о службе, нужно думать об отношениях, об общей атмосфере в храме: она должна быть молитвенной. Царство Божие вымаливается, а не нудится.
Клирики должны "заводить" весь приход. Это и есть та главная печка, от которой следует плясать.
Сейчас, когда я бесконечно далёк от этой системы, мне кажется, что сокращать можно очень даже много чего. Тут можно даже на интуицию рассчитывать. Как у вас говорят - "сердца". Ну и на понимание ситуации - служба должна быть органичной, то есть единым целым. В восприятии прихожданина она не должна быть мозаичной, рассыпаться на отдельные фрагменты, когда он спохватывается и начинает молится, а потом вновь погружается в мысли о своём (храмовая атмосфера вообще как-то распологает к отвлечению).
Служба должна возгревать в прихожанине равномерное молитвенное чувство - если только можно так выразиться. Лучше интенсивно, с вниманием сердечным, молиться полчаса, чем 3 часа зевать и думать о постороннем. Собственно, это и есть главная точка опоры в размышлении о сокращении православной службы.
Мне кажется, что, например, Шестопсалмие можно - в зависимости от обстоятельств - сократить наполовину. Или оставить всего пару псалмов, но прочесть их так, чтобы у всех текли слёзы. Не каждый псаломщик может так прочесть (мне удавалось заставлять рыдать весь приход только когда читал жития святых в то время, пока священники причащались). Но рыдали все, горестно, навзрыд. И даже я, читая, сглатывал слёзы...
Так что, если уж сокращать, то всё время держаться принятой однажды "модели сокращения".
Это было не случайно, что этот настоятель был великим уставщиком и в то же время как бы ненавидел всех. Если мы любим устав, то постепенно начинаем осуждать тех, кто его не любит. Устав занимает место Бога.
Один мой знакомый был прекрасным знатоком и великим любителем знаменного пения. Став настоятелем, он решительно упарил всех прихожан и даже хор этим своим пристрастием. Мне сообщили, что в храме все его возненавидели, он там со временем почувствовал себя лишним. Потом его куда-то перевели...
Спрашивается: имело смысл держаться за знаменный распев, если все в храме при этом не молятся, а горячо осуждают настоятеля? И что это тогда за храм? Что это у них за христианство, если придя домой со службы, они костерят священника на чём свет стоит?
Сейчас мне очень трудно рассуждать на эти темы - как именно нужно сокращать службу - бываю на ней пару раз в год. Но, сокращая её, нужно думать вовсе не о службе...
* * *
В 1993 году, уже в расцвете собственного моего бизнеса, приехала ко мне за товаром одна клиентка. Мы разговорились: она жила в том же райное, где был первый мой храм, была там прихожанкой. И даже помнила меня, читающего Апостол перед иконой праздника. Была очень удивлена, как тесен мир...
Она поведала, что молодой (женатый) священник неоднократно приставал к ней и её подругам на исповеди, предлагал встретиться где-нибудь наедине... Сейчас она вышла замуж, благополучно родила, но, помятуя распалённое его лицо, в церковь уже никогда не ходит.
Да, - подумал я, - наверное, не случайно он так любил сокращать службу... |
Спасибо за интересный рассказ.
Кот, в одном месте Вы писали о том, что многим (мужчинам, в основном -- Вы о мужчинах писали) претит посещение храма из-за того духа лицемерия, который они часто там обнаруживают.
Совершенно согласен с Вашими словами. Я сам крайне редко бываю в храме. И обычно не могу перебороть в себе неприятного смешения чувств: отвращения, сожаления, собственного кощунства, и, видимо, боли. Хоть в праздник, хоть в будний день, храм слишком часто ассоциируется у меня с конторой… Где большинство присутствующих заняты исполнением обязанностей. Это очень, очень тягостно.
Некоторые знакомые мне христиане -- и их, поверите ли, пересчитать по пальцам одной руки… и это заочные знакомые -- с которыми я иногда общаюсь, сходятся на том, что если человека привело в храм, не постесняюсь высокого слога, его сердце, то уходить оттуда и не хочется вовсе, а течение времени не замечается. Это я и на себе самом прочувствовал, хотя особенно чётко понимаю уже после, по прошествии какого-то времени, когда в мыслях возвращаюсь туда…
Определённо присутствует… несовместимость, что ли? -- между современным способом жизни и идеалом христианской жизни. Ужить в одном человеке этого нельзя, поскольку эти два способа жизни содержат в себе ценности практически противоположные.
Особенно остро чувствуется, что христианство не стало тем, чем должно было стать, когда чувствуешь себя одиночкой, а не частью церковного народа, в том смысле, в каком таковой народ должен быть бы стать Богочеловечеством. Вместо единения в Церкви Христовой -- разъединение в индивидуальном корыстолюбии, в конечном-то итоге. Хотя бы это корыстолюбие было скрыто за стремлением к личному спасению. Впрочем, Христос говорил о малом стаде, так что всё, получается, «в рамках»…
Да что я Вам рассказываю -- у Вас же ворую мысли :)
Не сочтите за подхалимаж, Бегемот, но лично для меня существенно больший интерес представляют Ваши размышления о христианстве, нежели Ваша феминология.
Для меня тоже:)
Но однажды я разговаривал с одной очень умной женщиной. Она мне сказала дословно следующее: "это очень легко мыслить в широких масштабах всего мироздания, пространства-времени, развития цивилизации... Но на самом деле мозги тренируются именно на таких житейских вещах, как, например, отношение мужчины-женщины".
Кроме того, обычно я редко размышляю о женщинах как таковых - меня интересуют несколько иные проблемы. Например - отношения Адама и Евы, психологические (и онтологические) аспекты грехопадения. Однако схема "Инь - Ян", "Мужское - Женское" (в моём случае это троичная "Мужское - Женское - Детское", так как я христианин) работает везде. Все отношения изоморфны: что между Богом - человеком - миром, что между правителем - средним классом - народом, что между Западом - Россией - Востоком, что между мужчиной - женщиной - ребёнком. Все эти схемы изоморфны.
Я занимаюсь в первую очередь этими схемами, но не одной психологией женщин. Эта последняя - вроде как хобби: иногда вот нечто подумалось, ну и записал... Опять же, это приносит дополнительных читателей (если в тексте есть интересные мысли, разумеется).
Тем не менее, Роман, я должен предупредить Вас об одной очень важной вещи. Вам не следует верить мне как автору. Для такой вещи, как богословие, какие-то 15 лет занятий - это не срок. Я только начинающий автор:) А вдруг ещё лет через 15 я изменю своё мнение? А Вы мне поверили, вспомнили лишний раз мою писанину и прошли мимо важных лично для Вас вещей...
Не судите по виденному Вами храму. Найдите настоящего духовного христинина - и просто поговорите с ним 10 минут. Вы очень быстро всё поймёте...
Вы говорите: "Христианство не стало тем, чем должно было стать". Но раз не стало - то может, было и не должно? Я выстраиваю целую концепцию альтернативного богословия, но ведь это всего лишь концепция...
Вы говорите: "несовместимость -- между современным способом жизни и идеалом христианской жизни." А вдруг это не так?
Не стоит просто так доверять мне как автору - судя о христианстве, нужно обязательно узнать ВЖИВУЮ "другую сторону". В своё время я её узнал; я видел необыкновенных, духовных людей; я два года служил в церкви и готовился стать диаконом; я видел, как бабка орала мужским басом "не выйду" на чине отчитки, я видел, как она летела по воздуху три метра, когда ей давали крест... Я знал благоухание мощей; я был в алтаре во время пресуществления. Я знаю, какая атмосфера в алтаре, когда на Престол снисходит Святой Духа... Я-то в это время в полуметре стоял...
Я прошёл этот опыт вживую - но занялся своим делом.
То, что я делаю, то, как я живу - это мой путь. Я должен сказать то, что говорю, я не должен это закапывать. По другому у меня уже не получится. Но Бердяев однажды написал: "Иногда я думаю: а что если прав не я, а рабская ортодоксия? Тогда всё кончено, я погиб".
Когда я это пишу, я рискую - своим спасением, собственно. Но это мой риск. Проблема в том, что каждый должен найти свой путь и свой риск. По отношению ко мне все эти рассуждения верны; возможно, они верны социологически. Но по отношению к Вам это может оказаться не так. Узнайте другую сторону, Роман.
Пишу это потому, что Вы мне крайне симпатичны:) Я чувствую, что у Вас довольно много сил... Не знаю, как бы всё это правильно сформулировать...
Если написал что-то обидное, то извините...
"Хоть в праздник, хоть в будний день, храм слишком часто ассоциируется у меня с конторой… Где большинство присутствующих заняты исполнением обязанностей".
Понимаете, каждая функция стремится обрести собственную органику. Любая религия со временем становится конторой - это неизбежно. Но наша задача - видеть нечто истинное сквозь эту самую "конторскость". Ведь истинное-то никто не отменял...
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small}
![[info]](http://lj.rossia.org/img/imported-profile.gif){kind=small}