Коммунальщики устраняют последствия циклона, и готовятся к Новому году

Прочитав новость с таким заголовком, я вспомнил самый угарный новый год. Похую, что до 31 декабря (кстати, все на Триумфальную!) осталось еще 30 дней.

 

В общем, самое зачетное празднование очередного ебаного года произошло во время моей службы в непобедимой и легендарной, которую обычно вспоминают, как сомнительную альтернативу пизде.

Я должен был провести новогоднюю ночь в наряде по КПП. Типа, бдить, чтобы никто не съебал из части, не пронес водки внутрь, и чтобы шпионы чего-нибудь там не нашурудили. В рамках подготовки к этому ответственному мероприятию, я решил приобрести грамм фена. Купил я его, естественно, на воле, предварительно нажравшись в говно.

С утра 31 числа меня колотило с бодуна, и я ждал того момента, когда можно будет, наконец, пойти поспать после обеда.

Хуй там.

Музыкальный прапор Михалыч придумал на новый год себе следующую халтуру: он должен был одеться в Деда Мороза, и пиздовать на какую-то пьянку, поздравлять от имени дедушки всякое пьяное быдло. Нормальная халтурка, все актеры так делают. Как раз тот случай, когда день кормит год. Но у Михалыча не было костюма Деда Мороза, а покупать его дорого.

Армейская смекалка не подвела товарища прапорщика – за пару недель до праздника, он добазарился с руководством находящегося неподалеку пансионата. Бартер такой: они ему на новогодние праздники дают костюм, а он взамен играет им Деда Мороза на новый год. Все просто. Этой новостью Михалыч со мною и поделился за несколько дней до 31 числа.

Как раз после обеда, когда я собирался-таки поспать, меня догнал Михалыч, и чуть ли не со слезами на глазах попросил меня заменить его на празднике жизни в пансионате. Он, видите ли, нашел денежную подработку в другом месте буквально вчера, костюм уже дали, но поехать в пансионат он не может. Короче, выручай.

С бодуна у меня не было сил сопротивляться. Хуй с тобой, подумал я, и согласился.

Естественно, о том, чтобы идти на праздник с трясущимися ручонками, не могло быть и речи. Поэтому я принял волевое решение разнюхаться не под бой курантов, а прямо сейчас.

Настроение улучшилось, я взял сумку с бородой и красным халатом, засунул посох под мышку, и порулил в пансионат.

Там мне немного удивились, но, когда я объяснил ситуацию, вошли в положение. Я должен был потусоваться с детьми мудаков, квартирующих в пансионате ровно час, и валить на все четыре стороны. Не могу сказать, что меня это не устраивало.

В нагрузку мне дали какую-то малолетнюю местную повариху, которая должна была изображать Снегурочку, валенки, и лист с каким-то мудацким текстом в духе «елочка зажгись, пришел новый год, зайчики одели белые шубки», и прочей хуйней. И зарифмовано было хуево – если бы меня прикололи сочинить новый текст, я бы так и сделал, но возиться по собственной инициативе было влом.

В общем, нацепил я бороду, взял посох с поварихой, пошел к детям.

Борода и челка от шапки полностью закрыли мне обзор.

Что я там с детьми делал – не помню. Водил хороводы, и требовал прочесть стишок за подарки, сложенные в мешке.

Снегурочка, кстати, пизда, забыла текст. То есть, мы с ней должны были читать ту херово зарифмованную ересь про новый год по строфе, но она слилась после первой же строчки, и всю эту новогоднее-поэтическую муть читал я в одиночку.

Что взять с похмельного Деда Мороза, убитого феном, и от 16-летней дуры-поварихи?

Но всем понравилось.

В награду мне подарили коробку конфет, их я отдал Снегурочке. Я все равно не смог бы есть ближайшие сутки, даже при всем желании.

Пришел в часть, переоделся в хэбэ, сдал костюм Деда Мороза Михалычу. Он уже поддал по случаю праздника, поэтому долго и нежно обцеловывал меня со всех сторон.

Началось несение службы. Всех согнали в казарму и заперли там.

Прошло несколько часов. В десять вечера я уложил помощника дежурного по КПП спать под тем предлогом, что новый год каждый год, а он наутро не выспится, и я тоже, поэтому пиздуй, блядь, в койку на хуй.

Время близилось к полуночи.

Без пяти двенадцать зазвонил внутренний телефон.

- Чувак, - сказал мне дежурный по части. – У тебя радио есть?

По уставу не положено слушать радио на посту, так-то. У меня его и вправду не было, нахуй оно мне нужно, обращение крошки Цахеса слушать, что ли?

- Никак нет.

- Короче, слушай, - сказал дежурный. – Сейчас, за минуту до боя курантов, я наберу тебя, и оставлю трубку, чтобы вы там слышали, когда новый год наступит.

- Спасибо.

Он перезвонил. Предварительно я зарядил два полых фильтра от «Русского стиля» новыми дозами, и стал ждать звонка.

Дежурный позвонил. Приставив к уху трубку телефона, под бой курантов я втянул в каждую ноздрю по порции фена.

Потом я достал учебник китайского, и начал делать всякие там упражнения.

Иногда мне звонили друзья с воли, и спрашивали, как дела. Я отвечал, что я, в отличие от вас, гражданских крыс, охраняю покой граждан, а вы все идите на хуй. Иногда мне звонил дежурный, и тоже спрашивал, как дела. Я отвечал, что все заебись.

Прошло еще два часа.

Опять же по графику я должен был идти спать. Потому что если бы не пошел, спалился бы со всеми потрохами, и командование части сожрало бы меня с говном, даже учитывая мои заслуги перед вооруженными силами и Дедом Морозом – к тому же писать иероглифы я уже изрядно заебался. Поэтому я растолкал помощника, и сам лег спать.

Нихуя я спать не лег. До семи утра я дрочил. А что еще делать, если заснуть нельзя, а бодрствовать – тем более?

Утром я, типа, проснулся, отправил помощника завтракать, добил остатки фена – сука барыга, наебал, там оказалось меньше грамма – ну и продолжил нести свою нелегкую службу по изучению китайского.

Вот так я провел новый год.

А китайский я так и не выучил. Два раза пробовал, и оба раза не получилось. Но это хуйня – когда начнется война с Поднебесной, я очень быстро выучу всякую хрень, типа, «руки вверх», «кто командир», и «когда наступление».