Сонм снов
То приснилось, как я хватаю кухонный нож с прилавка и кричу ужасному бандиту: "Молись теперь своим идиотским богам, потому что я - хирург!"
И бандит этот деморализован, а я все хожу и угрожаю, и он, бандит, превращается сперва в Семенова, а потом и вовсе в Светку, а я - уж и не знаю, в кого, в ужасного, наверное, бандита.
Ладно.
А то вдруг приснилась эстонская девушка - продавец компьютеров, симпатичная. Она сидела у нас на кухне и пила чай. Илон спросил у нее, почем память к мониторам. Девушка ответила, что к простым мониторам нету памяти, а к реальным (она так выразилась, а пальцами показала, что имеются в виду плоские) память прилагается в отдельном мешке, который болтается сзади у монитора.
"Софт?" - спросил Илон.
"Да, там все мягкое", - ответила девушка, с которой я вскоре уже ехал на заднем сиденье длинной автомашины к ней в гости, где она оказалась Л.Н.К. Жила она в "международном доме", это такое модное общежитие для иностранцев. Всего 230 крон в месяц за квартиру. Ничего себе. Л.Н.К. стала рассуждать о поколениях и о том, каковы отношения Славы Попова и М.Б., я заскучал и задремал, а когда проснулся, поезд уже был в Дюссельдорфе, и я схватил на ходу свой рюкзак и бросился на улицу.
Выяснилось, что рюкзак не мой. И не рюкзак, а сумка зеленая. Я долго ходил и искал хозяина, наконец он обнаружился. А рюкзак я оставил в библиотеке.
Также приснилось стихотворение:

Хожу я не куда абы,
А с толком хожу, с разбором.
Хожу я в разные пабы
И пью там водку с ликером.
И жду там Отличной Бабы.

Да, жду я Бабы Отличной
В мерцании тусклых бра там.
Вкушаю обед обычный
И чокаюсь рюмкой с братом,
Ликером там или "Столичной".

Было и продолжение, да я его забыл.
Но самый лучший сон приснился в самом конце. Это был длинный художественный фильм, с драматическим сюжетом и запутанными отношениями героя и его семьи, состоящей из жены и дочери. В конце концов с героем что-то случилось, он потерял разум отчасти и стал полуидиотом, и жена с дочерью решили прибегнуть к колдовству. Они зарядили что-то специальное в телевизор, а своего кормильца обрили налысо. И вот он сидит с идиотским страхом на лице и держит в зубах куриную ногу, а телевизор стоит на кухонном полу.
И жена с дочерью засовывают в телевизор героя. Герой уходит в экран без остатка, подразумевается, что он, как Иван из котла, выйдет оттуда здоровым и бодрым.
Дальше происходит следующее - экран начинает весело искриться, искры эти выскакивают наружу и складываются в контуры героя на кухонном полу - даже кость в зубах видна. Очередная порция искр - контуры превращаются в замечательную напольную мозаику - бритый человек с ногой в зубах. Мозаика совершенно волшебная - тонко переданы линии и оттенки красок.
Телевизор искрит внутри себя. Слабее, слабее, еще слабее. На фоне последней искры и потухшего экрана идут титры.